Майкл Вэй. Арестант камеры 25 - Эванс Ричард Пол - Страница 4

• Предыдущая
• 4/59
• Следующая

Перекатившись на спину, я вытер разбитый нос тыльной стороной ладони, встал и подошёл к корчившемуся в судорогах Джеку.

— Сказано ведь было, отвалите! — Меня буквально трясло от злости. — Тронете снова, пожалеете. Ясно? Или повторить?

Я угрожающе замахнулся.

— Нет, пожалуйста, не надо… — срывающимся от страха голосом пробормотал Джек. Его товарищи катались по траве, жалобно причитая. Уэйд вообще хныкал, как баба.

— Больно… Мамочка, как больно, — стонал он сквозь слёзы.

— Больно? — спросил я. — Это ещё цветочки! Вздумаешь обидеть меня или моих друзей, узнаешь, что такое настоящая боль.

Оставив поверженных врагов валяться на земле, я надел ботинки и вдруг вспомнил о Тейлор. Господи, только бы она забежала в школу и ничего не видела! Я обернулся — увы, Тейлор по-прежнему стояла в дверях и, судя по ошарашенному виду, не пропустила ни единого момента. Чёрт, чёрт, чёрт! Мама меня придушит! Впрочем, чего сейчас сожалеть… Подхватив рюкзак, я помчался домой.

По дороге левый глаз заплыл окончательно. Зайдя в квартиру, я бросил рюкзак на кухне и поспешил в ванную. В зеркале отразился огромный фингал, напоминающий спелую сливу. «Да, от мамы такую красоту не спрячешь», — размышлял я, вытирая мокрым полотенцем кровь с носа и подбородка.

Мама обычно возвращалась не раньше половины седьмого. Разогрев в микроволновке банку «Спагетти-Оз», я достал из морозилки голубой пакет со льдом, который мама держала на случай мигрени, и приложил его к глазу, параллельно рубясь в приставку. По идее надо было готовиться к контрольной на завтра, но после сегодняшнего инцидента мозг отказывался воспринимать информацию. Особенно не хотелось разговаривать с мамой, поэтому, услышав, как в замке поворачивается ключ, я бросился к себе, потушил свет и юркнул под одеяло.

— Майкл? — раздался из прихожей её голос.

Секунд через двадцать мама уже стучала мне в дверь. Не дождавшись ответа, вошла. Я притворился спящим, но она на этот дешёвый трюк не купилась.

— Ты почему в постели?

— Плохо себя чувствую. — Я натянул простыню повыше.

— Что болит?

Она включила свет и моментально заметила окровавленную рубашку на полу.

— Майкл, в чём дело? Посмотри на меня.

— Не хочу…

— Майкл!

Пришлось скинуть одеяло.

— О Господи! — У мамы от удивления приоткрылся рот. — Что стряслось?

— Джек с компашкой привязались… — Я сглотнул вставший в горле тугой комок.

— Бедный. — Мама осторожно присела на краешек кровати. — А это… это произошло? — поколебавшись, спросила она.

Признаваться не хотелось, чтобы не расстраивать её сильнее.

— Прости, мам. Я не специально. Просто они не отвязывались. Пытались сдёрнуть с меня штаны.

— Глупые мальчишки, — мягко произнесла она и отбросила прядь волос мне со лба. — Допрыгались! Майкл, Майкл, если бы я только знала, что делать.

На её лице застыло тревожное выражение.

— Чего они ко мне привязались? Ну чего?

У меня задёргалась щека. Мама ласково провела по ней большим пальцем и нежно поцеловала меня в макушку.

— Если бы я только знала, сынок. Если бы знала…

Таймер включил радио ровно в одиннадцать минут восьмого. В эфире шёл «Утренний зоопарк». Ведущие, Фрэнки и Отчаянный Пацан, обсуждали бананофобию — острую боязнь бананов.

Я осторожно дотронулся до глаза. Опухоль немного спала, но болело по-прежнему сильно. На душе тоже было погано. Я боялся, что вчерашним поступком предал маму и теперь нам придётся переезжать. Снова. При мысли о переезде сердце тревожно заныло. Бедная мама! Каково ей начинать всё заново?!

В ванной я долго рассматривал своё отражение в зеркале. Ну просто воплощенное раскаяние! Сойдёт. Умытый и собранный, я бочком протиснулся на кухню. Мама стояла у холодильника, одетая в фирменную оранжевую курточку продуктового магазина «Смит фуд март». Она работала там кассиром. На столе дымились свежеприготовленные вафли, политые клубничным вареньем и взбитыми сливками. Я обрадовался не столько вафлям, которые, впрочем, обожал, сколько тому, что мама не сердится.

