Шофферы или Оржерская шайка - Берте (Бертэ) Эли - Страница 70

• Предыдущая
• 70/111
• Следующая

– Ах, Франсуа, – весело заговорила она, – наконец-то ты пришел! Отчего ты так поздно? Я уже начинала беспокоиться.

Франсуа оттолкнул ее и, не глядя на нее, холодно проговорил:

– Для тебя, Роза, это еще слишком рано и сейчас ты сама убедишься в том.

– Ну, дружок, оставь этот сердитый тон, который меня так пугает; поговори со мной, твоей любимой Розой! Послушай, я догадываюсь, за что ты на меня сердишься, но дай мне тебе объяснить…

– Молчи! Это бесполезно! Скоро ты узнаешь, что значит оскорблять меня… Но где ж эта негодяйка Греле? Я ее не вижу.

– Греле! – повторила Роза. – Кому ж какая нужда до этого бедного несчастного создания? Она сейчас тут была… Я о себе хочу поговорить с тобой, мой Франсуа, я хочу сказать тебе…

– Еще раз, молчи. Ты напрасно будешь говорить, мера переполнилась. Что же касается до той другой изменницы, я ее найду, она не может быть далеко отсюда, потому что я вижу тут ее поганого мальчишку.

Действительно, Етрешский мальчуган из любопытства протискался сквозь толпу, чтобы посмотреть что делается, однако, увидя, что привлек на себя внимание Мега, он хотел скрыться, но было уже поздно.

В продолжение этого разговора все дошли до бивуачных огней, и, так как наплыв толпы около Франсуа не уменьшался, Роза поняла, что тут было не время для интимных разговоров, а потому и довольствовалась тем, что произнесла ласкательным голосом.

– Мы после поговорим об этом, милый мой Франсуа! Ты дурно судишь обо мне… К тому же как можешь отказать ты мне в прощении! Ведь ты знаешь, как сильно я тебя люблю!

Но Мег не слушал ее и, оборотясь в другую сторону, отвечал на доклад, делаемый ему Жаком де Петивье вполголоса. Никогда еще Роза не встречала от мужа такого оскорбительного равнодушия, и хотя она и продолжала улыбаться, но в душе была сильно встревожена. "Он меня не убил сразу, – думала она, – но Боже праведный, что такое готовит он мне?"

Усевшись на пень около главного костра, Бо Франсуа весело отвечал Жаку де Петивье:

– Черт возьми, какие ты мне сказки тут рассказываешь?! Недостаток провизии! Вот забота? Пусть пойдут туда, где ее можно найти и возьмут. Я хочу, чтобы все веселились, у нас сегодня вечером свадьба… Да еще и другое кое-что может быть. Позаботился ли кюре приготовить ложу?

– Да, да, Мег, – сказал подходя Борн де Жуи, красный как рак от отчаянной пляски, которую он только что окончил. – Кюре до сих пор еще там работает над украшением ложи с несколькими женщинами, и я видел, как тетка Апре притащила целую связку свечей, которые уж не знаю, где она украла… это будет великолепно и может назваться знатной свадьбой.

– Хорошо, хорошо, – сухо ответил ему Франсуа, – тебя всегда найдешь, Генерал Надувало, там, где тебе совсем делать нечего. Но послушай, Жак, – продолжал он, обращаясь опять к школьному учителю, – чего же у нас недостает?

– Всего понемногу, Мег: и хлеба, и вина, и сала. В этом котле только дюжина уток да два-три гуся. А нам нужно было бы ровно вдвое больше.

– Вот, пустяки вас затрудняют! Мало тут разве добропорядочных домов по соседству? Отчего не идете, например, на ферму Поли? Эта ближе других.

– Вот отчего, Мег, не решались без вашего приказания пойти на Поли: вы ведь не любите, чтобы очень тревожили мюэстских соседей.

В таком случае я следую осторожности волка и лисицы, никогда не делающих опустошений вблизи от своего жилища, потому что из-за этого скоро и легко открыли бы их самих.

– Но один раз ничего! Пойдите в Поли и возьмите, что понравится… только без шуму, если можно.

– Я иду, – вскричал пьяница Гро-Норманд, – там найдем мы и вина и водки.

– Да, – ответил Борн де Жуи, посмеиваясь, – и кроме работников фермы вы найдете еще там семь или восемь человек дровосеков, которых недавно взяли туда и вас там примут на вилы.

– Дровосеки уже ушли из Поли.

– Я тебе говорю, что нет.

