Драгоценности солнца - Робертс Нора - Страница 41
- Предыдущая
- 41/65
- Следующая
Джуд крепко обняла его.
— Никто никогда не касался меня так, как ты. Я не думала, что когда-нибудь кому-то захочется.
— Я уже снова хочу. — Эйдан уткнулся лицом в ее шею. — Почему бы нам не спуститься на кухню, выпить вина, поесть, что там у тебя найдется. А потом вернемся сюда и продолжим.
— Замечательная идея. — Выбираясь из кровати, Джуд старательно подавляла неловкость. Он уже все видел, так что глупо стесняться. И все же она вздохнула с облегчением, прикрыв наготу его рубашкой. И вздрогнула, почувствовав на плече ладонь Эйдана, когда потянулась за лентой для волос.
— Зачем ты убираешь волосы?
— Они ужасно непослушные.
— А мне нравится. — Он запустил руку в ее волосы, поиграл тугими локонами. — Такие мятежные, такой удивительный цвет.
— Ничего особенного. — Джуд всегда считала цвет своих волос близким к цвету древесной коры.
— Как мех норки, дорогая. — Эйдан поцеловал ее в кончик носа. — Как я справлюсь с тобой, Джуд Фрэнсис, когда ты снимешь шоры и увидишь себя такой, какая ты есть? Оставь волосы распущенными, — добавил он, подталкивая ее к двери. — В конце концов я же на них смотрю, а не ты.
Она была слишком польщена, чтобы спорить, но решила взять реванш на кухне.
— Ты готовил завтрак, значит, ужин за мной. — Она достала вино. — Я не очень хорошая повариха, так что довольствуйся моим резервным меню.
— И что же в него входит?
— Консервированный суп и горячий сэндвич с сыром.
— То, что надо в дождливую ночь. — Эйдан взял бутылку и сел за кухонный стол. — А я с удовольствием понаблюдаю за тобой.
— С первого взгляда эта кухня показалась мне очаровательной. — Джуд разожгла плиту с легкостью, немного удивившей Эйдана. — А потом я увидела, что здесь нет ни микроволновки, ни посудомоечной машины, ни электрического консервного ножа, ни кофеварки.
Посмеиваясь, Джуд достала из буфета банку с супом, ловко открыла ее маленьким консервным ножом.
— Я была в шоке, но теперь вожусь здесь с большим удовольствием, чем в своей квартире. Эта кухня — маленький рай.
Джуд поставила на плиту суп, достала из холодильника масло и сыр.
— Правда, я еще не готовила ничего сложного. Думала, вот соберусь с духом и попробую сама испечь хлеб. Рецепт вроде бы простой, и, если у меня что-нибудь получится, я постепенно перейду к пирогам.
— Значит, ты хочешь научиться печь?
— Хочу. — Джуд улыбнулась ему, намазывая хлеб маслом. — Только страшновато, ведь я никогда этим раньше не занималась.
— Никогда не узнаешь, понравится ли тебе, если не попробуешь.
— Да, но я терпеть не могу неудачи. — Качая головой, Джуд поставила на плиту сковородку. — Это моя проблема, и поэтому я мало что пробовала в жизни, даже если хотелось попробовать. Я всегда убеждала себя, что все равно ничего не получится, а значит, нечего и пытаться. Тяжело быть неуклюжим ребенком идеальных родителей.
Джуд положила сэндвичи на сковороду, оживилась, когда они аппетитно зашипели.
— Но сэндвичи у меня получаются отличные, так что от голода ты не умрешь. — Она повернулась и уткнулась прямо в его грудь.
Через мгновение он уже жадно целовал ее, а когда отпустил, кивнул:
— Ничего неуклюжего ни в твоих поцелуях, ни во всем остальном я не заметил.
Довольный, он вернулся за стол к своему вину.
Джуд опомнилась и бросилась снимать с огня закипевший суп.
Эйдан остался ночевать у нее, и она спала, уютно прижавшись к нему, а на рассвете, когда первые солнечные лучи заглянули в окно, он неторопливо ласкал ее, пока она снова не задремала.
Когда она окончательно проснулась, он сидел на краю кровати с чашкой кофе в руке, а второй рукой гладил ее волосы.
— Ой, который час?
— Одиннадцатый. Твоя репутация погублена.
— Одиннадцатый? — Она села, с благодарностью взяла у него чашку. — Моя репутация?
— Погублена безвозвратно. Я собирался уехать на заре, чтобы мою машину не увидели на твоей дорожке. Но, как ты видишь, не смог от тебя оторваться.
Джуд глубоко вздохнула.
— Теперь пойдут разговоры, что старший Галлахер клеится к янки.
Ее глаза заблестели.
— Правда? Как здорово!
Эйдан рассмеялся, дернул ее за прядь волос.
— Так и думал, что тебе понравится.
