Монтер путей господних - Сыромятникова Ирина Владимировна "tinatoga" - Страница 34
- Предыдущая
- 34/81
- Следующая
Утром у жерла колодца собрались все: археологи, маги, куратор. Вниз опустили голубые светильники, зачарованные медные Печати, молотки, веревки и прочую мелкую дребедень. Старший чистильщик был молчалив и сосредоточен.
— Начали! — Нурсен сложил пальцы в древнем отвращающем знаке.
Пьер решительно полез вниз. Веревка быстро скользила сквозь заклиненные створки ворот. Алеху казалось, что в стене под ними что-то тихо щелкает или едва слышно жужжит, впрочем, это могло быть самовнушением: белые никогда не отличались крепостью нервов. На первичный осмотр Пьеру отводилось пятнадцать минут, но беда пришла намного раньше.
Волна чужой агонии ударила Алеха по нервам: где-то там, внизу, только что умер человек.
— Беда, мастер! — выдохнул маг, пытаясь совладать с внутренней дрожью.
Впрочем, Нурсен чувствовал то же, а до остальных донесся искаженный стенами подземелья крик. Мистер Ламберт побледнел:
— Не может быть! Они говорили, что стражи не выходят на верхние горизонты!!!
Больше Нурсен не колебался:
— Бежим!!!
Есть у археологов-практиков хорошая привычка — при малейших признаках необъяснимого сваливать с места раскопок без размышлений (в мире, где в любой момент можешь откопать магический артефакт, а то и целого нежитя, такое поведение сильно сокращает смертность). Бежать бросились все: и маститые профессора, и наемные помощники. Вырвавшись под солнечный свет, менее опытные сбавили шаг, но их старшие товарищи и не думали останавливаться, пыхтящая толпа растянулась по дороге к холмам. Нурсен задержался у выхода, пытаясь доораться до оставшихся в лагере, младший чистильщик прикрывал отход (очень трудно заставить боевого мага бежать без оглядки). Сверкнули багровым огнем видимые элементы проклятий, и глиняные стены штольни осели, заваливая раскоп. Резонно рассудив, что пара минут у них есть, Алех потрусил к лагерю напрямик — личный пример будет действеннее невнятных криков. Людей нужно было уводить.
Эхо смерти блуждало в крови, будя первобытный ужас. Что могло уцелеть после векового пребывания за этими толстыми дверями и зачем вообще его нужно было ТАК закрывать? Взрыв невнятных ругательств подтвердил худшие опасения Алеха; прежде чем нырнуть в бурьян, укрывавший его почти с головой, он обернулся и увидел невероятное: сквозь свежий завал сочилась Тьма. Не жидкость и не дым, что-то подвижное и несвязное.
«Полчище насекомых?»
Белый в панике рванулся вперед, упал, на секунду потерял ориентацию и заметался в кустах, боясь оказаться там, откуда убегает.
«Шорох бы побрал эти заросли! Где же лагерь?»
Ответом ему был еще один вопль.
«Мастер Нурсен?!!»
Колени Алеха подогнулись. Волны агонии хлестали по нервам молодого мага, затертые эмпатами воспоминания проснулись разом, грозя свести с ума. Белый скорчился на земле, пытаясь успокоить пульс и не допустить панику в Источник.
«Не надо было мне сюда ехать, с моим-то самоконтролем. Или хотя бы взять с собой блокиратор…»
Преподанные наставниками навыки, еще не успевшие стать привычкой, просыпались с трудом.
«Любое волнение делает результат ворожбы непредсказуемым. Эмоции, усиленные Источником, разрушают сознание, сводят с ума».
Алех слышал, что боевые маги способны ворожить в гневе и ярости, для белого волшебника это было совершенно немыслимо. Только полное спокойствие, абсолютный самоконтроль позволяли прикасаться к Силе без вреда для себя и окружающих. Но каково достичь этого, когда чужая боль и ужас волнами раскаленной лавы атакуют чувства, когда рядом кто-то страдает, а ты не способен помочь даже себе? Платой за потерянный контроль всегда становилась смерть.
«Предки, помогите! Только вспышки Силы тут и не хватало — на километр вокруг все лягут. Не сейчас!»
