Джангар.Калмыцкий народный эпос(перепечатано с издания 1977 года) - Автор неизвестен - Страница 14
- Предыдущая
- 14/42
- Следующая
Изменить размер шрифта:
14
Шумные полчища силачей,
Шесть тысяч двенадцать богатырей,
Семь во дворце занимали кругов.
Кроме того, седых стариков
Был, рассказывают, круг,
И красноликих важных старух
Был, рассказывают, круг.
Жены нежно-белые там
Тоже составили круг.
Словно плоды спелые, там
Девушки составили круг.
Диких степных кобылиц
Молока потоки лились.
Разливались озера арзы.
Радующей взоры арзы.
Стали красными наконец
Нежные глотки богатырей.
Загудел многоуглый дворец.
Желтые полчища силачей
Стали кичиться силой своей,
Озираться стали вокруг,
Вопрошая соседний круг:
«Ужели сражений для славы нет?
Сайгаков — и тех для облавы нет?
Ужели для боя державы нет?
Ужели врага для расправы нет?»
В пору веселья богатырей,
Распахнув двенадцать дверей,
В башню чужестранец вошел, —
Видно, ханский посланец вошел,
Видно, могуча его земля.
Грозно заговорил он вдруг:
«Это я, Дуктахула внук,
Сын Дуучи, Аля Монхля.
Джангар Богдо, тебе говорю:
Я приехал в державу твою,
Чтоб угнать ретивых твоих,
Меринов нежногривых твоих,
Огненно-рыжих коней.
Если ты мужчина — сумей
Их отбить в открытой борьбе.
Если же нет — сиди себе
Под подолом жены своей».
С этим вышел Аля Монхля.
Был исполнен силы такой
Тонкий белый голос его,
Что задрожал золотой покой,
И стена раскололась его,
Что забыли хлебнуть араки
Пировавшие смельчаки.
«О дорогая, как жизнь моя,
Богатырей родная семья,
Что за шулмус явился к нам? —
Молвил Джангар Бумбы сынам. —
„Трусы, — пойдет о нас разговор.
Недруг у них угнал табуны, —
Дома лежат, боятся войны!“
Это будет великий позор.
Никогда не смоем его,
Не снести героям его!
Богатыри державы моей,
Все, кому слава дорога, —
Кто из вас победит врага,
Кто из вас возвратит коней?»
Но Цеджи, полукруга глава,
Произнес такие слова:
«Говорит людская молва:
Сын Дуучи — Аля Монхля —
Сильный, могучий великан.
Мало знает таких земля.
Сказывают: силу его
Славят народы шести стран.
Сказывают: храбрость его
Славят народы сотни держав.
Мы такого бойца не найдем,
Чтобы, верх над ним одержав,
Возвратился в родимый дом.
В единоборство вступают с ним,
Смерти собственной ища.
Надо действовать сообща,
Надо выехать войску всему —
Одолеем в конце концов!»
Молвил Джангар: «Быть по сему!»
Шесть тысяч двенадцать бегунцов,
Что паслись у холода вод
На зеленом бархате трав,
Резвость и силу набрав, —
Пригнаны, стоят у ворот
Шатроподобного дворца,
Как великий нойон приказал.
Между ними конь Аранзал.
Аранзал в ногах собрал
Всю резвую быстроту свою.
Аранзал в глазах собрал
Всю зоркую остроту свою.
Аранзал в крестце собрал
Всю грозную красоту свою.
Бархатною гривой густой
Он играет с солнцем-луной,
Прыгает, сбруей своей гремя,
Будто копытами четырьмя
Хочет землю врага растоптать.
Точно красный уголек,
Отскочивший от огня,
Джангар Богдо сел на коня.
Стремени коснувшись едва,
Сели богатыри на коней.
Белый хурул объехав сперва,
Пожелали счастливых дней
Бумбе, своей бессмертной земле,
И помчались во весь опор.
Их повел знаменосец Шонхор.
Если знамя лежало в чехле —
Нашему солнцу было равно.
Если же было обнажено
Пестро-желтое полотно —
Семь светил затмевало оно.
Тяжелорукого Савра конь —
Бурый Лыско — вспрыгнул вдруг.
Будто искра, вспыхнул вдруг, —
Угольком степного огня
Закружился бегунец.
Савру поводья, наконец,
Удерживать невмоготу.
Джангру он говорит на лету:
«Пока догоним Аля Монхля,
Проверим коней быстроту.
Скачку сейчас устрою, нойон!» —
«Ладно», — сказал герою нойон.
Бурый скакун, ездой упоен,
Сразу покрыл взмахом одним
Расстояние в пять бэря.
Чалый помчался вслед за ним —
Конь Санала-богатыря.
Кони прочих богатырей
Тоже помчались мысли быстрей.
Ими поднятая пыль
Превратилась в густой туман,
Потонула в нем земля.
Савар, прославленный великан,
Догоняет Аля Монхля,
Вот уже вдалеке видны
Угнанные табуны,
Тысячи молнийных скакунов.
И собрал Аля Монхля
Буйства исполненных скакунов.
Остановился разом он
В ожидании богатыря.
Савра смерил глазом он,
Так про себя говоря:
«Очевидно, эта пыль
Поднята бурым скакуном.
