Прикованный к красному ядру - Маншетт Жан-Патрик - Страница 7

• Предыдущая
• 7/21
• Следующая

— Ах, вот как! Поттс, оказывается, еще должен радоваться, — пробурчал ехавший на муле.

Имя Поттса не вызвало у Грина, сидевшего в повозке, никакой реакции. Он уже догадался, куда возвращается. Возница спрыгнул вниз и опустил борт повозки. Арестанты медленно спускались. Сначала большой массивный негр. Возница заглянул в список и увидел, что его зовут Болт. За ним Ле Васо, неповоротливый белый, с тупым выражением обожженного солнцем лица и потухшим взглядом. Затем Толливер, тоже белый, лет пятидесяти, довольно подозрительного вида.

При виде следующего у стражника инстинктивно дернулось лицо. Это был стройный породистый чернокожий со сверкающими зубами. Он небрежно ступил в красную пыль и окинул взглядом окрестности. Хлопок покрывал долину. Флаш улыбнулся.

— Хорошо! — выдохнул он то ли с удовлетворением, то ли с насмешкой.

Стражник не любил Флаша. Этот негр ходил с высоко поднятой головой, делая вид, что ему на все плевать.

Как будто специально, чтобы окончательно испортить и без того плохое настроение конвоира, следующий арестант был несносным представителем расы хозяев. Старый, скрюченный, с бегающими глазками, Ля Трим вонял на три метра кругом, то есть еще сильнее, чем сам конвойный.

Последним спустившимся арестантом был Грин. Он был грязен, след от удара дубинкой, который он получил, еще был виден у него над ухом. Он тоже озирал поля, до горизонта покрытые густым цветущим хлопком. Конвоир дал подписать свой список человеку с плантации, передал ему досье на арестантов. Затем, пока повозка делала полукруг, человек с плантации проверил, хорошо ли заряжено его ружье, пришпорил своего мула и направил ружье на Болта.

— Иди вперед! Остальные следом!

Он подождал, пока люди двинутся, затем на хорошей дистанции последовал за ними с наведенным ружьем. Он знал свое ремесло.

— Небольшая колонна пересекла поля, белые от цветущего хлопка. Там работали бригады по шесть человек, возле — каждой шестерки каторжников находился вооруженный охранник верхом на муле. На плечах у людей были полотняные мешки, куда они бросали сорванный хлопок. Они не были закованы.

Ля Трим внезапно споткнулся на красной тропе, запутался в своих цепях и рухнул на большого черного Флаша, который упал на идущего перед ним. Как домино, четверо первых в колонне с проклятиями обрушились в пыль, спутавшись цепями и ногами. В ярости Болт ударил кулаком в живот Васо. Флаш встал между ними.

— Это не он! — сказал высокий негр и показал на Ля Трима, который все еще лежал на земле. — Он!

С непроницаемым лицом Болт приблизился к вонючему старику, который хныкал, тщетно пытаясь ползти. Болт схватил красное ядро, к которому тот был прикован, и протащил его на живот старика.

— Не двигаться. Всем стоять на месте, куча дерьма! — приказал страж, наводя на людей ружье.

Красные ядра застыли. Стражник разглядывал заключенных. Начавшаяся среди них склока заинтересовала его. Глаза его остановились на Грине.

— Держу пари, ты рад возвращению.

Грин удивленно взглянул на него.

— Ты меня не узнаешь? А должен бы. Ведь это я тот ублюдок, который имел несчастье пустить тебя к Поттсу и в которого ты стрелял.

Грин не реагировал. Улыбнувшись, стражник резко пришпорил мула, тот вздрогнул и лягнул Грина, который опрокинулся в красную пыль. Всадник сделал полукруг, вернулся к Грину. На этот раз удар был очень сильным. Грина подбросило в воздух, и он головой ударился об землю. Он уже не поднимался. Стражник повернул мула и остановился, направив ружье на Болта.

— Подберите его.

Болт и Ле Васо подняли Грина и отправились дальше, за ними Флаш, Ля Трим и Толливер. Стражник, довольный собой, поехал следом.

— Говорят, — пробормотал Толливер, — Грину дали пятьдесят лет, из них тридцать за побеги.

— Черт побери, — с горечью сказал Ля Трим, — у меня шестьдесят пять лет, и без единого побега.

— Потому что ты кретин, — миролюбиво заметил Флаш. — Надо быть последним идиотом, чтобы изнасиловать жену судьи.

— Кто бы мог знать! — возразил Ля Трим со вздохом.

Небольшая группа людей продолжила свой путь. Вскоре арестанты прибыли по назначению и выстроились в большой комнате, служившей Поттсу конторой. Владелец осмотрел их, сделал гримасу и потряс головой.

— Честное слово, не понимаю, зачем Этот болван, начальник стражи, послал вас сюда. У него просто безмозглая башка!

Все, кроме Грина, улыбнулись и даже начали смеяться.

— Ничего смешного! — крикнул Поттс, и смех прекратился. — Черт возьми! Что касается Грина, то мы обязаны его вновь взять, но вы не сможете работать как надо. Не сможете, таская за собой эти ядра…

Поттс зажег одну из своих черных сигар.

— Короче, — заявил он, — я жду, что вы оправдаете мои расходы на вас, ребята. Я обстряпал здесь неплохое дельце и, делая деньги, хочу, чтобы это продолжалось.

Выпустив дым, владелец оглядел аудиторию, ожидая реакции. Ее не было.

— Вы теряете время, — произнес кто-то за спиной Поттса.

Грин поднял брови. В полутьме конторы только что показался Прюитт. За это время он изменился, лицо было изрыто морщинами, горькая складка пролегла у рта, веки сморщились от усталости или от алкоголя.

— Может, я и теряю время, но никому не завлечь меня в охоту за сокровищами, — едко пробормотал хозяин.

Не ответив, Прюитт прошелся вдоль шеренги арестантов. Он прихрамывал, волоча ногу. Надсмотрщик остановился перед Грином. Он ничего не говорил. Грин тем более. Поттс приблизился к первому в строю — мощному Болту.

— Я, как говорят некоторые, любопытен, — заявил он. — Почему тебя осудили? Только не ври, ваши досье у меня в конторе.

— Удар ножом, — сказал Болт.

— Однако… И кого же?

— Своего хозяина. Он увеличил мне плату за жилье.

Покачав головой, Поттс перешел к следующему.

— А ты?

— Я задушил одного, — заявил Ле Васо.

Он колебался. Поттс ждал подробностей.

— Он спер у меня мои башмаки…

— Но это, однако, не преступление! — воскликнул хозяин.

— Я их у него взял накануне, — объяснил чурбан.

Его приятели покатились со смеху. Поттс с отвращением пробормотал что-то сквозь зубы и двинулся дальше. Вопросительно поглядел на Толливера.

— Умышленный поджог, — четко ответил пятидесятилетний человек.

— И что же именно сгорело?

— Моя жена.

Теперь Поттс был перед Грином. Прюитт отодвинулся, оперся на бюро и глотнул виски. Поттс вытащил изо рта сигару и выпустил в лицо Грину облако дыма.

— Ага, это ты. Я знаю все, что надо знать, и мы с тобой еще приятно побеседуем на эту тему, когда Прюитт кончит распивать.

Грин не отвечал.

— Смотри-ка, — сказал хозяин. — Что это с тобой случилось? Прошлый раз, когда ты приходил в мою контору, то говорил без умолку. Политиканствующий янки не смог бы лучше!

Пожав плечами, Поттс сделал еще шаг. Зрачки его расширились, когда он уставился на Ля Трима.

— Насилие, — сказал старик.

— Она была красивой? — спросил Поттс.

В строю засмеялись. Ля Трим отвел взгляд.

— Я тебе задал вопрос.

— Темно было, — захныкал старик.

— Какая банда кретинов! — заключил Поттс. — Насилует женщину и не знает даже, как она выглядит.

Он повернулся к последнему в очереди.

— Ну ты хоть сотворил что-нибудь оригинальное?

— Двоеженство, — сказал Флаш.

— И за это тебе приклеили ядро?

Сверкающая улыбка озарила на мгновение черты негра.

— У меня было восемь жен.

— Восемь? Ого, — повторил Поттс. На него это произвело впечатление. — Красивые?

Вновь ослепительная улыбка.

— Роскошные!

— Белые, вся куча?

Улыбка погасла.

— Я не идиот, начальник.

— Месье Поттс, мой мальчик! — поправил хозяин. — С двумя «т». — Он снова уставился на высокого негра. — Держу пари, ты совсем истощен.

— Только не по этой части.

— «Не по этой части»! — колко повторил Поттс, поворачиваясь к остальным арестантам. — Вы отличная банда подонков! В то время как честные люди, вроде меня, надрываются на работе, эти спят двадцать четыре часа в сутки или творят зло повсюду. Все, кроме Грина, конечно. Он — то, что я называю — особый случай…

• Предыдущая
• 7/21
• Следующая