Знойная женщина, мечта поэта - Манухина Наталия - Страница 37

• Предыдущая
• 37/56
• Следующая

Она попросила, чтобы Катька позвонила менеджеру кафе прямо сейчас. Подумаешь, час ночи! Время-то детское.

Катенька слегка посомневалась, дескать, этично ли это — названивать подчиненным по ночам, но потом подумала и согласилась, что дело не требует отлагательства. Позвонила.

Подлый менеджер не снял трубку.

Волчья Ягодка отбыла в столицу мировой моды.

Можно подумать, что нельзя было позвонить менеджеру из Парижа! Париж ведь не за тридевять земель, не на Луне находится, а всего-навсего в трех часах лета от Питера!

Кошмар какой-то!

Уму непостижимо, как она умудрилась разбогатеть, эта Волчья Ягодка, если не имеет никакого понятия о роуминге.

Впрочем, бог с ним, с роумингом, а заодно и с менеджером. Потому что говорить мне нужно вовсе не с менеджером кафе, а с самой Катериной. И говорить не по телефону, а лично. По телефону заторможенная Волчья Ягодка вряд ли что вспомнит, а вспомнить она может многое.

Сдается мне, что и о Люсе, и о ее муже Катька знает гораздо больше, чем злосчастный менеджер злосчастного кафе. Знает, только сама об этом не догадывается.

Митрофанова ведь не назвала ей Люсину фамилию. Сказала просто: подруга подруги.

Вот Катька и не сообразила, что эта подруга подруги на самом деле — ее собственная знакомая. Вернее, деловая партнерша.

К кому еще могла ехать Люся в торговый центр, как не к директору? Она ведь мне русским языком сказала, что едет не за покупками, а по очень важному делу.

Кто в торговом центре важнее директора?! Уж, конечно, не менеджер кафе.

Странная все-таки история. Чем больше думаю, тем больше удивляюсь. Куда он делся, этот Будин Александр Сергеевич?

Официантка Вика сказала, что Люсенька упала у мужа на глазах. Он вызвал «Скорую помощь», а потом опросил свидетелей.

Каких свидетелей?! Господи! Зачем ему свидетели?!

Что они должны были засвидетельствовать?

Люсино падение?

Возможно, он собирался предъявить иск к администрации кафе, дескать, это они виноваты в том, что его жена переломала себе конечности?

Официантка говорила что-то о скользких полах…

Но ведь на самом деле все произошло совсем не так!

Люся ничего себе не ломала и упала она не из-за скользких полов, а потому что плохо себя почувствовала. Из-за аллергии!

Падение не может привести к анафилактическому шоку, наоборот, это анафилактический шок может привести к потере сознания и, как следствие, к падению.

Конечно, Люсин муж мог и не понять в тот момент, что у его жены — аллергический шок. Это вполне естественно. Врачи, и те разобрались не сразу.

Но про особенности Люсиных суставов он должен был знать.

Или не должен?!

Не знаю!

Всякое может быть. Женаты они недавно. Возможно, в любовном угаре медового месяца Люсенька и не успела поведать новоиспеченному супругу о своих «резиновых» суставах.

К слову не пришлось!

В цирке она больше не работает, а часами разглагольствовать о состоянии собственного здоровья, упиваясь наличием болячек, способен далеко не каждый. Это занятие на любителя.

Для этого нужна здоровая психика!

Что ж, незнание господина Будина объясняет многое: и возню со свидетелями, и то, почему он не предупредил о Люсиных «резиновых» суставах врача «Скорой помощи», и почему не поехал с женой в больницу.

Стоп! Последнее объяснить незнанием нельзя.

Почему муж не поехал вместе с Люсенькой на «Скорой» — непонятно! Обычно врачи настаивают на сопровождении родственников.

У Люсиного мужа должна была быть веская причина для отказа. Но вот какая? Сложно представить.

Я сама однажды не смогла поехать с бабушкой в больницу, потому что мне не с кем было оставить грудного Кирилла.

Мы были дома втроем: восьмидесятилетняя баба Таля, полугодовалый Кирюша и я. Зазвонил телефон, бабуля со всех ног кинулась на звонок, боялась, что проснется Кирюха, и, зацепившись за ковер, упала. Во весь рост. Со всего маху. Бедняжка!

Бабушка была женщиной эмоциональной и порывистой, поэтому часто падала.

Склонность к падениям я определенно унаследовала от нее. Яблочко от яблони недалеко падает.

В тот раз баба Таля сильно разбилась. Пришлось даже вызывать «Скорую». Бабулю с переломанной ногой повезли в больницу, а я вынуждена была остаться дома.

Взять в машину мамашу с орущим младенцем на руках врач «Скорой помощи» категорически отказался.

У Люсеньки с мужем ребенка с собой не было. Официантка сказала, они были вдвоем. Зато у них была машина. Дорогущий джип «Лексус». Я видела его собственными глазами. Или «Ниссан»?

Не знаю. Не уверена. Я не слишком хорошо разбираюсь в марках машин.

Но в том, что это был джип, я убеждена. Это совершенно точно. Только в джипах бывают такие высокие подножки. А из Люсиной машины я выбиралась с трудом.

Вот он и нашелся — камень преткновения — джип!

Для мужиков машина, что ребенок. Муж Люсеньки не захотел оставлять джип без присмотра и поехал в больницу на нем. Вслед за «Скорой».

Очень похоже на правду.

Только вот куда господин Будин делся потом? Почему он не доехал до больницы? Почему ни разу за все эти дни так и не появился у постели больной жены?

Объяснение я видела только одно — с ним что-то случилось! Несчастный случай, авария, дорожно-транспортное происшествие или же….

Нет, это невозможно! Или возможно?! Я вспомнила лощеного администратора кафе, ее бегающий настороженный взгляд и испугалась до смерти.

Возможно! В этой жизни возможно все.

Опросом свидетелей Люсин муж подписал себе приговор. Ему помогли не доехать! Это не несчастный случай, это покушение!

Уснула я только под утро. Наверное, уснула, потому что видела сон.

Яркий, образный, красочный сон! Не сон, а явь. Картинки из жизни! Прошлой жизни маркизы де Монтеспан.

Представляете, во сне я была Франсуазой Атенаис маркизой де Монтеспан! Фавориткой Людовика XV, короля Франции!

В смятении металась маркиза де Монтеспан по собственным роскошным покоям в Лувре. Ее, могущественную фаворитку короля, подарившую его величеству четверых детей, ждала безжалостная отставка.

«Король-солнце» обзавелся новой пассией. Ослепительно юная маркиза де Фонтан готовится занять ее место, так же как сама Франсуаза заступила когда-то место постригшейся в монахини Лавальер.

Монтеспан не из тех, кто сдается без боя. Она не собирается постригаться в монахини. Нет! Она бьется за своего Людовика всеми правдами и не правдами.

Испробовано уже приворотное зелье, приготовленное из высушенных и истолченных в порошок кротов, крови летучих мышей, шпанских мушек и смешанного с колдовскими травами вина.

Отчаявшаяся маркиза сама, своими собственными руками подала «любовный напиток» королю, но все напрасно. Отведав зелья, венценосный любовник не вернулся в ее объятия. Он по-прежнему увлечен Фонтан.

Медлить нельзя, и отвергнутая метресса решается на черную мессу. Под покровом ночи пробирается она в заброшенную церковь Сен-Марсель, где сатанист Гибур творит сей дьявольский обряд.

Близится полночь. Горят оплывшие свечи, ухает сова, взмывает вверх стая летучих мышей. Бездушная луна равнодушно освещает атрибуты изуверской церемонии: жертвенный стол, стоящий у восточный стены, и колдовскую чашу, наполненную кровью новорожденного младенца.

Дрожа от холода и страха, ложится обнаженная маркиза на каменную столешницу. Согласно ритуалу черной магии, аббат Гибур должен окропить ее тело кровью зарезанного младенца, и тогда ее король к ней вернется.

«Желаю, желаю, желаю! — яростно заклинает маркиза де Монтеспан. — Пусть навсегда сохранит король дружбу ко мне! Пусть и впредь останется королева бесплодной, и пусть покинет ее король ради меня! Пусть король изгонит Фонтан и никогда больше не взглянет на нее! И пусть расторгнет король свой брак с королевой и обвенчается со мной!»

Изувер-священнослужитель поднимает вверх чашу, и…

— Не-е-е-е-т!!!

Разбудил меня собственный крик.

• Предыдущая
• 37/56
• Следующая