Глубокая зона - Тейбор Джеймс М. - Страница 6

• Предыдущая
• 6/20
• Следующая

Энджел не пострадал. Вернувшись на базу, он свалился с ног от усталости и проспал, не снимая обмундирования, десять часов кряду. Поздним вечером на шестой день после ранения Уаймана он вновь вошел в палату – все еще белую, но уже не тихую, переполненную ранеными. В палату вкатили множество дополнительных коек. Прежнего безмолвия как не бывало. Теперь Энджел слышал звук, напомнивший ему песнопения обкурившихся монахов – бесконечные стоны и крики солдат от боли, которую даже морфий не в силах унять. Казалось, тонкий пол и стены передвижного госпиталя вибрируют от звука.

В воздухе витал странный запах – в прошлый приход Энджел его не заметил. Кисловатый, словно испортилось мясо. Энджел стоял за голубой занавеской.

– Уай. Ты как там, чувак?

Нет ответа.

– Уай?

Энджел отдернул занавеску. Отец Уайман лежал на спине. Кровь пропитала покрывавшую его простыню и собралась в темно-красные лужи на полу. Дыхание Уаймана звучало как скрежет металлической мочалки по стиральной доске. Энджел сделал шаг вперед и оттянул простыню, перепачкав руки. В коже были проедены дыры величиной с серебряный доллар; сквозь них зияла красная, кровоточащая плоть. Левую щеку будто глодали звери, белое глазное яблоко плавало в крови. От Уаймана несло, как от скотобойни.

– ВРАЧА! ВРАЧА! Здесь нужен врач! – орал Энджел, пока стройная, коротко стриженная докторша в белом халате и стайка облаченных в голубое медсестер не вытолкали его.

Кто-то задернул шторку. Солдаты – те, кто был в состоянии, – в изумлении вытаращив глаза, приподнялись на койках и переглядывались друг с другом: эй, что происходит? Даже в бою Энджелу не приходилось испытывать такой ужас. Перепуганный, с открытым ртом и струящимися по лицу слезами, он пятился к выходу, оставляя на полу влажные красные следы.

Утром високосного дня в Северной Флориде высокая молодая женщина с короткой стрижкой открыла магазин подводного снаряжения «Предельная глубина», размышляя о том, что дополнительный день этого особого месяца как пить дать внесет путаницу в бухгалтерию. На девушке были шорты цвета хаки, красная с гавайским принтом рубашка навыпуск и кроссовки. Загорелая, чайного цвета, кожа контрастировала с белокурыми, выгоревшими на солнце волосами. Широкие плечи, сильные ноги бегуньи, мускулистые предплечья со вздутыми венами – девушка занималась скалолазанием – и покрытые шрамами кисти рук, грубые, как у работяги.

Пока она расставляла за стойкой новые подводные компьютеры Liquivision, в магазин вошел коренастый мужчина с телосложением бодибилдера, в красных шортах и желтой обтягивающей безрукавке. Его бицепсы и икры напоминали хлебные батоны; сандалии звонко шлепали по полу, как мухобойки по крышке стола.

– Мне нужен проводник для погружения на «Кладбище». – Голос был слишком высокий и мальчишеский для такого качка. – Говорят, в этом магазине лучшие проводники.

– У вас есть разрешение на спуск в пещеры?

Покупатель предъявил свидетельство TDI, подтверждающее, что Томас Брюстер из Уайт-Плэйс, штат Нью-Йорк, действительно имеет право совершать виды погружений в пещеры.

– Еще есть на глубоководные, декомпрессионные и тримиксные погружения. Тоже показывать?

– Не надо. Декомпрессия и тримикс на «Кладбище» не нужны.

Будь ее воля, она отказала бы парню – нетерпеливый, дышит парами текилы. Однако на эту работу Халли после неудачи в округе Колумбия взяла Мэри Стилвелл, которая сейчас сама отсыпалась после возлияния. У Мэри, ее лучшей подруги, не было коммерческой жилки. В подсобном помещении на служившем рабочим столом карточном столике лежала стопка счетов толщиной в дюйм. Не время отшивать клиентов.

– Я дважды погружался на «Дорию»[11]. На «Эмпресс оф Айрленд»[12] тоже. Плюс «Тупиковые гроты» и «Дно преисподней». – Брюстер произнес это ровным голосом, но его лицо светилось от гордости.

