Великие загадки мира искусства. 100 историй о шедеврах мирового искусства - Коровина Елена Анатольевна - Страница 69

• Предыдущая
• 69/108
• Следующая

Товарки по театру зеленели от зависти. Актриса Молли Дэвис, бывшая пассия любвеобильного короля, решила утереть сопернице нос. Заехав как-то в дом Нелл, она гордо заявила: «Это кольцо мне подарил король! Оно стоило ему 700 фунтов!» Нелл же, не долго думая, метнулась в детскую и вынесла сына: «А это король подарил мне! И это не стоило ему ни пенни!»

Зрители по-прежнему встречали актрису овациями. Но сама она уже думала только о двух Карлах – большом и маленьком. Словом, любовь перевесила сцену. Значит, это была настоящая любовь…

Уйдя из театра, Нелл поселилась рядом с королевским Сент-Джеймсским парком. Любой прохожий теперь мог видеть, как Нелл, свесившись с забора, оживленно беседует с королем. Идиллия, да и только! Но стоит королю позвать Нелл во дворец – сплетни хоть неводом собирай! Нелл, правда, на это наплевать, но ведь у нее растет сын. И вот однажды, едва Карл появился на пороге дома, она крикнула сынишке: «Эй, бастард! Иди сюда!» Карл возмутился: «Это же мой сын!» – «Незаконный! – уточнила Нелл. – Как же его называть?» Хитрость возымела действие: вскоре король дал сыну титул герцога Альбанского.

Карл искренне любил «малышку Нелл». Но так же искренне любил все удовольствия жизни. Нелл философски относилась к изменам ветреника, но однажды и ее прорвало. Карл влюбился во француженку Луизу Керуайль. То ли она напоминала ему о юности, проведенной во Франции, то ли трогала сердце родством со старинными аристократами. Но Нелл-то знала: Луиза – самозванка. Если с кем и в родстве, так забору в Лувре – троюродный плетень. Однажды после смерти принца Руанского Луиза появилась при дворе в трауре. Как же – родственник умер! На другой день насмешница Нелл тоже пришла в трауре, объясняя: «Умер хан Татарский – мой двоюродный дедушка!» Двор хохотал, а лондонцы возненавидели Луизу, ведь все считали, что она – французская шпионка. Как-то раз Нелл ехала в королевской карете. Толпа, думая, что едет Луиза, осыпала ее камнями. Тогда находчивая Нелл высунула из кареты свою рыжую голову и на «соленом» просторечном жаргоне заорала: «Добрый народ, будь вежлив! Я – не какая-то иноземная, я – своя отечественная б…!» Толпа пришла в восторг – озорницу приветствовали как королеву.

А вечером Нелл ломала голову, как отвадить Карла от иноземки? Ей вдруг вспомнился мамашин бордель, визгливый смех красоток и шепот ворожеи: «Серебряная магия!» Наутро Нелл отправилась по ювелирным магазинам. И через месяц ее спальня лучилась серебряным сиянием. Нелл даже серебряную кровать приобрела. И что удивительно – Карл, придя, остался на ночь. Говорят, Луиза в своих апартаментах бушевала – все в щепки разнесла. А Карл спал себе спокойно на серебряной кровати рядом с Нелл. Вот и не верь магии!..

В начале февраля 1685 года Нелл Гвин собиралась справить свое 35-летие. Но не пришлось! Ее с сыном срочно вызвали во дворец. Оказалось, 55-летнего короля хватил удар. Последнее, что он прошептал брату – будущему королю Якову II: «Не дай умереть с голоду бедной Нелл!» Яков исполнил волю брата – Нелл ни в чем не нуждалась. Вот только без любимого она жить не смогла. 14 ноября 1687 года 37-летняя Элеонора Гвин ушла в мир иной. Все свои деньги она завещала уплатить за бедняков, которые томились в долговых тюрьмах. Чтобы они смогли вернуться домой, а их дети не работали в борделях.

А в театре «Друри-Лейн» стали происходить странные истории – то в гримерных неизвестно откуда появлялись апельсины, то в кулисах слышался смех. А однажды после удачной премьеры призрак Нелл Гвин сплясал веселую жигу прямо в коридоре. И это видели почти все актеры.

Ну а в ХХ веке на месте веселого заведения мамаши Гвин открылся паб. «Малышка Нелл» частенько подшучивает в нем над посетителями – то подтолкнет в спину, то эль в кружках расплещет. Видать, и спустя века осталась она озорницей. Зато каждый год в феврале в пабе пахнет апельсинами – Нелл Гвин празднует свой день рождения.

