Вещи в теле. Психотерапевтический метод работы с ощущениями - Ермошин Андрей Федорович - Страница 13

• Предыдущая
• 13/19
• Следующая

– Как с ней поступите?

– Отдеру.

Действует.

– Куда денете гной: в ведро, в яму, в унитаз, еще куда-либо?

– Гной потек по спине.

– Стала затягиваться рана?

– Стала. Но там еще есть белые прожилки гноя.

– На сколько процентов уже затянулась?

– На 65.

– Пусть дальше затягивается?

– Накладываю мазь Вишневского, бинт, укрываюсь теплым одеялом. Лежу – мне нужен покой.

К концу беседы я снова спросил, в каком состоянии рана.

– Тампоны промокают ее. Она уже почти зажила.

Если говорить о ранениях спины, то они появляются, как правило, в результате предательства («нож в спину»). В случае П. была арматура. Есть и прозаические причины «поражений» в эту зону – функциональные блоки в позвоночно-двигательных сегментах (смещение позвонков). О внепсихических факторах, участвующих в формировании ощущений, мы еще будем говорить ниже.

«Теперь, когда Вы так прекрасно рассказали о событиях, произошедших в Вашей жизни, я хотел бы, чтобы Вы продолжилии описали ощущения, которые Вы испытываете в результате». Это «продолжите» кажется мне очень существенным. Пациенту предлагается сделать описание своего состояния более полным.

Если ревнивую женщину «сводят с ума» воображаемые сцены измены ее мужа («Я с ума схожу, когда представляю ее руки на его шее…») – можно спросить, что она ощущает, когда видит эти сцены, где заряд, связанный с ее переживанием: в голове, в груди, в животе? Он большой, маленький? И т. д. В животе выявится «черная воронка». Наблюдается прямая корреляция между яркостью, близостью образов значимых лиц и величиной внутрителесных образований, существующих в отношении них.

«Свекровь донимает», – со слезами жалуется молодая женщина. «Что Вы при этом ощущаете?» – этот вопрос сразу поворачивает разговор с малоперспективного обсуждения характера свекрови на обсуждение состояния, которое в результате возникает. Бедная невестка обнаруживает «чугунную гирю» в груди (обида). Соматопсихотерапия – это вариант работы с результатами переживаний.

Раздражительный человек говорит: «У меня ощущение, что энергии некоторых людей, как щупальца, тянутся ко мне, и мне становится плохо». При этом он подшучивает над собой: «Экстрасенс недорезанный!» «На что в Вас указывают эти щупальца, что родственное себе они в Вас находят? Почему Вы для них видимы?» Оказывается, и эти «щупальца» – помощники в отслеживании собственных зарядов.

Жены алкоголиков часто имеют расстроенный контур собственных ощущений, но упорно занимаются мужьями, а не собой. Истинной революцией в жизни их семьи становится момент, когда бедная женщина задается вопросом: «А в каком же состоянии я решаю свои проблемы?»

Для подобных людей способом переключиться на обсуждение самих себя и того, что они реально могут изменить, является предложение выверить состояние, в котором они решают проблемы, считая их своими. Допустим, женщина пытается помочь своему мужу бросить пить и при этом испытывает беспокойство. Беспокойство, по ее ощущению, забирает у нее 90 % сил, делает ее почти неработоспособной.

– Именно столько сил надо отдавать беспокойству, чтобы решать проблемы с мужем, или можно поменьше?

– Можно поменьше.

– На сколько процентов?

– Да можно и на все сто. Беспокоюсь я или не беспокоюсь, – от этого ничего не меняется.

– Может быть, Вам нельзя успокаиваться, потому что Вы такой человек, что если успокоитесь, то ничего делать не будете, все пустите на самотек?

– Мне кажется, наоборот, я только тогда и смогу сделать что-то стоящее, когда успокоюсь.

– Ну что ж, будете успокаиваться?

– Да.

– Успокаивайтесь и наблюдайте, как распределяются ощущения.

Всегда речь идет о выверке пропорции: на что тратить силы.