– А я тебе говорю, что да!

И поднялся горячий спор, так как каждый отстаивал свое мнение: покровитель воров дедушка Провеншер, старик очень почтенный, хотя ему и было за восемьдесят, с белой бородой и лысый высказал свое мнение:

– Дети, надобна осторожность, и не следует пускаться, не узнав наверное. Я много пожил и убедился, что никакая осторожность в делах не бывает излишней. Ну вот, отчего бы вам не послать кого-нибудь из ваших ребятишек узнать, ушли дровосеки с другими или там еще?

– Дедушка Провеншер прав, – поспешно заметил Франсуа. – Жак, приведи мне Етрешского мальчугана, он сейчас был тут.

– Етрешского мальчугана? – с удивлением переспросил Жак де Петивье, – что вы, Мег! Он уж верно тут что-нибудь да напакостит; это самый непокорный и самый глупый из всех моих мальчишек, без колотушек от него ничего не добьешься. Он меня просто в отчаяние приводит своей глупостью и ленью.

– Ничего! Приведи мне его.

Жаку Петивье не трудно было отыскать бедного мальчугана, спрятавшегося за один из кустарников, чтобы поглодать корочку черствого хлеба. Взяв без церемонии за ухо, он вывел его в круг, образовавшийся около огня из сановников шайки. Ослепленный ярким пламенем, испугавшись присутствия своего страшного наставника и Бо Франсуа, мальчик, казалось, хотел провалиться сквозь землю.

Бо Франсуа вперил в него свой проницательный взгляд.

– Ну что же, маленький негодяй, ты продолжаешь испытывать наше терпение? Так долго продолжаться не может, пора кончить. Где твоя дура мать?

Как будто поняв оскорбление, сделанное бедной Фаншете, все личико мальчугана мгновенно вспыхнуло.

Между тем, опустив голову, он отвечал вполголоса:

– Не знаю.

– А она ведь приехала сюда сегодня вечером?

– Не знаю.

– Наконец, где ты ее видел в последний раз?

– Не знаю.

Мег топнул ногой, а Жак де Петивье со злобной улыбкой подхватил:

– Вот видите… от него ничего не добьешься.

– Дать ему несколько ударов плетью, чтобы научить вежливости.

Тот взялся за плеть, висевшую постоянно у него на поясе.

Бо Франсуа готов уже был согласиться, когда Роза, никем не замеченная, стоявшая позади него, вспомнив, что обещала Греле в случае нужды заступиться за ее сына, хотя сама еще не знала, что ожидает ее, решилась попросить за это бедненькое создание.

– Франсуа, – прошептала она тихо, наклоняясь к плечу мужа, – заслуживает ли бедный ребенок твой гнев? Что о тебе подумают?

– Молчать! – грубо закричал Мег, не оборачиваясь.

Несмотря на то, он сделал знак Жаку Петивье оставить свою плеть, потом обратился к мальчугану.

– Тебя выучили, что отвечать, – продолжал он, – но все равно я сумею найти эту предательницу Греле… Теперь слушай меня, знаешь ты ферму Поли?

– Знаю, Мег!

– Отправляйся сейчас же туда. Ты попросишься там переночевать, и когда тебя никто не станет опасаться, ты расспросишь, ушли ли дровосеки с фермы. Узнав об этом, ты ловко улизнешь и придешь сказать Жаку то, что узнал. Понял ли ты меня?

– Да, Мег.

– Ну, ступай же! А если ты проходишь более часа, то будешь иметь дело со мной… Если сделаешь какую-нибудь глупость, тебе достанется… отправляйся же.

У Етрешского мальчугана, казалось, не было сильного желания исполнять волю атамана, но он не мог или не смел его высказать, а потому с видимым недоумением продолжал стоять, не шевелясь.

Роза сжалилась и еще раз попробовала заступиться за него.

– Франсуа, – сказала она шепотом, – этот ребенок еще слишком мал для подобного поручения! Не лучше ли бы было?…

На этот раз Франсуа ничего не сказал, но, обернувшись, он так взглянул на нее, что она помертвела от страха. В то же время он погрозил рукой Фаншетиному сыну, который скрылся среди всеобщего хохота.

Между тем, мальчуган недалеко убежал. Увидя, что им более не занимаются, он остановился на окраине площадки; там, продолжая раздирать до невозможных размеров дырочку на своих штанишках, как будто помогая этим процессу мышления в своей головке, он принялся рассуждать сам с собой.

• Предыдущая
• 70/111
• Следующая