Камень Януса - Гриффитс Элла - Страница 30

• Предыдущая
• 30/55
• Следующая

Собирать было нечего, и Рут попросила сестру вызвать ей такси.

— Нет необходимости, — мило улыбнулась та. — Один из ваших друзей позвонил и сообщил, что приедет за вами. Не правда ли любезно с его стороны?

Сестра не уточнила, кто из друзей собирался приехать, но, выйдя из больницы, Рут не удивилась, увидев на отведенной для такси площадке «мерседес» Нельсона. Она забралась на переднее сиденье, и несколько минут они с Нельсоном молчали.

— Почему ты мне не сказала? — наконец спросил он.

— Никак не получалось.

— Ясно.

— Трудно было решиться, — резко произнесла Рут. — Ты женат. Не хотела раскачивать лодку.

— Не подумала, что у меня есть право знать? Конечно, если ребенок мой.

— Чей же еще? Конечно, твой, — вспыхнула Рут.

— Я полагал… может, твоего бывшего дружка… этого Питера.

— Я не общаюсь с ним десять лет.

— Значит, не его.

— Твой.

В салоне снова повисло молчание, которое прервал хор громко загудевших сзади такси. Старший инспектор чертыхнулся и включил скорость. Они ехали тихими переулками Нориджа. Было воскресенье, и в городе царило спокойствие. Прохожие покупали толстые воскресные газеты, хозяева кафе расставляли на тротуарах столики. Когда они миновали центр города, на храме зазвенели колокола.

— Что ты собираешься делать? — Нельсон резко затормозил на «зебре».

— Рожать. И сама воспитывать.

— Я хочу помогать.

— Что ты подразумеваешь под словом «помогать»?

— Ну… финансово. И вообще. Буду участвовать.

— Каким образом? Расскажешь Мишель?

Нельсон не ответил, но она заметила, как сверкнули его глаза.

— Слушай, Рут, это непросто. Я женат и не хочу разрушать семью. Девочки…

— Ты решил, что я рвусь за тебя замуж? Это самое последнее, что мне надо.

Рут показалось, что Нельсон немного успокоился, и его голос зазвучал мягче.

— Так что ты от меня хочешь?

— Не знаю. — Она действительно не знала. Конечно, ей хотелось, чтобы он оставался с ней до рождения, а после они бы вместе воспитывали ребенка. Но такой вариант на повестке дня не стоял. — Наверное, чтобы было с кем поговорить.

— Ну, можешь со мной всегда говорить. Тебе делали УЗИ?

— Да, сказали, что у него длинные ноги.

— У него?

— Я думаю, это мальчик. Назвала его Тоби.

— Тоби! — Машина резко вильнула в сторону. — Ты не можешь назвать его Тоби.

— Почему?

Нельсон колебался. Рут ждала, что он скажет: это имя для педика. Но даже для Нельсона это было бы слишком.

— Полагаешь, я должна назвать его Гарри?

— Гарри? Ну уж нет! С тех пор как появился Гарри Поттер, это имя стало нарицательным! Назови его… в честь своего отца.

— Эрнстом?

— Почему бы и нет?

— Надо посоветоваться с Катбадом.

— Уж он тебе присоветует. Что-нибудь вроде Юпитера Лунного Грамблвида. Почему ты не хочешь дать бедному ребенку нормальное имя? Например, Том?

— Или Дик?

Они не могут долго находиться вместе, чтобы не поругаться, подумала Рут. И все же она была довольна. Почти развеселилась. Говорить о ребенке, обсуждать, как его назвать, — от этого ее беременность приобрела реальность, подобного она не испытывала с момента первого УЗИ. Нет, не беременность, а сам ребенок стал реальным. Или мысль, что он превратится в человечка, личность. Будет есть сандвичи «Мармайт», рисовать, играть в футбол и прыгать по лужам. Рут улыбнулась.

Они ехали по окружной дороге, и Нельсон, как обычно, вел машину очень быстро. Рут иногда казалось, что он и полицейским стал только для того, чтобы не платить штрафы за превышение скорости.

Оказывается, в его голове тоже кружились мысли.

— Странно, — заметил он, обгоняя грузовик, — мы не так уж хорошо знаем друг друга, но у нас есть общий ребенок.

— Он не общий, — возразила Рут.

— Общий.

— Но мы не вместе. Ты ведь не собираешься ходить на школьные родительские собрания?

— Ты не о том.

— Я только хочу сказать, что ребенок полностью мой, хотя ты его отец. Вот и все.

