По праву рождения - Казанков Александр Петрович - Страница 86

• Предыдущая
• 86/110
• Следующая

   Наверное, ожидания ответа слишком затянулось, так как Александр стал уже с нетерпеливым подозрением поглядывать на друга. Николай и сам понял, что слишком тянет с ответом. Но в любом случае не мог, же он поделиться своими мыслями с Александром.

   - Конечно, нравится, - как можно легкомысленнее произнес Репнин, - и что с того. Ведь люблю-то я Анну. Впрочем, если ты сомневаешься, то я могу и не ходить.

   - Дай мне слово, что у тебя нет никаких романтических намерений по отношению к этой девушке. - Настойчиво произнес Романов.

   Николай уже стал терять терпения. Да кто он такой, чтобы так разговаривать с ним. Кем он себя возомнил. Посмотрел бы сначала на себя. Но все эти мысли, так и остались всего лишь мыслями. Вслух же Николай произнес совсем другое.

   - Даю слово кавалергарда и твоего друга. - Веселым голосом произнес он. - Ты доволен? Если да, то можем идти.

   - Конечно, - улыбнулся Александр. Да, он был доволен. Николай дал слово, а значит, его подозрения беспочвенны. Николай человек чести и он не стал бы лгать подобным образом. - Идем. Мне уже не терпится увидеть ее. Ты даже не представляешь, как не терпится.

   "Может, и представляю", - подумал Николай, выходя из номера гостиницы. Он шел рядом с Александром и понимал, что он нарушит слово, которое только что дал своему другу. Но это мало его беспокоило. Александр тоже не святой. "Я же не требую у него объяснений. И он не имеет право меня попрекать".

   Музыка в большом зале зимнего дворца уже затихла, гости почти все разошлись. Роман любил подобные минуты. Он не спеша, шел к своему кабинету, желая забрать важные бумаги. Екатерина находилась у императрицы, Анна тоже куда-то пропала. Приятный теплый вечер радовал душу. Мягкий свет свечей поднимал настроение. Князь находился в лирическом состоянии. Сегодня его радовало все. И даже сплетни и шепот за его спиной не могли нарушить его душевного спокойствия. Гулкий звук его шагов далеко раздавался по коридору. Роман расслабил ворот мундира, ослабил узел галстука. Как же он устал. Но это была приятная усталость. В эту минуту он подумал о сыне. Хорошо, что его нет, а то представление Лизы свету носило бы более бурный характер. Сейчас он далеко и его не коснулись все эти сплетни и разговоры. Интересно, чем он там занят. Мог бы уже давно вернуться, но что-то не торопится. Наверное, с английским увлечением пошло не все гладко. Но тут, же в приятные воспоминания о сыне вторглись и нехорошие мысли. Он вспомнил о Николае, возвращение которого он вовсе не желал. Роман тут же попытался отогнать от себя эти воспоминания. Не нужно о нем думать. Не сегодня. Слишком хороший вечер чтобы отвлекаться на подобные неприятные мелочи. Роман улыбнулся, вспомнив о дочери. Она сегодня на удивление вела себя прилично. Вряд ли, конечно, на нее подействовали сегодняшние наставления, но, тем не менее, очередного скандала удалось избежать. Роман уже почти дошел до кабинета, когда услышал окликнувший его голос.

   - Ваше высочество.

   Роман с любопытством обернулся, желая узнать, кто посмел нарушить его спокойствие. Тут же лицо приняло холодное и высокомерное выражение. "Только его мне сегодня не хватало"

   - Граф, что вам угодно?

   К его высочеству стремительно приближался граф Ростопчин. Он был чрезвычайно взволнован, руки немного подрагивали. Роману сразу же бросилась в глаза его бледность, его расширенные зрачки.

   - Я хотел поговорить с вами, ваше высочество. - Произнес граф, злобно поглядывая на Романова.

   - Говорите быстрее, я спешу. - Роману вовсе не хотелось сейчас общаться с Ростопчиным. Чтобы он ни сказал, но разговор в любом случае не мог оказаться приятным.

   - Я не задержу вас надолго, Роман Александрович. Я хотел поговорить с вами о моей жене.

   - Да, - равнодушно произнес Роман, - У Веры Петровны что-то случилось?

   - Случилось, - ответил Ростопчин, как-то странно улыбаясь.

   - Граф, я уже говорил вам, что если вы что-то хотите мне сказать, так говорите, - начал злиться Роман. Как же хотелось поскорее отделаться от навязчивого собеседника.

