Молли Мун и волшебная книга гипноза - Бинг Джорджия - Страница 28

• Предыдущая
• 28/61
• Следующая

Рикси Цветикс озадаченно взглянула на него.

— Показать, что я умею? — предложила Молли.

Через минуту, за которую сидевшей в приемной секретарше не удалось бы заточить и пары карандашей, Барри и Рикси неотрывно смотрели на девочку остекленевшими глазами.

— Вот что мне нужно, — инструктировала их Молли. — Роль в большом мюзикле или спектакле здесь, в Нью-Йорке, причем хорошо оплачиваемая. Есть у вас что-нибудь на примете?

— Нет, — простонала Рикси Цветикс, покачивая головой. — Во — всех — спектаклях — есть — роли — только — для — взрослых.

Молли заколебалась. Должна же здесь быть какая-нибудь большая актерская работа! Ей так хочется выступать! Мало того — ей позарез нужна роль. Нужны деньги!

Тут ее взгляд упал на фотографию Дивины Наттель на стене. Молли снова вспомнила Гизелу. У той в глазах был точно такой же злобный блеск. В голове у Молли промелькнули воспоминания обо всех гнусностях Гизелы.

— Тогда я хочу получить роль Дивины Наттель в «Звездах на Марсе», — заявила она.

Наступило молчание.

— Вы должны это сделать.

— Если — скажешь, — пробарабанила Рикси.

— Хорошо, — кивнула Молли. — Я выучу ее песни, научусь танцевать… да, кстати, в спектакле должна участвовать моя собачка.

— Действие — происходит — на — Марсе. Там — не место — для — собак, — покачала головой Рикси.

— Тогда придумайте для нее роль! — разозлилась Молли. — И сшейте Петульке астронавтский костюм. — Петулька радостно глянула на Молли — видно, эта мысль ей очень понравилась. — И еще, — продолжала Молли, — мне нужно, чтобы вы оплатили все мои счета в отеле.

И платили мне вдвое больше, чем Дивине Наттель. Сколько это будет?

— Сорок — тысяч — долларов — в месяц.

— Гм, — облизнулась Молли. — Вот столько вы и должны мне платить. И мне нужно побольше новой одежды, потому что, сами видите, моя совсем драная, и нужна машина с шофером, который будет меня везде ждать… кстати, пусть это будет «роллс-ройс». И я хочу, чтобы конфеты у меня никогда не кончались. Позже я скажу, какие у меня самые любимые. И еще одна вещь, очень важная. Мне нужно встретиться со всеми, кто участвует в мюзикле, по отдельности, до начала работы. И не только с ними, но и со всеми, кто работает за сценой, абсолютно со всеми, вы поняли?

Двое нью-йоркцев послушно кивали.

— И, наконец, я не желаю встречаться с Дивиной Наттель. У вас есть какое-нибудь другое шоу, куда ее можно пристроить?

— Нет.

— Ну и ладно, ничего страшного… А знаете, почему я хочу всего этого? — спросила Молли, откинувшись на спинку кресла и гордо обводя взглядом подвластных ей рабов.

— Потому что ты самая талантливая девочка на свете, — выдохнул Барри.

— Потому что ты настоящий гений, — Покорно подтвердила Рикси Цветикс

Молли внутренне содрогнулась. Ну и громадную же задачу она взвалила себе на плечи! Теперь только бы не оплошать!

Надо же, как все оказалось легко и просто! В тот же день, в четыре часа пополудни, Молли радостно кружилась по комнате в своем гостиничном номере, сосала ириску и напевала под кассету песни из «Звезд на Марсе». Выучить свою роль оказалось проще простого.

По всей комнате были разбросаны открытые коробки с новой одеждой. Рикси Цветикс сама выбирала ей наряды, и уже полдня Молли примеряла бесконечные жакеты, платья, брюки, туфли. Кофейный столик превратился в кондитерский прилавок: на нем стояли две огромные вазы, полные самых разных конфет, и одна — с разноцветным зефиром.

Петулька взяла на себя обязанность охранять балкон и теперь грозно тявкала на осмеливающихся там приземлиться наглых нью-йоркских голубей.

Дослушав последний номер, Молли выключила магнитофон и завалилась на кровать. На ней были новенькие джинсы и шикарная футболка со сверкающей луной. Вот было бы здорово рассказать обо всем кому-нибудь! Например, Рокки. Может быть, он уже позвонил мисс Гадкинс и оставил свой новый адрес В Англии время на пять часов опережает здешнее, сейчас там девять часов вечера, так что мисс Гадкинс еще не легла спать. Молли сняла трубку и набрала номер. Через шесть гудков телефон ответил.