— Спасибо.

— Ты должен быть доволен — я ничего не требую.

— Ты должна быть довольна — я же не дал деру.

Абсурдность этой пикировки заставила обоих рассмеяться.

— Как родители? — спросил Нельсон. — Поддерживают? — Он произнес это так, словно хвастался только что выученным компьютерным термином.

— Не очень. Они упертые христиане и считают, что я буду гореть в аду.

— Смирятся, когда родится ребенок.

— Наверное.

— У тебя есть братья или сестры?

«Нельсон прав, — подумала Рут. — Странно, что у меня от него ребенок, а мы так мало знаем о жизни друг друга».

— А у тебя есть брат или сестра? — спросила она.

— Брат, но мы с ним не близки. Живет в Лондоне.

— Детей имеет?

— Двух.

У Тоби будут родственники. Это ей в голову не приходило.

— Будешь продолжать работать? — поинтересовался Нельсон.

— Разумеется. Надо же его содержать.

— Я тебе сказал, что хочу помогать.

— Помню. Но давай рассуждать здраво: если ты не признаешься Мишель, то мало что сможешь сделать. Но это не важно. Я не хочу помощи. Купишь ему велосипед или что-нибудь в этом роде.

— Первый футбольный мяч.

— Только, надеюсь, не станешь настаивать, чтобы он болел за какую-нибудь убогую северную команду.

— А как же — за «Блэкпул».

— А если я захочу, чтобы он болел за… — Рут перебрала в уме названия клубов, выбирая самый неприятный для Нельсона, — …за «Арсенал»?

— В таком случае я буду требовать, чтобы тебя взяли под стражу. — Он улыбнулся и добавил: — Что ты расскажешь ему обо мне? Я не хочу, чтобы мой сын рос, не зная, кто его отец.

— Пока не знаю, — ответила Рут. — Доберусь до моста, тогда и начну думать, как перейти через реку, а пока не стану ломать голову.

Сейчас этот мост ей казался перекинутой через Ниагарский водопад шаткой дощечкой. Если не будет знать Мишель, как она сможет сказать своему сыну, что его отец — Нельсон?

Они уже были на дороге в Солтмарш. Начался прилив — море поднялось, образовав сверкающие голубые лужи между островками высокой зеленой травы. Рут опустила стекло и вдохнула солоноватый воздух.

— Ты любишь здешнюю округу? — спросил Нельсон.

— Да.

— Тогда мне нет смысла убеждать тебя, что это слишком уединенное место для того, чтобы растить сына.

— Нет.

Он остановился у ее дома.

— Хочешь зайти? — спросила Рут.

Нельсон смутился:

— Мне надо возвращаться. Я обещал отвезти Мишель в садовый центр.

— Тогда поезжай.

Она вышла из машины и стала искать в сумочке ключи. Нельсон наблюдал за ней, сидя за рулем. Глядя, как Рут стоит на пороге своего дома в мятой юбке, с повязкой на глазу, он почувствовал, как у него сжалось сердце.

— Рут! — крикнул Нельсон.

Она обернулась.

— Береги себя!

Рут помахала рукой и улыбнулась, нашла наконец ключи и скрылась в доме.

24 июня

Фортуна

Очень жарко. Слишком жарко. Прошлой ночью я спал под одной простыней, но все равно утром проснулся весь в поту. Она снова приходила ко мне, и я проявил слабость. Может, моя слабость — причина того, что дом проклят. Поэтому здесь нет ничего, кроме пыли и пепла. Утром я вновь принес жертву — кишки были тухлыми, гнилыми, вонючими. Я похоронил их за оранжереей, где все заросло высокой травой. Время приближается. Нам не отвертеться.

Эдвард Спенс жил на Ньюмаркет-роуд, на окраине Нориджа. Здесь селились по-настоящему богатые люди. Огромные особняки стояли в отдалении от дороги в окружении деревьев. Деревьев было так много, что дома скрывались и становились видны, только когда человек подходил к самому концу подъездной аллеи. Нельсон миновал крытый бассейн и детский игровой домик, который был таким внушительным, что ему наверняка требовалось отдельное разрешение от властей на перепланировку. На идеально ухоженном газоне весело вертелись дождевальные установки. Когда Нельсон подрулил к подъезду, мимо торопливым шагом проковылял садовник с удобрениями для растений. Старший инспектор порадовался тому, насколько его грязный «мерседес» снижает общее впечатление.

• Предыдущая
• 30/55
• Следующая