Приключения Джейкоба Фейтфула - Марриет Фредерик - Страница 35
- Предыдущая
- 35/57
- Следующая
— Теперь, миссис Тернбулл, скажите мне, что вы сделали с этими шестьюстами фунтами? — спросил он, увидев жену.
Она сердилась, отказывалась отвечать, негодовала, грозила разводом. Он заметил, что она может поступать, как ей угодно, но что денег она больше не увидит. У нее сделалась истерика, и она пролежала целый день, Тернбулл не зашел к ней, а лег спать; но, чувствуя печаль и тревогу, поднялся на рассвете, стал бродить по комнате и вдруг из своего окошка увидел, как к ограде двора подъехала телега. Из нее выскочили какие-то люди, вошли в дом и скоро вернулись с двумя большими корзинами в руках. Капитан снял со стены один из гарпунов, прошел кружным путем вниз к выходу и очутился подле телеги в ту минуту, когда в нее ставили корзины. Он велел мошенникам остановиться и схватил лошадь под уздцы; но вместо ответа ее погнали; она дернула, Тернбулл упал, и телега чуть не переехала через него. Тут он бросил гарпун в лошадь; она упала, люди тоже, так как гарпун задел и их. Тернбулл схватил мошенников, позвал на помощь, велел призвать констеблей и передал им пойманных. Оказалось, что Мортимер выдал им корзины с лучшим вином Тернбулла и с разными другими предметами, которые доказывали, что у дворецкого были свои ключи от всех шкафов и чуланов. Выяснилось также, что Мортимер, вернее, Снобе уже несколько времени делал такие вещи. Оставив виновных и захваченные вещи на попечении двух констеблей, Тернбулл вернулся в дом с третьим полицейским. Дверь отворил сам Мортимер; он прошел с капитаном в его кабинет и объявил, что немедленно отказывается от места, так как раньше всегда служил у джентльменов. Снобе потребовал вознаграждения по заслугам. М-р Тернбулл нашел, что это требование вполне законно, и передал его констеблю.
Снобса, возмущенного обращением капитана, отправили вместе с его сообщниками на улицу Боу — в полицию. Двум лакеям тоже было отказано. Тернбулл заплатил им жалованье и отослал. Они объяснили, что рады уйти от него, «так как прежде всегда служили у джентльменов». Тот же ответ получил он и от кучера, у которого все было в беспорядке. Встретив камеристку своей жены, капитан узнал от нее, что м-с Тернбулл очень больна, оделся, сел в парный шарабан, поехал в город; наскоро позавтракал там в первом же попавшемся ресторане; потом нанял агента для продажи лошадей; оставив свой экипаж у каретника, взял нового слугу и вернулся на виллу. Он застал м-с Тернбулл в гостиной; бедняжка была очень изумлена и возмущена его поведением. Новые слезы, новые угрозы, приказ подать карету. Но кареты не оказалось; не оказалось также ни кучера, ни лошадей, как объявила ее камеристка. Она заперлась у себя в комнате и целый день не показывалась.
Между тем по всему Брендфорду разошлись вести. Все сплетничали, преувеличивая случившееся; говорили, что м-с Тернбулл жила слишком роскошно; что она не платила долгов и теперь в ее дом нахлынули кредиторы; что экипажи распроданы, что слуг отпустили, лошадей увели и бедная хозяйка дома заболела. Прибавлялось, что все ожидали этого. Многие решили сторониться четы Тернбулл, и каждый прибавлял новые подробности. Только мосье Тальябю нашел нужным сделать визит Тернбуллам и на следующее утро явился на виллу.
К этому времени порядок там немного восстановился; кое-кто из слуг остался. Тернбулл едва успел позавтракать, как доложили о мосье Тальябю, и он принял его.
— Ах, мосье, — затараторил французик, — надеюсь, мадам лучше. Мадам Тальябю всю ночь проплакала, услышав недобрые вести о долгах и прочем…
— Я очень признателен мадам, — проворчал Тернбулл. — А теперь спрошу вас, чего вам угодно?
— Ах, мосье, я очень, очень сочувствую вам; но, если джентльмен не теряет чести, что такое деньги? (М-р Тернбулл поднял на него вопросительный взгляд). Видите ли, мосье Тернбулл, для джентльмена честь — все. Если джентльмен остается в долгу перед каким-нибудь мошенником-продавцом, это ничего, но он всегда отдает долг чести. Вот, мосье Тернбулл (и крошечный француз вынул из кармана бумагу), это маленькая записка, которую мадам Тернбулл дала мадам Тальябю; тут написано, что ваша супруга должна мадам Тальябю двести фунтов, которые она проиграла ей в экарте. Джентльмен называет это долгом чести, и джентльмен отдает его, в противном случае он теряет доброе имя и все называют его мошенником. Мы с мадам Тальябю до того любим вас и мадам Тернбулл, что хотели бы спасти вашу добрую славу. Поэтому я, по желанию жены, приехал к вам и прошу вас устроить это маленькое дело и заплатить небольшой долг чести.
