Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том второй - Свечин Александр Андреевич - Страница 20

В австрийской армии сохранился дух XVII века, несмотря на то, что комплектование армии производилось уже не вербовкой, а по воинской повинности. Последняя была далеко не всеобщей. Высшее образование, многие профессии, простой взнос в казначейство 1 200 гульденов освобождали от военной службы. Комплектование преимущественно отсталым, невежественным крестьянством благоприятствовало сохранению в армии старого порядка. Но уже революция 1848 г. нанесла основам существования старой австрийской армии тяжелый удар. Пробужденные национальные стремления венгерцев оказались сильнее династических и корпоративных традиций. При помощи русских войск, венгерское движение было временно подавлено; начались жестокие репрессии, преимущественно по отношению к личному составу тех 21 батальонов и 10 гусарских полков, которые перешли на сторону восставших венгров. 50 тыс. венгерских гонведов, капитулировавших в 1849 г. при Вилагоше, были прямо зачислены в ряды австрийской армии, подобно тому, как поступал с пленными Фридрих Великий в Семилетнюю войну; но в условиях XIX века было невозможно заставить венгерцев хорошо сражаться за враждебную им государственность, и венгерские укомплектования являлись язвой, разъедавшей австрийскую армию. Неудачи I корпуса графа Клам-Галасса отчасти объясняются большим количеством венгерцев в его составе.

В условиях войны 1859 г. ненадежными являлись и полки, укомплектованные итальянцами. Было принято решение оставить их в Венгрии и на русской границе. Было сделано исключение для одного итальянского полка (Сигизмунда), квартировавшего в Вене, солдаты которого единодушно просили отправить их сражаться; но первое же столкновение, при Мадженте, эти солдаты итальянского происхождения использовали, чтобы перебежать на сторону неприятеля… Не хорошо были настроены и пользовавшиеся до того в Австрии лучшей репутацией хорваты (сербы-католики); одну хорватскую дивизию II корпуса пришлось расформировать после неустойки ее под Маджентой. Ненадежными в австрийской армии считались и резервисты, как люди, имевшие большее политическое развитие, чем молодняк-новобранцы. Поэтому в Австрии стремились пополнять полевые части в возможной степени новобранцами, а резервистов по возможности держать в тыловых гарнизонах, что едва ли являлось мудрой мерой.

Из 300 тыс. молодых людей, достигавших призывного возраста, ежегодно в армию поступало около 85 тыс. Срок службы был установлен законом в 8 лет действительной службы и 2 года в резерве. Кроме того, имелось 50 тыс. человек «граничар», своего рода австрийских казаков. Эти цифры позволили австрийской дипломатии грозить 800 тыс. армией. Фактически по финансовым условиям, срок действительной службы в мирное время сокращался намного; после Восточной войны в мирное время имелись налицо люди не восьми, а только трех призывов. Австрия была не в силах мобилизовать свыше 320 тыс. действующих войск, так как, за отсутствием ополчения и при наличии брожения во многих областях, приходилось оставлять значительное количество солдат для охраны внутреннего порядка.

В мирное время имелось 12 корпусов, сведенных в 4 армии: 1) Венско-Богемская; 2) Итальянская; 3) Венгерская; 4) Галицийская. Корпус состоял из двух пехотных дивизий, каждая силой в 2 или 3 бригады. Бригады в военное время состояла из 5 батальонов и, обычно, 1 батареи. Лучшие войска входили в состав второй (Итальянской) армии.

Тактика австрийской армии характеризовалась построениями, близкими к строю поротно. В батальоне было 6 рот; каждые две роты представляли дивизион, численность которого в 1859 г. колебалась от 200 до 250 бойцов. Батальон строился подивизионно — дивизион от дивизиона не ближе 54 шагов. Австрийский строй подивизионно являлся шагом вперед, по сравнению с построением французского компактного батальона. Однако характер местности, исключавший огонь на средние и большие дистанции, не позволил австрийцам оценить те выгоды, которые давал строй подивизионно для применения к местности. Построение, раздробленное на меньшие части, представляет значительные плюсы, но лишь при условии, что во главе каждой части будут поставлены начальники, которые в решительную минуту, по своей инициативе, поведут свои части в дело. У австрийцев же во главе дивизионов не было проникнутых стремлением к инициативе офицеров. Недостаток инициативы и тактической подготовки и реакционный пессимизм приводили к неверию в успешность действий отдельных дивизионов и к стремлению фактически держать батальоны сосредоточенными. Устав обогнал фактическое развитие армии, что вызвало после войны жестокую тактическую реакцию.

