Фальшивомонетчики. Экономическая диверсия нацистской Германии. Операция «Бернхард» 1941-1945 - Пири Антони - Страница 12

Всего в нескольких километрах от Берлина, в Заксенхаузене, Крюгер делал первые шаги к тому, чтобы выйти на изготовление фальшивых денег «тоннами». Он лично отобрал сорок человек, которые должны были стать ядром группы производственников. Почти все они были евреями или иностранцами: чехи, поляки, норвежцы, французы, голландцы, датчане. Немцев было всего несколько человек, например Петрих, отвечавший за печать банкнотов. Только он один знал, зачем всех их собрали в блоке № 19. Пока каждый молча думал о том, что ждет его в будущем, маленькая дверь в деревянной стене распахнулась, и в барак вошел Бернхард Крюгер. Спокойным, дружелюбным тоном он посоветовал всем перестать волноваться. Он говорил с присутствующими, как со старыми друзьями. Крюгер сообщил, что все эти специально принятые меры предосторожности сами за себя должны были послужить каждому своего рода намеком о том, чем им всем придется здесь заниматься. Разумеется, речь идет о чем-то чрезвычайно секретном, фактически составляющем Geheime Reichssache (государственную тайну). Убедившись, что аудитория внимательно прислушивается к его словам, Крюгер продолжал:

— На нас ложится огромная ответственность. И если мы сумеем оправдать ее, то, даю вам слово, все вы будете здесь в безопасности. Кроме того, вы будете лучше питаться, чем заключенные в других бараках. У вас будут хорошие рабочие пайки, кроме того, вы получите разрешение получать письма и по одной посылке в месяц. Самим вам тоже разрешат отправлять письма.

Собравшиеся не могли поверить своим ушам. По меркам концлагеря Крюгер обещал им просто райскую жизнь. И только немногие задумались о том, какую цену им придется заплатить за все эти поблажки. Вскоре они обо всем узнали. По распоряжению рейхсфюрера СС им предстояло изготавливать поддельные британские фунты стерлингов. Они не должны были мучаться угрызениями совести или сомнениями относительно этой работы: ведь подделка денег была лишь одним из средств ведения войны. Все, что от них требовалось, — это добросовестный и сознательный труд, чтобы обеспечивать необходимое качество и количество выпускаемой продукции. И если они выполнят свои обязательства перед Крюгером, тот в свою очередь выполнит все то, что обещал им.

— А теперь, — закончил он свою речь, — всем приступить к работе.

Через несколько недель после «второго рождения» операции «Бернхард» Хольтен получил от Швенда приглашение посетить новое представительство и познакомиться с персоналом «фирмы». От Мерано в Северной Италии его везли по живописной дороге через раскинувшиеся повсюду виноградники и фруктовые сады. Неожиданно машина проехала через пост под вывеской Sonderstab — Generalkommando III Germanisches panzerkorps. Машина остановилась перед внушительным зданием. Когда Хольтен выбрался из автомобиля, он увидел построившийся рядом караул из двадцати четырех вооруженных солдат под командованием лейтенанта. На лестнице его поджидал Швенд:

— Добро пожаловать в нашу новую штаб-квартиру Шлосс-Лаберс.

Инспекторская поездка Хольтена завершилась в рабочем кабинете, где Швенд неожиданно поблагодарил его:

— Спасибо за новый вклад в мою коллекцию.

Не поняв этой реплики, Хольтен потребовал пояснений. В ответ Швенд продемонстрировал ему свои новые документы: расчетную книжку штурмбаннфюрера (майора) войск СС, копию приказа о назначении советником уголовной полиции для представления в гестапо, немецкие дипломатический и общегражданский паспорта. Все документы были выданы на имя доктора Вендига. Смеясь, Швенд проговорил:

— Я — майор, хотя никогда не носил мундира, у меня новое имя. Вот это мне и нравится в моем хобби коллекционировать личные документы.

И он показал Хольтену сделанные службой безопасности итальянские документы, которые соответствовали немецким, а потом продемонстрировал целую серию паспортов; испанский, португальский, египетский и даже одной из латиноамериканских стран.

— Каждый из этих документов является подлинным, а не поддельным, как ваши фунты стерлингов.

После этого доктор Вендиг, как отныне звали Швенда, непринужденно заявил, что вскоре подготовит для руководства некий «финансовый отчет». Потом он предложил Хольтену познакомиться со своими «сотрудниками».