— И понравилось бы еще больше, если бы я погубила твою репутацию. Я никогда в жизни не губила ничью репутацию. — Джуд коснулась его лица, восхищенно провела пальцем по ямочке на подбородке. — Может, меня станут называть той безнравственной американкой, что увела хозяина паба Галлахеров из-под носов местных красавиц.
— Ну, если уж ты решила быть безнравственной женщиной, я вернусь вечером после закрытия бара, и ты сможешь использовать меня по своему усмотрению.
— С удовольствием.
— Зажги огонек для меня, дорогая. — Он наклонился поцеловать ее и увлекся. — Чертова бумажная работа, — с сожалением пробормотал он. — Никуда от нее не деться. Скучай по мне, Джуд.
— Хорошо.
Когда Эйдан вышел, она откинулась на подушки, прислушиваясь к доносившимся в спальню звукам. Вот он спустился по лестнице, вот за ним закрылась парадная дверь, заработал двигатель его машины.
Целый час она смотрела в потолок и тихонько напевала.
13
У меня любовная связь.
У Джуд Фрэнсис Мюррей бурный роман с ослепительно-красивым, обаятельным, сексуальным ирландцем.
С каким же удовольствием я пишу это.
Я готова, как глупая школьница, снова и снова выводить в тетрадке его имя.
Эйдан Галлахер. Какое изумительное имя!
Он так красив. Я понимаю, что на физическую красоту клюют пустоголовые вертихвостки, но… Если я не могу быть пустоголовой вертихвосткой на страницах собственного дневника, то где же тогда?
Его волосы глубокого каштанового цвета, а на солнце в них сверкают золотистые искорки. У него изумительные глаза, ярко-ярко-синие, и когда он смотрит на меня, просто смотрит на меня, а смотрит он часто, у меня внутри все горит и плавится. У него очень мужественное лицо. Хорошие кости, как сказала бы бабуля. Он улыбается охотно, но неторопливо, а на подбородке у него маленькая ямочка.
Его тело… мне с трудом верится, что я прижималась к его телу. Такому сильному, со стальными мышцами. Могучему, наверное, правильно было бы сказать.
Мой любовник — мужчина могучего телосложения.
Ну, пожалуй, хватит восторгаться его внешностью… Так, еще немножко… все.
У него есть и другие потрясающие качества. Он очень добрый, остроумный. Он умеет слушать. Это практически исчезающее человеческое качество у Эйдана отточено до совершенства.
Он любит своих близких, очень ответственно относится к своей работе. Я восхищаюсь его умом и умением рассказывать легенды. Кажется, я могла бы слушать его часами.
Он много путешествовал, видел места, какие я только мечтала увидеть. Теперь, когда его родители обосновались в Бостоне, он взял на себя управление семейным бизнесом и вошел в роль главы семейства спокойно и с достоинством.
Я понимаю, что не должна влюбляться. То, что происходит сейчас между мною и Эйданом, это просто приятная физическая связь и нежная дружба. Я высоко ценю и то, и другое и не должна бы желать большего.
Однако я ничего не могу с собой поделать. Я влюблена в него.
Я вдруг поняла, что все, когда-либо написанное о любви, чистая правда. Воздух стал прозрачнее и ароматнее, солнце — ярче. Мне кажется, что я едва касаюсь ногами земли. Я не хожу, я летаю.
Это ужасно. И это чудесно.
Я никогда не чувствовала ничего подобного. Я понятия не имела о том, что способна на такие чувства. Глубокие, головокружительные и совершенно глупые чувства.
Я понимаю, что не изменилась. Я смотрю в зеркало, и оттуда на меня смотрит прежняя Джуд. И все-таки не совсем прежняя. В ней появилось что-то новое. Как будто потерявшиеся или неиспользованные кусочки мозаики вдруг встали на место.
Я ощущаю физический и эмоциональный подъем, взрыв эндорфинов и… о, к черту! Я не буду ничего анализировать и раскладывать по полочкам. Это просто есть.
И это так романтично… Он приходит по ночам в мой дом. Он приходит в кромешной тьме или в лунном свете и стучится в мою дверь. Он приносит мне полевые цветы или морские раковины, или красивые камни.
И он творит с моим телом такие чудеса, о которых я только читала. О боже, еще более волшебные.
Я чувствую себя распутницей. Есть над чем посмеяться. Джуд Фрэнсис Мюррей испытывает сексуальное влечение. И никаких признаков его ослабления.
Никогда за всю свою жизнь я так не веселилась.
Я понятия не имела, что романтика может быть веселой. Почему мне никто об этом не говорил?
Когда теперь я смотрюсь на себя в зеркало, я ощущаю себя красивой. Представить только! Я чувствую себя красивой.
Сегодня мы с Дарси поедем на моей машине в Дублин прошвырнуться по магазинам, и я накуплю себе самых дорогих шмоток просто так.
- Предыдущая
- 41/65
- Следующая