Но боль кончилась, и маг достиг покоя, настолько абсолютного, что он был похож на смерть. Сердце нехотя толкалось в груди, легкие лениво наполнялись воздухом, и каждый следующий вздох был мельче предыдущего. Белый впадал в болезненное оцепенение — единственный способ отгородиться от пережитого ужаса. Утомленные чувства спали, погасли страх перед смертью, беспокойство за себя и других. На Алеха наползало ватное покрывало сна, грозящего стать последним, и не было рядом никого, кто бы мог помочь.
В сознание его привел громкий смех.
«Люди! Живые!!!»
Алех пытался звать на помощь, но, видно, предки и впрямь решили защитить непутевого отпрыска: голос отнялся, а самому ему просто не пришло в голову, что друзья не станут хохотать над трупами товарищей. Закоченевшие мышцы слушались плохо, подняться в полный рост он не смог. Вместо этого молодой волшебник неуклюже перевернулся на четвереньки и полз на голоса, медленно и упорно, а когда поднял голову, увидел людей, копошащихся в месиве тел руками в длинных каучуковых перчатках. Ощущение неправильности происходящего пронзило его естество, и Алех молча лег в траву.
— Учитель, мы нашли их!
— Отлично. Гертани, поместите амулеты в футляр.
— Мы оставили на дороге слишком много следов, Учитель.
— Ерунда! Все равно к тому моменту, как найдут тела, установить причину смерти будет невозможно. Разворачивайте автомобиль, мистер Рапаш, желательно убраться отсюда до темноты.
Чужие люди (чужие настолько, насколько это вообще может быть) сложили в мешок окровавленные перчатки и ушли, спокойно переговариваясь, словно за их спиной не лежали мертвыми почти два десятка человек.
Алех снова остался один. Он не пытался обыскивать лагерь, потому что чувствовал — там нет никого живого, даже могучие армейские грузовики были мертвы — осели набок с выдранными колесами рассыпанной по земле алхимической начинкой.
«Какой же силой надо обладать, чтобы сотворить такое?»
Так же медленно, ползком, белый отступил в заросли, неожиданно ставшие спасительным убежищем. Мысли постепенно возвращались, но оставались медово-тягучими.
«Страж, значит? Нурсен не говорил о том, что может быть внутри. Кураторы знали больше, чем сказали. И кто-то смог использовать их интерес».
Пленка спокойствия опасно истончилась, в таком состоянии белый маг был беспомощен, как младенец. Брести навстречу ночи и неизвестности Алех не решался — особенно его беспокоило то, что никто из ушедших по дороге не вернулся назад. Но существовал другой способ позвать на помощь…
Он выбрался из зарослей, стараясь не думать, насколько далеко ушел таинственный страж. К жерлу древнего колодца сквозь глиняную пробку вел идеально круглый лаз (небольшой, около локтя в диаметре). Какая бы сила ни уничтожила экспедицию, она пожелала вернуться домой. Среди влажно поблескивающих груд того, что недавно было людьми, взгляд белого искал знакомые черты форменной куртки.
«Главное — не задумываться о том, на что смотришь».
Младший чистильщик был мертв — вся мощь боевой магии не смогла остановить таинственного убийцу. Медленно сглотнув, Алех потянул на себя край пропитанной кровью одежды (возникло ощущение, что нижняя и верхняя половины тела между собой не соединены). В кармане куртки должен был быть манок. Какая удача, что Япин не носил на себе хранитель — жара кремации амулет бы не перенес!
Нажать и ждать, что придет раньше — темнота или спасатели. В ушах Алеха колотился несуществующий прибой, перед глазами наслаивались видения разоренного лагеря и какие-то скалы.
Он не сдастся, он будет жить, потому что нет ничего важнее для белого, чем справедливость. Тот, кто направил экспедицию к этому кургану, знал, чем окончится попытка вскрыть дверь. Он должен за это ответить!
«Я узнал тебя, Учитель».
ГЛАВА 4
Люблю нетривиальные задачи. Пойди туда, не знаю куда, найди тайник колдуна, да еще и покойного. Оставалось надеяться, что папин призрак в случае успеха не станет выпивать душу родственника (традиционный сюжет из краухардского фольклора). Впрочем, откуда такие пораженческие мысли?! Да я сам — черный маг, и любого призрака за грань загоню! Главное, что мисс Фиберти до сих пор не сомневается в моих умственных способностях, не было бы ее (мамой клянусь!) — бросил бы все и сбежал. Кровную месть можно организовать как-нибудь попроще.
- Предыдущая
- 34/81
- Следующая
