Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том второй - Свечин Александр Андреевич - Страница 22

Французские уставы являлись новыми изданиями уставов 1790 г., которые были освящены победами Наполеона I, одержанными, однако, не благодаря этим уставам, с их линейными тенденциями, а вопреки им. Нововведением являлся двухшереножный строй. Но уставы и теперь продолжали в весьма малой степени обусловливать тактическую подготовку французских войск. Армия руководствовалась по преимуществу алжирским опытом.

Мобизизация и сосредоточение французов. Наполеон III стремился поддержать как можно скорее сардинцев, чтобы не дать австрийцам покончить с ними до прибытия французских войск на театр войны. Однако для успеха на выборах в Англии друзей Наполеона III — либералов и радикалов, имевшего огромное значение для обеспечения тыла Франции в предстоявшей войне, необходимо было свалить одиозность начала военных приготовлений и объявления войны на Австрию. Поэтому никакой материальной подготовки к войне не велось и даже не имелось никакого мобилизационного плана. Для борьбы в Италии предназначалась половина французской армии; другая половина должна была оставаться для охраны Франции со стороны Рейна, где можно было ждать выступления германского союза и в особенности Пруссии. Однако Наполеон III не выделил для формирования армии, предназначавшейся для итальянской кампании, половины маршалатов; наоборот, он решил выбрать из всей французской армии лучшие полки и наиболее способных генералов, имевших уже боевой опыт.

Мирная организация представляла в 1859 г., как и в 1854 г., только обширное депо, из которого черпались силы и средства для импровизации дивизий и корпусов. Так как лучшие французские войска находились в Алжире, то уже в феврале 1859 года началась перевозка из Алжира 19 пехотных полков, со сменой их более слабыми из Франции; из них для похода были сформированы 4 дивизии; 8 других дивизий, образованные из различных полков, также начали постепенно сосредоточиваться на юго-востоке Франции. Все части оставались в мирном составе, лишь для пополнения конского состава кавалерии и артиллерии было закуплено 25 тыс. лошадей. Это был почти единственный чрезвычайный расход; интендантство не выпекало сухарей, в пограничной крепости Бриансоне не было ни одного патрона, ничего не было сделано для организации быстрого перехода через Альпы. В конце марта во всех пехотных полках были сформированы четвертые батальоны (кадры для обучения новобранцев и запасных). Артиллерия находилась в стадии ожидания новой материальной части для перевооружения, и оставалась в местах постоянных стоянок.

21 апреля, при получении известия о намерении Австрии предъявить Сардинии ультиматум, все отпускные были вызваны в свои части, а 24 апреля, в момент предъявления Сардинии ультиматума, было объявлено о формировании действующей армии, и пять французских корпусов получили предписание немедленно следовать, в наличном составе, без артиллерии, палаток, обозов, в Пьемонт. Офицеры, коим положено быть в походе верхом, двинулись на театр военных действий, не успев приобрести верховых лошадей. 1 мая последовал призыв 140 тыс. новобранцев, и был выпущен заем в 500 миллионов франков; еще один корпус принца Наполеона был назначен для оккупации Тосканы и поддержки национальной революции южнее р. По.

В эти шесть корпусов входило 198 батальонов и 20 кав. полков; но так как численность батальонов, в их мирном составе, не превосходила 500 человек, а кав. полков (4 эскадрона) — 450 коней, то общий состав не достигал 100 тыс. Половина корпусов была трехдивизионного состава, половина — двухдивизионного состава. Боевой состав пехотной дивизии — около 6–7 тыс. Сверх того, в состав корпуса входила кав. дивизия или кав. бригада.

III и IV корпуса направлялись в Италию через альпийские перевалы Мон-Сенис и Мон-Женевр. В помощь им удалось мобилизовать только 150 подвод. Солдаты несли на себе продовольствие на 5 дней. Ночевать на высоких горах большей части пришлось под открытым небом. Тем не менее, 29 апреля голова их спустилась к конечной станции пьемонтских дорог — Сузе — и 30 апреля прибыла в Турин. 2 мая в Турине собрался III корпус, а через 5 дней — и IV корпус.

