13 1/2 жизней капитана по имени Синий Медведь - Моэрс Вальтер - Страница 3

Постепенно я сделался для карликовых пиратов смыслом их незатейливой жизни. Те пять лет, что я провел у них, все на корабле вертелось вокруг меня. Казалось, мое появление наконец-то наполнило абсурдную жизнь этих отчаянных малышей разумным содержанием. Они трогательно старались научить меня всему тому, что знали сами: как стать настоящим пиратом и что для этого нужно делать. Целыми днями мы разучивали пиратские песни, напичканные самыми непристойными ругательствами, тренировались поднимать черный флаг с изображением черепа и перекрещенных костей и изготавливать карты с указанием местонахождения сокровищ. Однажды они ради меня даже попытались захватить корабль, который был по меньшей мере раз в сто больше их собственного. В этот день мне суждено было познать горечь неудачи и разочарование поражения.

Морское дело. Кроме того, я познал и другие тонкости корабельного дела — например, как поднимать якорь, конопатить щели или ставить паруса, только всему этому меня никто не учил, я просто наблюдал за пиратами и время от времени им помогал.

А началось мое обучение корабельному делу с мытья палубы, то есть с задачи, требующей особого понимания и большой сноровки. Попробуй-ка надраить палубу так, чтобы она сверкала на солнышке, чтобы на дереве не осталось ни одной вредной бактерии, и все же не слишком гладко, потому что доски не должны скользить под ногами (учитывая, что карликовые пираты передвигались по кораблю на узеньких деревянных протезах, для них это было как нельзя более актуально). Мыльная пена с добавлением морского песка — вот лучшее средство для того, чтобы драить дощатую палубу: мыло — для безупречной чистоты, песок — для усиления силы трения. Но кроме мытья палубы я научился еще ходить под парусом при сильном ветре, дрейфовать при полном штиле, использовать попутный бриз, выполнять поворот фордевинд, быстро менять курс в открытом море и, наконец, совершать аварийное торможение (трюк, которым владеют одни лишь карликовые пираты; а используется он для того, чтобы нечаянно не налететь в открытом море на какую-нибудь гигантскую рыбину — то есть любую рыбу размером больше селедки).

Узлы. Еще одна важная вещь в жизни любого морского волка — морские узлы. Только не те узлы, которыми измеряют скорость корабля, потому что она измеряется тоже в узлах, нет, я имею в виду те разнообразные способы, которыми скрепляют друг с другом корабельные снасти. Всего я выучил 723 таких способа и любой из них могу повторить даже сейчас с закрытыми глазами. Я умею (естественно!) вязать обычный морской узел, а кроме того, еще двойную пиратскую удавку, «галерный галстук», «абордажную кноту», «улыбку химериады» и, наконец, двойной гордиев узел. Крученые канаты я связывал ничуть не хуже, чем плетеные тросы, я мог связать толстенный манильский шпагат с тонюсенькой пеньковой веревкой; да что там говорить, попадись мне под руку два самых скользких и вертких угря, я связал бы их так, что они до конца дней своих не смогли бы разъединиться. На корабле я стал чем-то вроде главного специалиста по узлам; если кому-то нужно было что-то связать, он обращался ко мне. Я мог связать узлом что угодно, даже рыбу, а в случае экстренной необходимости и сам узел.

Волны. Но самое главное для моряка — овладеть навигационным искусством. У карликовых пиратов на корабле, однако, не было никаких навигационных приборов, они даже не знали, что такое компас. Свой курс малыши выверяли по волнам, в которых разбирались как никто другой. Когда очень долго наблюдаешь за морем, то понимаешь, что все волны разные. Хоть и говорят, что они одинаковы, это не так. Волны как раз очень разные, они отличаются друг от друга по форме, размеру, изгибу спинки: есть, например, волны высокие и крутые, а есть низкие и пологие, есть толстые и тонкие, зеленые и синие, черные и голубые, прозрачные и мутные, большие и маленькие, широкие и длинные, холодные и теплые, соленые и пресные, громкие и тихие, быстрые и медленные, безобидные и очень опасные.

Каждая волна имеет, так сказать, свой собственный облик, свое лицо, свою прическу наконец, то есть форму пены на макушке. Их различают еще и по походке, которая у моряков называется ходом волны. На юге, например, волны плещутся весело, непринужденно, зато на севере они движутся более осторожно, можно сказать даже с опаской, это из-за холода и постоянного страха напороться на льдину. На Гавайях валы бьются о берег в такт зажигательной румбы, а в Шотландии тянутся скучными рядами, под стать заунывному пению волынки. Если очень долго внимательно наблюдать за волнами, изучать их повадки, то в конце концов будешь знать, какие из них в каком месте появляются чаще всего. Так, маленькие зеленые волны с веселыми белыми барашками встретишь скорее в тропиках на мелководье, а темные суровые, с могучими шапками пены появляются у берегов, где неподалеку в море впадает широкая река, высокие синие вздымаются в холодном северном море на большой глубине, и так далее. Перечислять можно бесконечно.

Одним словом, по форме и внешнему виду волн можно точно определить, где находишься, есть ли поблизости бездонные омуты, невидимые глазу песчаные отмели или коралловые рифы, далеко ли земля, нет ли опасности быть захваченным врасплох сильным течением, водятся ли в этих местах акулы или только всякая мелкая рыбешка вроде кильки. Когда неподалеку акулы, волны едва заметно дрожат.

Помимо всего прочего, я научился еще и другим, менее значительным вещам, составляющим будни любого матроса: чинить переборки, отдирать ракушки с бортов (карликовые пираты потом готовили их под соусом из морских водорослей), запросто разгуливать вразвалочку по палубе при сильной качке, спускать на воду спасательную шлюпку, бросать спасательный круг и нести вахту на сигнальной мачте. Уже спустя год я превратился в настоящего морского волка, меня даже не тошнило в разгар самого сильного шторма.

Водоросли. Надо сказать, что карликовые пираты все это время неплохо меня кормили, в основном водорослями и мелкой рыбкой. Они знали более 400 способов приготовления даров океана, от свежих морских водорослей а-ля натурель до очень сложных в приготовлении изысканных суфле, и мне приходилось пробовать каждое из этих блюд. Мое сегодняшнее отвращение к морской капусте, по всей видимости, связано именно с особенностями меню на корабле у карликовых пиратов.

Но как бы то ни было, водоросли очень полезны для молодого, растущего организма, они содержат все необходимые витамины и минералы — возможно, даже в некотором избытке. Поэтому я рос и прибавлял в весе с невероятной скоростью, которая вскоре стала пугать не только меня самого, но и моих добрых друзей. Сначала я был намного меньше своих спасителей, но уже через год нагнал их в росте. За второй год я вырос еще вдвое, а спустя четыре года был выше их уже в пять раз.

Нетрудно догадаться, что на низкорослых карликовых пиратов, которые по природе своей вынуждены опасаться всего большого, мой стремительный рост производил самое неблагоприятное впечатление. И вот спустя пять лет размеры мои достигли наконец критической точки — корабль, казалось, в любую минуту готов был пойти ко дну.