Голод суккуба - Мид Ричел (Райчел) - Страница 20

• Предыдущая
• 20/68
• Следующая

По каким-то своим надобностям Бастьен сегодня вечером приехал в город, а заодно забрал меня и отвез к себе для этого возмутительного вторжения со взломом в дом Дейны. Увидев, что в нем просто бурлит высосанная энергия, я поняла, что привело его в центр.

— Ты каждый день стараешься перепихнуться? — спросила я, думая, что все бы отдала, будь у меня такая возможность прошлой ночью.

— Будем считать, что ты этого не спрашивала, Цветочек.

И он продолжил болтать о своих последних наблюдениях за Дейной, о том, как все хорошо складывается и что неизбежный финал — лишь вопрос времени.

Заметив, что я почти не слушаю, он окинул меня взглядом:

— Что это с тобой? Ты плохо выглядишь.

Я тяжело вздохнула:

— Прошлой ночью я поцеловала Сета.

— И? И что? Что дальше?

— Ну… ничего. То есть немного пообнимались, и все.

— Так что же?

— То, что мне не следовало это делать.

Он пренебрежительно поморщился:

— Подумаешь, поцелуй. Другое дело, если б ты ему отсосала или что-нибудь в этом духе.

— Господи, какой же ты грубый.

— Не делай вид, будто я обидел твои тонкие чувства. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

— Неважно. Я ослабла. И таким образом завладела его энергией.

— Цветочек, я люблю тебя так, как вообще способен кого-то любить, но все это просто абсурд. Не видать тебе счастья, пока ты не трахнешь этого парня, так что просто покончи с этим. Это лишит плод запретной сладости и позволит вам обоим поладить с жизнью.

— Поладить с жизнью? Что ты хочешь этим сказать? — резко воскликнула я.

— Я хочу сказать, что львиная доля ваших взаимных чувств обусловлена невозможностью друг другом обладать. Это не любовь, а нормальная человеческая реакция, катализатор физического тяготения.

Помолчав, он добавил:

— Твоя маниакальная одержимость его книгами тоже могла сыграть свою роль.

— Это неправда. Во всем, что ты сказал, нет ни капли правды. Да, мне кажется, что эти книги вполне способны стать фундаментом новой религии, но это совсем другое. Не поэтому я…

Люблю его? Черт. Я все еще не понимаю, так ли это. Теперь я даже не уверена в том, что такое любовь.

Бастьен покачал головой, не поверив мне, но и не желая больше спорить.

— Отлично. Продолжай в том же духе. Хотя я все же думаю, что тебе нужно трахнуть его. Даже если вы после этого не осознаете, что лучше вам разбежаться, то, по крайней мере, между вами исчезнет один источник напряжения, что, возможно, позволит вам наладить нормальные отношения.

Я уныло уставилась в одну точку.

— Не могу. Даже одну ночь. Это отнимет у него годы жизни. Я не смогу с этим смириться.

— Чушь! Пара-тройка годков, не больше. Подумаешь. Кроме того, ради секса люди готовы на куда большие глупости — с женщинами, которые на самом деле им даже не нравятся. Если он действительно любит тебя, то должен считать это честной сделкой.

Я содрогнулась. Конечно, я вовсе не считаю это честным, но он прав насчет глупостей, на которые способны мужчины ради секса. Сама видела да и устраивала в избытке.

Подъехав к его дому, мы, наконец, оставили споры. Время шло, и пора было начинать операцию. Бастьен видел, что Дейна и Билл уехали, а их сын отправился ночевать к живущему по соседству однокласснику. Обратившись невидимыми для смертных, мы с Бастьеном обошли дом и перелезли через ограду во двор Дейны. Мне казалось, будто я в шпионском фильме; прямо захотелось проползти под какими-нибудь лазерными лучами, реагирующими на движение.

— У них есть сигнализация, — шепнула я Бастьену, увидев, что он ковыряет замок задней двери. За долгие столетия многому можно научиться. — Ей все равно, видно нас или нет.

— Никаких проблем. Я провел рекогносцировку и знаю код.

Действительно, как только мы проникли в дом, он потыкал пульт, и красная лампочка стала зеленой.

Мы начали с кабинета Дейны, казавшегося наиболее разумным местом для тайных писем. Дейна была до ужаса организованна и педантична, так что нам следовало убедиться, что все осталось на своих местах.