I, II и Гвардейский корпуса направлялись морем в Геную. Переплыть приходилось только небольшой участок — 350 километров. 26 апреля в Генуе высаживались уже первые эшелоны I корпуса.

Быстрота, с которой французы появились в Италии, ошеломила не только австрийцев, но и всю Европу; она спасла сардинскую армию от отдельного поражения; но, конечно, подтягивание последующих эшелонов французов заняло еще много времени. Раньше 10 мая едва ли они были способны оказать сардинцам существенную помощь. Артиллерия гвардейского корпуса 9 мая еще только собиралась отправляться из Парижа. Армейская артиллерия сформировалась только в июне. Укомплектование, следовавшее им по мобилизации, французские полки получили окончательно лишь к заключению мира.

В данном случае французам, благодаря бездействию австрийцев, удалось постепенно разобраться в создавшемся хаосе неподготовленного сосредоточения немобилизованных частей. Но сосредоточения 1854 и 1859 гг., счастливо сошедшие с рук, явились печальной школой для 1870 г.

Французская армия постепенно сгруппировалась на правом крыле сардинской армии.

Вооружение. Наполеон III, лично работавший над артиллерийскими вопросами, выступил уже в 1852 году с идеей перевооружения артиллерии одним универсальным образцом орудия. Он продолжал работу Грибоваля и Наполеона I над упрощением и введением единообразия в материальную часть артиллерии. Недостатком артиллерии середины XIX века являлось унаследованное от XVIII века наличие в одной батарее нескольких — обыкновенно двух — образцов: пушки и гаубицы. В эпоху Наполеона I это объяснялось тем обстоятельством, что разрывными снарядами могли стрелять только гаубицы. Наполеон III нашел техническое решение: была сконструирована короткая 12 фунтовая гладкая пушка, которая могла стрелять гранатой и шрапнелью[32]; французские полевые батареи были вооружены единственно этим образцом, что чрезвычайно облегчило управление огнем и питание огнестрельными припасами.

Но под Севастополем, сначала у англичан, появились первые образцы тяжелых пушек, придававшие снарядам вращение. Они начали распространяться и во флоте. Введение нарезов обещало дать и артиллерии такой же огромный выигрыш в дальности и в меткости, который получила пехота при перевооружении штуцерами. Оно задерживалось исключительно консерватизмом артиллеристов: их идеалом являлся выезд на картечь и поражение неприятельской пехоты с дистанции в 600–700 шагов. Введение нарезов значительно ухудшало действие картечи, а покушение на картечь означало для артиллеристов того времени примерно то же, что и покушение на штыки пехоты.

Наполеон III сумел преодолеть эти предрассудки. Сардинская армия уже ввела нарезную полевую артиллерию, так как традиции и предрассудки не имели силы в этой молодой армии.

В 1858 г. заканчивались во Франции опыты. Предпочтение, из-за простоты, было отдано образцу Лаита, заряжаемому с дула, перед образцом, заряжаемым с казны, хотя последний обещал дать лучшую меткость. Весной 1859 г. заканчивалось изготовление материальной части четырехфунтовых нарезных пушек (калибра 8,65 мм) для 37 шестиорудийных батарей. Дистанция артиллерийского огня увеличивалась почти до, 3 километров. Главным снарядом являлась шрапнель, с установкой на 5 дистанций (до 2200 метров).

Войска получили новую нарезную пушку только на походе; боевые действия начались, а французские артиллеристы только еще учились стрелять и пользоваться прицелом. Пересеченная местность Ломбардии вообще затрудняла использование артиллерии. Только на правом фланге под Сольферино поле сражения открывало достаточный обзор. Здесь французская нарезная артиллерия действовала успешно.

Вооружение французской пехоты оставалось тем же, что и под Севастополем: часть пехоты имела скверные штуцера, а часть сохраняла еще гладкие ружья.