— Как глаз? — поинтересовалась она.

— Нормально.

— Дай-ка посмотрю… Да уж, таким фонарём хоть улицу освещай. Кстати, на завтрак вафли. — Мама сняла со сковородки очередной хрустящий кругляшок.

— Отлично. Спасибо. — Я уселся на стул.

— Тебе апельсиновый сок или молоко?

— А шоколадное молоко можно?

— Конечно. — Она налила молоко, добавила порошкового шоколада из банки и стала размешивать. Послышалось громкое звяканье ложечки о стакан. Наконец мама поставила готовый напиток мне на стол и села рядом.

— Эти хулиганы…

— Джек с компашкой, — уточнил я.

— Стоит звонить их родителям?

— Сомневаюсь, что у Джека есть родители. Типичная жертва аборта.

— А его приятели? — усмехнулась мама.

— Тех вообще нашли на помойке.

— Так стоит звонить родителям жертв аборта с помойки?

— Нет. — Я сунул в рот кусок вафли. — Сделаешь только хуже. И потом, вряд ли они опять полезут.

— А болтать не начнут?

— Кто им поверит?

— Дай-то Бог… Ну и как вафли?

— Очень вкусно, спасибо. — Я взял новый кусок.

— На здоровье. Кроме них, никто не видел, что произошло? — обеспокоенно спросила мама.

— Одна девочка видела.

— Какая девочка?

— Одноклассница. Она кричала им, чтобы отвалили.

Заметив, как омрачилось мамино лицо, у меня скрутило желудок.

— Ладно, проблемы будем решать по мере их поступления. — Она поднялась и поцеловала меня в лоб. — Мне пора. До школы подбросить?

— Не надо, сам доберусь.

В дверь постучали, и мама пошла открывать. На пороге стоял Осьтин.

— Здрасте, миссис Вэй.

— Доброе утро, Осьтин. Ты такой солидный сегодня.

Польщённый, Осьтин втянул живот и расправил плечи. Мою маму он считал «горячей цыпочкой», чем бесил меня до крайности. В свои пятнадцать лет Осьтин думал исключительно о девчонках, но на личном фронте ему катастрофически не везло, что весьма неудивительно. Маленькие толстые ботаники наших ровесниц не привлекают. Уверен, в один прекрасный день Осьтин возглавит мегакрутую компанию, купит «феррари», и тогда отбою от красоток у него не будет. Жаль, пока он об этом не догадывался.

— Спасибо, миссис Вэй! — поблагодарил Осьтин. — Майкл уже собрался?

— Почти. Заходи.

Он шагнул в кухню, сгибаясь под тяжестью рюкзака.

— Здорово! — поприветствовал я друга.

— Чувак, откуда фингал?

— Джек с приятелями отмутузили.

— Штаны тоже сняли?

— Пытались.

— Прелести средней школы, — вздохнула моя мама. — Ни за какие деньги не согласилась бы туда вернуться! — Она взяла ключи и сумочку. — Ладно, парни, удачи в школе. И держитесь подальше от неприятностей.

— Спасибо, миссис Вэй.

— Пока, мам!

В дверях она обернулась.

— Совсем забыла! В магазине сегодня инвентаризация, я задержусь часиков до восьми. Майкл, разогреешь тогда макароны с сыром на ужин?

— Не вопрос.

— Точно не надо подвезти?

Осьтин открыл было рот, но я его опередил:

— Не, мы пешком.

— Ну, до вечера, — попрощалась она и вышла.

— Мама у тебя суперсекси, — протянул Осьтин, усаживаясь за стол.

— Попридержи язык! Она же моя мама!

— Расскажешь подробности? — Он кивнул на подбитый глаз.

— Джек решил, что я настучал на них Дэллстрому, ну и подкараулил меня за школой вместе со своими отморозками.

— И Уэйд в том числе, — практически выплюнул ненавистное имя Осьтин. — Шокернул бы его как следует.

Я стремительно зажал ему рот ладонью.

— Заткнись! Ты вообще не должен об этом знать.

— Извини, мы ведь всё равно одни. — Он покосился на дверь и радостно сообщил: — Кстати, я взял у дяди мультиметр, можем тебя протестировать!

У Осьтина появилась навязчивая идея измерить мощность моих разрядов. Если честно, я тоже был не прочь.

• Предыдущая
• 4/59
• Следующая