К несчастью, большинство документов оказались совершенно бесполезными. Памятные записки. Квалифицированные — и честные — бюджетные отчеты. Накладные. Пресс-релизы. Еще у нее была масса фотографий, разглядывать которые хотя бы интереснее, чем деловые бумаги. В основном это были семейные снимки, а также фото, запечатлевшие разнообразные мероприятия КССЦ. На многих я узнала Джоди, и это меня покоробило. Я припомнила выдающиеся умственные способности и любовь к искусству прочих женщин. Зачем человеку, обладающему хоть каким-то интеллектом, связываться с ними?

— Я не представляла себе, насколько активна у них Джоди, — сказала я Бастьену. — Она неплохая женщина. Дейна ее испортила.

— Дейна обладает даром убеждения. Эй, а ты знаешь, что фамилия Джоди — Дэниэлс? А что мужа ее зовут Джек?

Посмеявшись такому совпадению, мы продолжили поиски, пока, наконец, не покончили с кабинетом. После чего мы обшарили — конечно же, очень аккуратно — все остальные шкафы и комоды на первом этаже. Ничего.

— Может, за картинами есть какие-нибудь тайники? — предположил Бастьен.

— Или вся история с мойщиком бассейна — выдумка, Дейна честно ведет свои дела, и на нее действительно ничего не нарыть, кроме того, что она законченная сука.

Он закатил глаза:

— Еще одно место осталось. Истинная святая святых. Спальня.

Я поморщилась. Мне до колик претило входить в чью-то спальню. Вопиющее вторжение в частную жизнь. Но Бастьен был непреклонен, по-прежнему уверенный, что эта несбыточная химера способна принести результат.

К счастью, спальня оказалось стерильно-аккуратной, как комната в отеле; никакой тебе теплой чувственной атмосферы, присущей одному из самых интимных мест. Это облегчало поиски — мы будто вошли в свободную комнату. Мы тщательно исследовали все ящики и стенные шкафы, но опять не слишком успешно.

— Ой, — вдруг вскрикнула я, заглянув в открытый ящик комода.

Бастьен тут же рванулся ко мне:

— Что? Что там?

Это было самой благопристойной парой старушечьих трусов, которые я когда-либо видела. Пара трусов не бабушки даже, а прабабушки. Совершенно белые. Она могла бы по крайней мере рискнуть и завести себе голубые, или зеленые, или еще какие.

Бастьен толкнул меня локтем в недоумении от столь бурной реакции:

— Что тут такого удивительного в свете ее напыщенного пустословия по поводу скромной одежды?

— Скромная — это одно, но господи ты боже мой… до какой же степени? По самые уши?

— Положи на место. Нам надо… Щелк.

Мы оба это услышали. Я в ужасе посмотрела на Бастьена и пихнула трусы в ящик.

— Мне кажется, ты сказал…

— Знаю, знаю, — мрачно ответил он.

Кто-то только что вошел в дом.

Мы как вкопанные застыли в спальне, боясь даже дышать. Внизу хлопнула дверь, послышались шаги по дорогому паркету. Донеслись еле слышные голоса, но слов было не разобрать.

— Что же делать? — прошептала я.

Мы, конечно, были невидимы, но я все-таки совершенно не хотела шастать по дому при хозяевах. Да и выйти незамеченными будет проблематично.

Бастьен нахмурился, прислушиваясь.

— Это мужские голоса. Не Дейна. Пойдем. Он схватил меня за локоть, и мы прокрались в коридор, где было лучше слышно.

— Ты уверен, что они не вернутся? — спросил встревоженный голос.

— Ну. Они не вернутся до… не раньше полуночи.

— Здорово.

Бастьен ухмыльнулся и выдохнул:

— Риз.

Риз. Сын. Сын, который должен быть в доме у приятеля на другом конце улицы. Это гораздо лучше, чем Дейна, но все же беспокойство осталось. Я бросила на Бастьена вопросительный взгляд.

«Что он здесь делает?» — беззвучно шевеля губами, спросила я.

Бастьен пожал плечами и знаком показал мне следовать за ним к лестнице.

Риз и его приятель производили достаточно шума, чтобы заглушить наши шаги.

• Предыдущая
• 20/68
• Следующая