Это самая короткая пьеса Шекспира. Самая мистическая. Обладающая самой зловещей славой, чей шлейф тянется за ней вот уже четыре века, ибо Уильям Шекспир создал ее в 1606 году. Ее тайна до сих пор не раскрыта, загадки не разгаданы. По театральному поверью, ее нельзя называть вслух. И даже когда театральная труппа ставит ее, то называет между собой обиняком и иносказательно: «та пьеса», «одна пьеса», еще «шотландская пьеса», а все, что в ней происходит, носит название «шотландские дела» или вообще загадочно просто: «то, что там». На программках же пишутся только три слова: «Макбет» Уильяма Шекспира. Иначе – жди неприятностей.

Откуда взялась столь зловещая слава? Да с самой премьеры. Поначалу ничто не предвещало беды. Напротив, Шекспир сочинил эту пьесу для своего театра «Глобус» и решил показать ее королю Иакову I, желая наладить с монархом отношения, ведь, по преданию, Иаков был потомком легендарного короля Дункана, о котором шла речь в пьесе. Однако с первого же показа все пошло вкривь и вкось: пьеса королю не понравилась. Отсюда и реплика, которую, по преданию, Шекспир бросил в сердцах: «Несчастливая пьеса!»

Увы, так и вышло. Король покинул представление, но дальше стало и того хуже. Несчастье перекинулось на саму труппу «Глобуса». Сначала мальчик-актер Хэл Бриджес, исполнявший роль злодейки леди Макбет, подхватил лихорадку и сгорел как свеча. Надо сказать, что в то время женщины на сцену вообще не допускались, так что все женские роли играли специально обученные для этого мальчики. Другой мальчик, начавший учить роль леди Макбет, поранил руку, она загноилась, и несчастный тоже покинул этот свет. Больше никому проклятую роль злодейки не предложили. Ведь обучать мальчиков играть женские роли было долгим, хлопотным и дорогостоящим трудом. Так что театр решил больше не подвергать юных актеров испытанию «Макбетом». Эдак и без исполнителей женских ролей остаться можно. Шекспир срочно приступил к сочинению новой пьесы, «Макбета» же сняли с репертуара. И не ставили почти век! Только в 1703 году он вновь появился на сцене. И что бы вы думали? На Лондон обрушилась страшная буря – ну прямо как та, что вызывали ведьмы в пьесе.

Но отчего же пьеса оказывала столь роковое влияние – ведь не оттого же, что не понравилась королю Иакову?! Конечно нет. Историки склонны считать, что всему виной отрицательно-энергетическое воздействие, которое заключено именно в сценах с тремя ведьмами, которых Шекспир ввел в пьесу. Три шотландские старухи-ведьмы варят на глазах у зрителей зелье, творят устрашающий обряд и произносят заклинания. В них-то все и дело. Шекспир взял обряд, а главное, слова самих заклинаний из реальных источников своего времени, – драматург пообщался с ведьмами, которых тогда было немало в Англии. Пройдет совсем немного времени, и королева Елизавета, вступившая на престол, призовет именно английских ведьм для того, чтобы они наколдовали страшный шторм, который смог бы потопить корабли испанской Непобедимой армады, отправившейся на захват Англии. И ведьмы честно выполнят свой долг. Они наколдуют такой шторм, что корабли Армады погибнут, даже не приблизившись к берегам Альбиона. Вот какова будет их сила.

Но, вводя тайные обряды ведьм в реальную пьесу, драматург Шекспир, конечно, не будет и предполагать их разрушительного воздействия. Или будет? И введет целенаправленно? Но для чего? Может, именно таким способом он решит обрести симпатию короля?..

Кто знает… Но вот одно известно: «та пьеса», которая сейчас ставится на сцене, самая короткая из творений драматурга. Почему Шекспир создал такую? А он и не создавал. Пьеса была куда длиннее. Нынешний вариант просто сокращен – эдакая версия «для общего пользования». У этого варианта есть и автор-обработчик – Уильям Давенант, личность в театре на рубеже XVI–XVII веков вполне известная: немного актер, немного драматург, немного постановщик. Но существовала и полная версия – для избранных. В ней сцены с ведьмами были куда длиннее и, наверное, страшнее. Словом, Давенант попытался убрать из пьесы наиболее одиозные и иррациональные страницы. Но и то, что осталось, наводит ужас на театральный мир до сих пор.

• Предыдущая
• 69/108
• Следующая