Хольтен воспринял это предложение довольно прохладно и даже неохотно. Он уже представлял себе сборище скользких теневых дельцов с бегающими глазками, которых в те времена было немало. Но к своему удивлению и удовольствию, он обнаружил, что компания мужчин, собравшаяся в главном зале здания, прямо-таки лучилась респектабельностью. Как выяснилось во время разговора, все они были владельцами или управляющими знаменитых гостиниц международного класса. Там же присутствовал хорошо известный торговец произведениями искусства и даже два банкира, один из Италии, второй — из Швейцарии. Последний выглядел настолько важным и строгим, что Хольтену даже стало неловко говорить с ним о фальшивых деньгах, и вместо этого он завел разговор о современном искусстве, который неожиданно оказался довольно увлекательным. Швенд принес извинения за то, что из-за проблем с перемещениями на встречу не смогли прибыть его представители из Португалии, Швеции, некоторых южноамериканских стран и Ближнего Востока, от которых он ожидал очень многого.

Позже Хольтен и Швенд приступили к обсуждению условий, выдвинутых лично Кальтенбруннером. Швенд был обязан обеспечивать тридцать три и одну треть процента прибыли с оборота. Весь процесс сбыта и организационные расходы он должен был оплачивать сам, на свой страх и риск.

— Вам придется взять на себя все потери, которые могут возникнуть в случае конфискации денег полицией, все официальные расходы, а также все то, «что свалится с неба по воле Бога», — уточнил Хольтен.

Швенд принял эти условия, но уточнил:

— Если бы это был просто бизнес, я бы потребовал гораздо большего. Но это не так. Это просто большая игра, приключение. — Он достал большую карту и стал рассказывать, как будет осуществляться сбыт: — На каждой территории я назначил главного коммерсанта, на которого я переложу все риски. Он получит двадцать пять процентов прибыли с оборота, но при этом ему самому придется улаживать дела с вознаграждением своих агентов. Может быть, на первый взгляд оставшиеся у меня восемь и одна треть процента покажутся кому-то слишком большой суммой, ведь с каждого миллиона, который я планирую реализовывать в месяц в среднем, это будет составлять восемьдесят три тысячи фунтов стерлингов. Однако мне придется с этих денег оплатить все накладные расходы, а также организовать места для хранения денег, а это значит, что я буду вынужден платить за помещения и средства транспорта, будь то корабли или самолеты. Мне придется оплачивать услуги надежных курьеров, не говоря уже о том, что нужно будет давать взятки. Но все же я получаю работу, которая доставляет мне удовольствие, а вы получаете свои деньги. И мне уже сейчас требуется новая партия.

Из резиденции Швенда в Шлосс-Лаберсе в Тироле Хольтен направился в свое представительство в Вене. Через три дня после его прибытия на место ему доложили, что его дожидается унтер-офицер, который прибыл с «финансовым отчетом». Хольтен согласился принять посетителя, который, как оказалось, прибыл в компании четверых рядовых и спросил, где поставить чемоданы.

— Какие чемоданы? — не понял Хольтен.

— Вместе с отчетом мы должны передать вам четыре чемодана, — ответил унтер-офицер, в руках которого был большой конверт.

Тогда Хольтен вспомнил слова Швенда в Шлосс-Лаберсе и догадался, что по ошибке «отчет» и чемоданы попали к нему. Он объяснил это курьеру и попросил его отвезти документы и чемоданы в Берлин. Хорошо знакомый с уставом унтер-офицер наотрез отказался. Он получает приказы только от «майора Вендига». Его распоряжения должны неукоснительно выполняться, и их не может менять непонятно откуда появившийся посторонний. Он снова объявил, что намерен выполнить приказ, и отдал команду рядовым, чтобы те разгружали грузовик. Чемоданы были с виду хотя и небольшими, но настолько тяжелыми, что два солдата с трудом донесли этот груз до кабинета Хольтена. Наконец, там стояли все четыре чемодана и три больших стальных ящика для транспортировки наличных денег. Действуя в соответствии с инструкциями, унтер-офицер в присутствии Хольтена открывал чемоданы. В каждом из них находилось более ста фунтов золота в монетах или слитках. Стальные ящики были наполнены долларами, подлинными фунтами стерлингов или швейцарскими франками. Швенд очень быстро наращивал свои возможности по распространению фальшивых английских денег.