– Как впечатления от «Дории»? – Халли всегда хотелось самой совершить это погружение.

– По правде говоря, было чертовски страшно.

Эти слова слегка изменили ее отношение к нему в лучшую сторону.

– Течение два узла, видимость десять футов, – продолжил он. – Рисковать жизнью из-за каких-то черепков?.. Зато теперь могу сказать: у меня получилось.

– Вот именно. – Она улыбнулась.

– Так сколько это будет стоить?

– Триста долларов за одно погружение с сопровождающим, пятьсот пятьдесят за два. Сначала – на «Кладбище», после обеда, возможно, – на «Вечные муки».

Она помолчала. Ей было прекрасно известно, что ребята из соседнего дайверского центра за одно погружение берут двести долларов.

Он оглядел магазин.

– Кто сопровождающий?

– Я.

– Можно ваш сертификат?

– Конечно. – Она протянула руку под стойку. – У меня сертификаты NAUI, TDI и NOAA, страховка, лицензия штата Флорида.

– Эй, да шучу я. Можем отправиться сейчас?

– Что, прямо немедленно?

– Да.

Ох, уж эти настырные туристы! Варианты: торчать в магазине четыре часа, пока не явится Мэри, и продать туристам несколько масок с ластами – или погрузиться с Томасом Брюстером и заработать для магазина триста, а может, и пятьсот пятьдесят долларов. Синица в руке.

– Идем.

Магазин располагался в двух милях от парка Джинни-Спрингс по внутриштатной дороге № 47. Брюстер ехал сзади на «Кадиллак Эскалейд», она – впереди на принадлежащем магазину красном «Форде» с опущенными окнами. Уже было очень жарко, но она любила влажный воздух, напоенный сладким ароматом гардений, гибискуса и цветов апельсинового дерева. С солеными нотками, когда ветер с залива. Не то что в округе Колумбия – там отовсюду тянет соляркой и канализацией.

Они остановились на грязной парковке, отнесли оборудование к деревянной площадке у воды. Неподалеку в тени вечнозеленых дубов у прохладных источников с бирюзовой водой отдыхали семьи, которым не по карману поездки к заливу или на океан.

Собрав свое снаряжение, Халли осмотрела экипировку Брюстера. Баллонный блок из двойной стали на 100 кубических футов, компенсатор плавучести Halcyon с подвеской Хогарта, двухступенчатый регулятор Atomic, резервные компьютеры NiTek, фонари Halcyon за полторы тысячи долларов, ласты OMS со стальными пружинами вместо пяточных стропов. Возможно, я ошиблась насчет парня. В последнее время она стала судить о людях слишком поспешно и сурово – прямое следствие неприятностей в Вашингтоне. Произошедшее сделало ее озлобленной и резкой. Как будто в доброе вино плеснули чашку уксуса – испортить гораздо легче, чем потом исправить. А Мэри, бывший пилот «Апача» в Ираке, с изрубцованными телом и душой, – не лучшая компания для исцеления.

Халли объяснила план погружения: треть воздуха на спуск, треть – на подъем, треть – в резерве.

– Ясно, ясно, – перебил Брюстер. – Стандартная рабочая процедура.

– В пещерном дайвинге, мистер Брюстер, нет ничего стандартного. Тем более если дело касается «Кладбища».

Он кивнул, уставился на нее, через мгновение отвел взгляд.

– Верно.

– Я веду на входе, вы – на выходе. Веревка хорошо просматривается на всем пути до «Кладбища». Видимость достаточная, но не идеальная, футов тридцать примерно. Недавно прошел дождь.

– Препятствия есть?

– Одно узкое место. Но в снаряжении пройти можно.

– Я немного поснимаю. – Он показал цифровую камеру Nikonos со встроенной вспышкой, розничная цена которой – Халли точно знала – превышала пять тысяч долларов.

– Без проблем.

– Так что же там на самом деле произошло?

Они надевали костюмы и уже были почти готовы к погружению.

– В тысяча девятьсот девяносто восьмом году здесь погибли два опытных аквалангиста.

– Как это случилось?

– Никто не знает.

– Тела все еще там?

– Извлечение было бы слишком опасно. К тому же оба в завещаниях указали: они не хотят, чтобы в случае их гибели в пещере люди рисковали жизнью, поднимая тело на поверхность. А еще я слышала, руководство штата считает, что это поможет избежать подобных случаев в будущем.

• Предыдущая
• 6/20
• Следующая