Австрийская артиллерия действовала преимущественно позводно, чтобы использовать для обстрела редкие прогалины вдоль дорог на закрытой и пересеченной Ломбардской равнине.

Очень слабым был состав высших начальников. Продвижение на высшие должности талантливых людей, как Радецкий или хотя бы Бенедек, являлось исключением. Австрийские магнаты считали высшие посты в армии своими по праву. Австрийским императором приходилось терпеть явно неспособных феодалов на ответственнейших постах. При назначении Радецкого начальником генерального штаба император Франц заявил ему: «Ваш характер является мне порукой, что умышленных глупостей вы делать не будете; а что касается до обыкновенных глупостей, то к ним я уже привык».

Мобилизация и сосредоточение австрийцев. С 1 января 1859 г. неизбежность столкновения с Францией и Сардинией была ясна для Австрии. Последняя стремилась раздавить силы сардинцев прежде, чем Франция изготовится оказать им помощь. Поэтому объявление войны исходило от Австрии. Военные действия начались 29 апреля. Оправдание австрийской политики заключалось бы в одержании немедленного успеха над сардинской армией; однако, этому воспрепятствовали задержки в мобилизации и сосредоточении.

Итальянская армия насчитывала 3 корпуса (V, VII, VIII). В январе 1859 г. она была усилена III корпусом (из Вены). Мобилизация этих 4 корпусов официально была объявлена 1 марта. Участки комплектования полков итальянской армии были расположены не в Ломбардии, а в противоположном конце государства, чтобы обеспечить ее политическую надежность. При мобилизации пехотный полк, численностью в 2450 человек мирного состава, приходилось развертывать в бригаду пятитысячного состава, плюс «четвертый» батальон, предназначавшийся выполнять функции запасных, крепостных, этапных частей; всего полку следовало добавить 3500 человек. Сбор этих резервистов с обширной территории Австрии затянулся. В апреле к мобилизационным перевозкам резервистов присоединилась перевозка по сосредоточению в Ломбардию II корпуса. Всего, таким образом, Австрия собрала к началу войны в действующей армии 5 корпусов. Генерал Гиулай, командующий армией, считал необходимым для быстрого развития наступления располагать 9 корпусами, т. е. приблизительно всеми силами Австрии, остававшимися после обеспечения границы с Россией и внутреннего порядка в Венгрии. Однако, выполнение его желания было задержано, ввиду надежды Австрии на открытие кампания на Рейне Германским союзом и необходимости располагать не менее чем 3 корпусами, чтобы возглавить эту кампанию.

Но и 5 корпусов действующей армии находились далеко не в полном составе. К 1 мая, на 3-й день войны и на 62-й день мобилизации, последняя далеко не была закончена: в действующей армии вместо 145 тыс. имелось налицо только 107 тыс.; в дивизии Урбана (для борьбы с революцией) — вместо 14 тыс., только 11 тыс.; в крепостях и тыловых частях — вместо 68 тыс., только 32 тыс. Итого, за два месяца, мобилизационной работы штаты военного времени оказались в общем заполненными только на 65 %; боевой элемент 5 корпусов, насчитывавших в мирное время 82 тыс., вырос только на 30 %, вместо предусмотренного штатами увеличения на 77 %.

Особенно плохо было с лошадьми, которых приходилось пополнять покупкой. Кавалерия лошадей при мобилизации почти не получала и, за выделением негодных к походу лошадей, сократилась против состава мирного времени — эскадроны, в среднем, до 110 коней. Всех купленных упряжных лошадей отдали в артиллерию, но удалось запрячь только 44 батареи, вместо полагавшихся 70 батарей. Для обоза лошадей вовсе не осталось, и для удовлетворения важнейших нужд пришлось реквизировать подводы у местного населения; частью они оказались очень мало соответствующими военным требованиям двухколесными арбами с воловьей запряжкой.