С очень вежливым поклоном француз положил на стол записку.
Тернбулл просмотрел ее. Все было так, как сказал француз, но капитан понял, что бесчестная чета выманила у его жены деньги.
— Позвольте мне, мсье Тальябю, прежде задать вам два-три вопроса, а потом уже расплатиться; если вы чистосердечно ответите на них, я не буду возражать. Я думаю, миссис Тернбулл проиграла вам в экарте около шестисот фунтов? — Мосье, который вообразил, что м-с Тернбулл рассказала мужу все, ответил утвердительно. — Й, помнится, — продолжал капитан, — что два месяца тому назад она даже не подозревала, что такое экарте.
— Правда, — был ответ, — но дамы всему выучиваются очень скоро.
— Прекрасно, только скажите, разве хорошо, что вы и ваша жена, знавшие эту игру, позволяли ей проигрывать так много денег?
— Ах, мосье, когда дама говорит, что ей угодно играть, что можно сделать?
— Но почему вы никогда не играли у нас, мосье Тальябю?
— О, мосье Тернбулл, игры должна предлагать хозяйка дома.
— Верно, — ответил Тернбулл и написал чек на двести фунтов. — Вот ваши деньги, а теперь позвольте мне сказать, что вас и вашу жену я считаю парой мошенников и прошу никогда не показываться у меня в доме.
— Что вы говорите? Сэр, я требую удовлетворения!
— Вы получили деньги? Или вам нужно что-нибудь еще? — спросил Тернбулл, поднимаясь со стула.
— Да, сэр.
— Ну, так получите, — ответил Тернбулл, толчком колена выбросил его из комнаты, протолкал по коридору и вышиб из входной двери.
Француз по временам оборачивался и выкрикивал угрозы. Потом попробовал убежать. Уже вне дома Тальябю обернулся и закричал:
— Мосье Тернбулл, я получу удовлетворение, страшное удовлетворение! Вы заплатите, ей-Богу, сэр, вы заплатите… за это деньги.
В тот же вечер Тернбулл получил приглашение на следующее утро явиться в суд; его обвиняли в нанесении побоев. В суде он встретил Тальябю и признал, что вытолкал француза из дому за мошенническое выманивание денег у его жены. Тальябю шумел и гремел, говорил, что у него есть знатные знакомые, что его лучший друг лорд Скроп. Но судья знал свет, видел иностранцев и не доверял французу.
— Кто вы, мосье? — спросил он.
— Сэр, я джентльмен. — Ваша профессия?
— Сэр, у джентльменов не бывает профессии.
— На что же вы живете?
— На то же, что дает средства другим джентльменам.
— Вы, кажется, упомянули, что лорд Скроп ваш близкий друг?
— Да, сэр, очень близкий; я провел три месяца в Скроп-Кестле с лордом Скропом и его супругой. Леди Скроп очень полюбила мадам Тальябю.
— Прекрасно, мосье Тальябю; мы теперь должны заняться другим делом и подождать, пока не привезут штраф, присужденный с мистера Тернбулла. Присядьте.
Около получаса разбиралось другое дело, но раньше, чем выслушать новых тяжущихся, судья, знавший, что лорд Скроп в городе, послал к его милости лорду записку. Скоро принесли ответ. Судья прочитал его, улыбнулся, продолжал заниматься делом, а по окончании разбора сказал:
— Ну, мосье Тальябю, вы сказали, что близки с лордом Скропом?
— Да, сэр, очень близок.
— Я имею честь знать лорда Скропа, и так как он в городе, написал ему записку и получил ответ, который прочитаю вам.
Тальябю побледнел. Судья прочел:
«Дорогой сэр, малый, носящий имя, о котором вы упоминаете, приехал со мной из России в качестве моего лакея. Я рассчитал его за бесчестность. После этого горничная леди Скроп вышла за него замуж и тоже отошла от места. Я узнал, что их проделки дошли до невероятной степени, и если бы мы знали, где можно захватить эту парочку, я, конечно, отправил бы ее к вам. Теперь это позабыто, но худшего мошенника не существовало на свете.
- Предыдущая
- 35/57
- Следующая