— Добрый вечер, это Хардвикский приют, — послышался знакомый голос Джерри.

— Ой, Джерри, здравствуй! — воскликнула Молли.

— Молли! Молли, где ты? Гадкинс сказала, ты улетела на самолете! Ну как, понравилось?

— Я в Нью-Йорке, — сообщила Молли и подумала, как внушительно это звучит. — А летать на самолете просто клево. Джерри, позови-ка к телефону мисс Гадкинс.

— Ее нет.

— Где она? Ушла гулять? Или срезать мозоли? Когда она вернется?

— Она больше не вернется, — ответил Джерри и внезапно перешел на шепот. — Она ушла, и Эдна тоже. Гадкинс сказала, что теперь они желают всем детям добра, поэтому уходят и оставляют нас без присмотра, мы можем управляться сами и делать все что хотим.

Вот этого Молли никак не ожидала услышать.

— Джерри, а почему ты шепчешь?

— Потому что сюда идет Гизела. Она уже в коридоре. Она теперь здесь главная, и… Я пошел, пока!

Линия отключилась. Молли еще раз набрала номер, но телефон был занят. Страшно было даже представить, что может твориться в приюте под властью Гизелы, но потом Молли успокоила себя мыслью, что, наверное, миссис Тринкелбери иногда приходит и наводит порядок. Девочке стало немного легче. Интересно, куда отправились мисс Гадкинс и Эдна? Молли чувствовала себя виноватой в случившемся. Она надеялась, что дамы не затеяли ничего опасного. В голову лезли страшные картины: мисс Гадкинс разрезает ножницами костюмы всем встречным-поперечным, а Эдна лупит поварешкой по голове каждого, кому не нравится итальянская кухня.

Потерявшиеся воспитательницы — это, конечно, печально, но гораздо хуже другое: теперь Молли, может быть, никогда не найдет Рокки. Единственная надежда — что он позвонит в приют и спросит о ней. Молли еще раз набрала номер приюта.

Трубку опять поднял Джерри.

— Привет, это Молли.

— Привет, Молли, — донесся едва слышный шепот Джерри. — Понимаешь, в чем дело, мне нельзя подходить к телефону. Гизела ругается. Так что говори быстрее,

— Погоди, Джерри, не уходи, запиши мой нью-йоркский телефон. Если Рокки вдруг позвонит, дай его ему. У тебя есть ручка?

— Ну-ка, да, наверно, есть, в кармане, где мышка. Нет, нет, Пик, сиди, не вылезай… прости, Молли, Пик чуть не удрал… Да, вот ручка, и вот листок бумаги.

— Хорошо. — Молли принялась диктовать Джерри свой номер в отеле «Беллингэм». На линии слышался треск. — Если Рокки позвонит, дай ему этот номер, и еще дай его Гизеле, чтобы, если Рокки будет говорить с ней, она…

— Мне пора, Молли. Гизела сегодня в плохом настроении, не дай бог попасться ей под руку. Пока. — В трубке щелкнуло.

— Пока, — пробормотала Молли, отнюдь не уверенная, что Джерри сообщит хоть кому-нибудь о ее звонке.

Но тревожилась она недолго. Вокруг лежали кучи коробок с шикарной одеждой, и Молли подивилась, как быстро сбываются ее мечты. Она вот-вот разбогатеет. Станет популярной, знаменитой, а в глазах окружающих — даже красивой!

Петулька сидела на балконе и сквозь щелку между каменными плитами ограждения любовалась городом, над которым разгорались ранние ноябрьские огни. Если бы ее взгляд мог проникать сквозь стены, она бы увидела, как в двадцати пяти кварталах отсюда, в дешевой грязной комнатенке, где он провел большую часть своей непутевой жизни, лежит профессор Нокман. Он растянулся на кровати, под голой лампочкой, свисавшей с потолка, и громко храпел. Его дом стоял рядом с железной дорогой, и всякий раз, когда по рельсам с грохотом проносился поезд, лампочка испуганно покачивалась. Весь пол комнаты, да и кровать тоже, был завален газетами. Профессор Нокман мог дать голову на отсечение, что эта М. Мун, кем бы она ни была, рано или поздно попадет в газеты в связи с какими-нибудь необычайными происшествиями. И, словно гончая (хотя был далеко не так красив), он повсюду вынюхивал след. С утра до вечера Нокман изучал газеты, прочесывал улицы в поисках рассказов об удивительной девочке. Иногда он даже заходил в отели, но всякий раз его вежливо просили не болтаться без дела в вестибюле и выпроваживали вон.

• Предыдущая
• 28/61
• Следующая