   - Да. Я скажу. Вы спросили, случилось ли что-нибудь у Веры. Случилось, когда вы соблазнили ее. Вы сломали ей жизнь.

   Роман смотрел на молодого человека какое-то время, до конца не понимая, что он произнес эти слова вслух. При дворе было не принято вести разговоры на подобные темы. Обычно мужья молчали. Почтительно кланялись, и молчали. А этот бросил ему в глаза обвинения, нарушил молчаливые условности.

   - Я вас не понимаю, - холодно произнес Роман, пытаясь уйти.

   Но Ростопчин схватил его за руку, с силой сжав запястье.

   Роман с недоумение смотрел на свою руку. Он не привык к подобному обращению. Он не мог понять, какое чувство было сейчас в нем сильнее: злость или удивление.

   - Вы забываетесь, граф, - спокойно произнес Роман, отталкивая руку Ростопчина. - Ступайте, пока вы не сказали, что-нибудь лишнего.

   - Так я еще не сказал? Хорошо, я могу повторить. - Заупрямился молодой человек, уже очевидно приняв решение, и не желая отступать. - Я долго думал, мучился. Видел вас каждый день и не мог ничего сделать. Но когда я понял, что во все виноваты только вы, я дал себе слово, что вы заплатите за все: за ее позор, за украденное счастье. Вы сломали нам жизнь. Скажите, зачем вам нужна была Вера? Вы же не любите ее.

   Роман спокойно смотрел на Василия. Разговор был ему не приятен. Он не привык оправдываться, извиняться. И в данном случае не собирался делать исключения. Охота ему ворошить прошлое. Что может изменить его откровения и объяснения. Так зачем же тратить время попусту.

   - Вы пьяны, Ростопчин? - Усмехнулся Роман. Он видел, как лицо Василия побледнело еще больше, если это вообще было возможно. - Ступайте домой. К своей жене. Не стоит портить себе жизнь из-за глупости. Просто забудьте и живите дальше

   - Какой же вы, - прошептал Ростопчин, - у вас нет чести. Вы подлый и беспринципный человек.

   Глаза Романа потемнели от гнева. Он сжал руки в кулак. Но в следующую секунду разжал.

   - Я прощаю вас за эти слова. Но предупреждаю, еще одно слово и вы ответите за все. Ступайте домой! - Повысил голос Роман.

   - Нет, - рассмеялся Ростопчин, - это вы ответите.

   Роман смотрел на этого странного смеющегося человека. В голову пришла мысль, что тот не пьян, он просто не в себе. Он снова развернулся, чтобы уйти, но Ростопчин и на это раз схватил его за руку. Роман, потеряв всякое терпение, уже собирался было ответить наглецу, но острая боль в левом боку, заглушила все желания.

   - Вы удивлены, - шептал Василий, - теперь уже вам это не кажется забавным. - Он прижал Романа к стене, вытащив из его тела, неизвестно откуда взявшийся кинжал, на котором блестели капли крови.

   "Надо же, кровь, - подумал граф, - значит все же человек. У него в жилах не вода. Как странно".

   Роман смотрел на него широко раскрытыми удивленными глазами. Острая боль прошла по всему телу. Он пытался удержаться на ногах, но тело не слушалось его. Роман прижал руку к ране. Что-то липкое, противное оросило его ладонь. В отблеске свечей блеснул кинжал.

   - Вам не смешно, - не столько вопросительно сколько утвердительно произнес Василий. Он и сам, кажется, был не менее Романова удивлен происходящим. Рука, державшая нож, дрогнула. В глазах появилось осмысленное выражение. Он попятился назад, отходя от его высочества. Тот не удержавшись на ногах, упал на одно колено. Рука, пытавшаяся найти опору, наткнулась на небольшой столик, задев большую красивую вазу. Та с грохотом свалилась на пол, разлетевшись на крупные осколки. Ростопчин, выведенный этим шумом из оцепенения, отступил от его высочества еще на несколько шагов. В руках по-прежнему поблескивал нож, приводя молодого человека в ужас. Ему почудилось, что он слышит шаги, что к ним кто-то приближается. Бросив на Романова последний взгляд, Василий бросился бежать. Лишь пробежав несколько пролетов, он опять вспомнил о ноже. Достав платок, он завернул оружие. Постаравшись принять нормальный вид, он не спеша, двинулся дальше.

• Предыдущая
• 86/110
• Следующая