Помощь тому или иному пациенту может быть организована в зависимости от того, на чем первоначально центрировано его внимание. Естественно, что работа в телесной манере находит больший отклик у людей, от природы хорошо чувствующих свое тело, тело своего сознания. Они без какого-либо стимулирования со стороны психотерапевта описывают ощущения как важную составляющую своего опыта.

Наличие такой формы осознания проблем можно считать показанием к применению телесной психотерапии. Однако и при других формах самоосознания соматопсихотерапия бывает очень эффективной и, во всяком случае, показанной как дополнительное средство «обобъемливания» процесса терапии. Соматопсихотерапия – прекрасный способ включения в осознание и проработку еще и телесного аспекта существования проблемного переживания, независимо от того, будет ли это основным подходом к изменению состояния данного человека или вспомогательным.

Конкретных вариантов начала бесчисленное количество: от позы, от интонации, от выражений лица и еще от тысячи вещей. Всегда выясняется, что именно в составе тела определяет такие проявления.

Прекрасные примеры начала от особенностей походки, жестов человека дает Арнольд Минделл (США)[16]. Он организует процесс «усиления» (amplification) тенденции движения, которое стремится к проявлению, но скрыто, находится на «лунной», а не на «солнечной» стороне сознания. Вопрос процессуально-ориентированной психотерапии А. Минделла: что ты делаешь, когда ты так, например, придерживаешь ногу при ходьбе? Ответ: готовлю ее к драке! Вопрос СПТ другой: где находится то, что заставляет тебя так напряженно держать правую ногу? Ответ: в груди злость. Соответственно, продолжения работы различаются.

Н.Р. Кеппе (Бразилия)[17] предлагает обращать внимание на те характеристики, которыми один человек наделяет другого. Его интегральный психоанализ построен на возвращении пациенту его высказываний-проекций. В СПТ интериоризация достигается другим путем. «Есть что-то, что заставляет Вас выбирать такие слова? Оно на уровне головы, груди, живота? Что Вы ощущаете, когда говорите это?» – от проекции идем к состоянию, держащему ее, ведем разговор в «топографической» манере, не забывая вопрос вопросов «где?». От существительных и определений, которыми один человек наделяет другого, продвигаемся к существу самого «наделяющего», к той инстанции в составе его сознания, которая «инвестирует» подобное речевое поведение.

Мы не будем сейчас более детально разрабатывать благодатную тему соматопсихотерапевтических «дебютов». Согласимся с Юнгом, который заметил, что «…в том случае, если хочешь определить комплексы пациента, можно достичь центра непосредственно с любой точки окружности… Можно начать с букв кириллицы, с медитации перед хрустальным шаром, с молитвенного колеса или современной живописной картины, или даже со случайного разговора по поводу пустякового события. В этом смысле сон так же эффективен, как и любое другое отправное событие»[18].

Как не важно, по какой из речек, вытекающих из одного озера, искать само озеро, так и нам, в каком-то смысле, не важно, с чего начать. Важно, чем закончить. Мы ищем «инварианту вариантов», по выражению В.Н. Цапкина, заметившего, что одно и то же психическое содержание выражает себя отсутствием ног на рисунке человека, выполненном пациентом, клиническими симптомами астазии-абазии, сновидениями, которые видит этот человек, или его особым поведением в группе.

В соматопсихотерапии такой инвариантой выступает телесно-ориентированная структура сознания. То, что при других обстоятельствах человек выражает словами в свободных ассоциациях (в психоаналитической модели), проецирует на внутренний экран в виде «кино», сопровождаемого звуками, запахами, телесными ощущениями (в модели НЛП), выражает поведенчески (в процессуальной модели), в «соматотерапевтической» ситуации предстает предметом в теле сознания, чреватым всем вышеперечисленным, – стоящей на полке книгой, которую можно прочитать, экранизировать, драматически проиграть, но которая сейчас закрыта внутри своих обложек. Хранится в потенциальном состоянии.

• Предыдущая
• 13/19
• Следующая