Если не врут мои глаза,
Исполин, сидящий на нем, —
Савар, воинов гроза,
Видимо, летит он ко мне.
Время пришло для встречи с ним,
Время пришло для сечи с ним».
Савар на буро-лысом коне
Страшной секиры несет удар.
Усмехнулся Аля Монхля —
Ловок он, хитер, удал.
Увернулся Аля Монхля,
Савар секирой воздух рассек.
И коня повернул Монхля,
Синий лук натянул Монхля,
Прянула, полетела стрела,
Взвизгнула, засвистела стрела,
Прямо в спину Савра вошла,
Разорвала сразу стрела
Семьдесят застежек брони,
Сразу разлетелись они.
Белой груди достигла стрела.
Горлом кровь у Савра пошла.
Савра покинул ясный ум.
Только в груди — густой туман,
Только в ушах — немолчный шум.
К мягкой гриве припал великан,
В гору помчался, на луга.
Сын Булингира, Строгий Санал,
Через неделю Монхля догнал.
Черный дрот метнул в храбреца.
Но проворный Аля Монхля,
Непокорный Аля Монхля,
Хитрый сын отца-хитреца,
Черный дрот сломал на скаку:
Добрый конь помог ездоку,
Ловкостью драгоценной помог, —
Увернулся, сжался в комок.
С неописуемой быстротой
Повод повернув золотой,
Знамя по земле волоча,
Вынул Монхля секиру свою,
Закаленную в бою,
Ударил Санала сплеча.
Был удар секиры таков,
Что выскочили из груди
Восемь крупных позвонков,
Ребра сломались, погляди!
Нити сознания порвались.
К мягкой гриве припал Санал
И во всю прекрасную рысь
Чалого на гору погнал.
Прибыл Джангар, ведя за собой
Шесть тысяч двенадцать богатырей.
С буйным кличем Бумбы своей
Ринулись воины в бой.
«Ставший сказкою дневной,
О луноликий Джангар мой!
Ставший грезою ночной,
Славный, великий Джангар мой!
Если приказывал ты: лови! —
Хонгор ловил врага твоего.
Если приказывал ты: дави! —
Хонгор давил врага твоего.
Если ты на врага наступал,
Я твоей свирепостью был.
Если враг на тебя наступал,
Я твоею крепостью был! —
Хонгор воскликнул, Алый Лев. —
Крови своей не пожалев,
Был я гонителем всегда
Воинов, осужденных тобой.
Был победителем всегда
Воинов, побежденных тобой.
Так подари мне, Джангар, приказ:
Этого Аля Монхля
Разреши коснуться сейчас». —
«Действуй, разрешенье даю», —
Джангар в ответ произнес.
Хонгор схватил нагайку свою,
Десять ударов нанес
Буйному Аля Монхля.
Нагайки стальная ладонь
Обжигала, как огонь.
Ездока не слушаясь, конь,
Сивый Лыско, помчался вперед.
Хонгор вынул кованый меч,
Закаленный в пламени сеч,
Восемь ударов нанес в живот
Буйному Аля Монхля.
Сын Дуучи, Аля Монхля,
Саблей взмахнул — воздух рассек.
Задрожала тогда земля.
С человеком человек
Воедино смешались здесь:
Исполины сражались здесь!
Ноги пестрых коней сплелись,
Струи острых мечей слились,
Крепким ударам потерян счет.
Красная влага жизни течет.
С исполином исполин
Борются восемь полных дней, —
Не побеждает ни один!
Падают на гривы коней,
Изнемогая, смельчаки
И начинают сраженье вновь;
Чашами проливают кровь,
А мясо рвут на куски, —
Не побеждает пока никто!
У владыки Джангра Богдо
Десять отваг поднялось ко рту.
Перевернулись двенадцать раз
В лунках зрачки орлиных глаз.
Десять пальцев к ладоням прижав,
Закричал повелитель держав:
«Хонгор мой, волк моих лесов,
Хонгор мой, лев моих пустынь,
Хонгор мой, стяг моих бойцов,
Хонгор мой, щит моих святынь, —
Не выполняешь долга ты:
Слишком возишься долго ты
С этим проклятым Аля Монхля!»
Крикнул Хонгор в ухо коня:
«Сивый скакун, выручай меня!
Сделай лучший свой поворот,
Вытяни свой хребет вперед
И поближе к врагу подойди,
Чтобы мой желто-пестрый дрот
Мог коснуться его груди.
Если врага не добуду я, —
Джангру слугой да не буду я,
Да не увижу Бумбы своей,
И славу свою позабуду я.
Львом прозывался повсюду я,
Но потерплю неудачу я —
Прозвище льва да утрачу я!»
Услыхав такие слова,
Лыско так подлетел к врагу,
Близко так подлетел к врагу,
Что с разбегу Хонгор едва
Грудью не придавил Монхля!
О победе бурхана моля,
Хонгор встал на седло ногой,
Встал на гриву коня — другой,
Сразу поднял Аля Монхля
Вместе с могучим его конем
На желто-пестром дроте своем,
Бросил его к ногам Богдо.
14
- Предыдущая
- 14/42
- Следующая
Перейти на страницу:
