Серая эльфийка. Трилогия (СИ) - Кучеренко Владимир Александрович - Страница 63

От неожиданности я открыла рот. Может, не хочет обидеть? На всякий случай подсмотрела, что у него в голове: нет, не врет! Говорит искренне, от всего сердца. Я не выдержала и разревелась.

– Ну что ты, дуреха, плачешь? – кинулся успокаивать меня Серый, прижав мою небритую физиономию к своему изящному темноэльфийскому плечику. Со стороны, наверное, комично смотрелся здоровый мужик, рыдающий в объятиях пусть и не такой маленькой, как Цветаниэль, но все же миниатюрной девушки.

– И правда вкусно! – добавил очередной ручеек слез к моей разыгравшейся истерике гном.

– И я так хочу научиться готовить! – добила меня светлая.

– Постоянно поражаюсь женской логике, – слегка улыбаясь, недоумевал Вотар. – Ругаешь их – плачут, хвалишь – тоже.

После этого он подхватил меня на руки и бережно отнес в спальню. Как мы при этом выглядели, мне уже было все равно.

В комнате просидели, пока я не перестала реветь и остались только редкие всхлипывания.

– Вот и молодец, успокоилась, – улыбнулся Сергей, ласково поглаживая меня по щеке. – Ну тогда я на кухню, а ты приводи себя в порядок и тоже присоединяйся.

Суженый мой попытался встать, но я схватила его за руку:

– Нет, Серый, не уходи.

Человек все понял и сел рядышком.

– Поцелуй меня, – попросила я.

Вотар немного опешил, но потом произнес:

– С удовольствием.

Когда уста наши слились, приятная легкая дрожь пробежала по телу и закружилась голова. Дальше, не соображая, что творим, мы набросились друг на друга, словно вырвавшиеся из магических пут драконы…

То, что произошло, описать сложно. Но это было прекрасно!

Найденова Липа

Надо же – оркам понадобились всего сутки, чтобы найти давних обидчиков отца. Видно, у Ытаргха действительно высокий статус и большие связи в степях. Стоило ему вчера кинуть клич – уж не знаю, как шаманы без мобильной связи так быстро распространяют информацию, – как сегодня во второй половине дня к Заозерью подошла процессия уже из сотни воинов племени брагхков, ведущая тринадцать пленных. Зеленые также прикатили несколько телег (очевидно, для мяса), в которых, испуганно озираясь и прижимаясь друг к другу, сидели освобожденные от рабства люди.

Отец приказал открыть настежь ворота и всех впустить.

– Приветствую тебя, великий вождь, – радостно крикнул он Ытаргху.

– Мы выполнили обещание, староста Фатун. К нашей общей радости, это не отняло много времени, и в моем племени даже обошлось без жертв. Когда Степь узнала о вожде, вкусившем кровь и печень черного дракона, к войску брагхков захотели присоединиться еще триста воинов. Причем некоторые и из их падшего племени, – кивнул орк на пленников. – Но несмываемый позор рабовладельцев, давящий на плечи, не позволил принять их в племя. Единственное, чем брагхки смогли помочь, – освободили некоторых от тяжелой ноши тупых голов, понявших безысходность ситуации и задумавших немедленно перерезать этих несчастных.

После этих слов Ытаргх указал на кучку грязных и тощих людей.

– Ты сделал великое дело! – ответил ему отец. – Положил начало новому государству и доказал всем, что не потерпишь в нем преступников.

– Как и обещал, передаю негодяев в твое распоряжение, староста. И прошу приютить их бывших рабов.

– Мы с радостью примем в свою деревню новых жителей, – кивнул отец и обратился к спасенным людям: – Однако не буду никого неволить и к чемулибо обязывать. Если ктонибудь из вас захочет уйти в родные села и города – готов помочь с одеждой, провизией и деньгами на дорогу.

– Спасибо, милчеловек, – донесся с одной из телег голос старца. – Пусть снизойдет на тебя и род твой благословение за те дела, что творишь.

– Благодарим тебя, батюшка, – сказала и заплакала какаято женщина.

Заозерцы тут же окружили новеньких. Каждый, чем мог, помогал: кто повел бедняг в дом, чтобы накормить и предоставить кров, кто перевязывал раны, кто предлагал одежду.

– А с этими что делать? – спросил Ытаргх.

Пленные орки стояли понурив головы.

– Очевидно, самых ретивых из их племени дожирают шакалы? – поинтересовался Фатун.

Орк оскалился, пытаясь изобразить улыбку, и кивнул:

– Рок бога Рагнара обрушился на недостойных детей его. Кроме того шамана, что на цепи, с мешком на голове, – его судьба в твоих руках, человек. Он – единственный из старого поколения, у которого рисунок на харе совпал с тем, что рисовал ты. Остальные по причине своей молодости не могли три десятилетия назад напасть на вашу деревню.

– Тогда отпусти их, пусть расскажут Степи о новом вожде, имеющем силу дракона, и об участи, которая будет ожидать каждого, разоряющего чужие семьи.

– В твоих словах много мудрости, староста Фатун. Так мы и поступим. Только перед этим отрубим им правые кисти, чтобы не смогли снова взяться за оружие. Шамана тоже освободить?

– Нет! – Голос отца сделался неузнаваемым от жестокости, когда он сдернул с головы врага мешок.

Орк посмотрел на Фатуна и, видимо, тоже его узнал. Расхохотался безумным каркающим смехом. Затем, тряся в руках маленькую раскрашенную статуэтку, изображающую некоего божка, затараторил какоето заклинание.

– Я же обещал, что найду тебя, гад! – зарычал староста и вцепился шаману в горло.

Орк вытаращил глаза, захрипел, попытался вырваться. Но, несмотря на то что человек был гораздо ниже и слабее его, разжать пальцы разъяренного мужа и отца колдуну не удалось. Фатун с яростью давил, пока не хрустнули шейные позвонки орка, а тело не обмякло в его руках.

– Это тебе за Тлану и Олику, – процедил сквозь зубы отец, упал на колени, прижал к груди маленького божка и заплакал.

Люди и орки молча наблюдали за этой сценой. Я подбежала к несчастному старику и, поглаживая его по спине, начала утешать:

– Папа, папочка, милый, успокойся, – шептала я ему. И тут вблизи увидела источник его горя и ужаснулась: в руках Фатун держал вовсе не статуэтку, а обезвоженную мумифицированную человеческую девочку. Кем же нужно являться, чтобы сотворить такое, да еще с ребенком?

– Олика! Олика! Моя Олика! – обнял меня и еще пуще зарыдал староста.

Заозерцы отнесли эти слова на мой счет и так ничего и не поняли. Потому что не видели у «черной куколки» за ухом родимого пятнышка в виде мотылька.

Сергей

К Светке подключился, когда сестренка усердно орудовала внутри огромного помещения, заполненного стеллажами с книгами. Полки с бумажными носителями информации возвышались до потолка и уходили в глубь зала, насколько мог различить глаз. Через равные промежутки в центральном проходе стояли небольшие стремянки – очевидно, чтобы с помощью них добираться до верхних книг – и читальные столики, с ярко горящими над ними желтыми шарами. Отсутствие креплений и проводов позволяло делать вывод о магическом происхождении данных осветительных приборов. Похожими «лампочками», только чуть меньшими, щедро увесили весь периметр потолка не имеющей окон библиотеки.

На один из столиков Светка притащила очередную стопку книг, потеснив уже разложенные на нем тома. Вынув из середины плод труда неизвестного писателя, старательно украшенный коричневой обложкой и золотым тиснением, девушка пробежала взглядом по содержанию, открыла в нужном месте и начала жадно вчитываться.

Это уже четвертая раскрытая книга. Никогда не замечал в сестре особой тяги к литературе. Содержимое страниц, к сожалению, оставалось тайной: картинки отсутствовали, а написанный красивым каллиграфическим почерком текст доносил до меня информации не более, чем филькина грамота (нет, скорее даже эльфийкина). Потому что если речь ушастых я понимаю, находясь внутри Светки, то письменность все же остается загадкой.

Внезапно возникший рядом светлый эльф испугал меня, но сестра, по видимому, уже привыкла к бесшумному передвижению «сородичей». А с этим, как я понял, уже знакома.

– Вашему сиятельству еще чемнибудь помочь? – поинтересовался он.

Ого! За кого здесь принимают мою сестренку? Уже в дворянки выбилась? Цветаниэль не говорила мне о своем благородном происхождении. Насколько мне помнится ее история, дело обстоит совсем наоборот.