Разведка особого назначения. История оперативного разведывательного центра английского адмиралтейств - Бизли Патрик - Страница 65

Примерно в 9.00 26 декабря немецкий линейный крейсер появился на экране радара флагманского корабля Барнетта, а двадцать пять минут спустя по нему был открыт огонь. Получив попадание, ничего не подозревавший «Шарнхорст» отвернул в сторону. Барнетт считал, что Бей обойдет караван кругом и зайдет для атаки на него с другой стороны. Поэтому он не стал его преследовать. Вскоре после полудня догадка Барнетта подтвердилась, и завязалась новая короткая схватка. На этот раз попадание получил «Норфолк», а Бей повернул на юго-запад, чтобы укрыться у берегов Норвегии. Но он шел курсом, который сближал его с Фрезером; последнего Барнетт полностью информировал обо всем и теперь неотступно следовал за немецким линейным крейсером. В 16.17 корабль противника появился на радарном экране линкора «Дюк ов Йорк», а в 16.50 линкор открыл по нему огонь. И снова «Шарнхорст» был застигнут врасплох. В 16.56 он радировал северной группе флота: «Вне всякой очереди. 72°39′ северной широты, 26°10′ восточной долготы. Тяжелый линкор. Я веду огонь». Бей явно ошибочно принял крейсеры Барнетта за линкоры, потому что в 17.22 он радировал, что «окружен тяжелыми кораблями». Вскоре положение его стало безнадежным. В 18.02 Бей отправил радиограмму: «Главкому и адмиралу флота. «Шарнхорст» вряд ли одержит верх». В 18.25 он радировал Гитлеру: «Мы будем сражаться до последнего снаряда». В последней радиограмме «Шарнхорста», отправленной в 19.25, говорилось, что он направлялся в Тана-фьорд со скоростью 20 узлов. Но вряд ли он мог идти таким ходом, так как перед этим сообщил, что идет со скоростью 15 узлов, а еще через двадцать минут получил попадания из 14-дюймовых орудий линкора «Дюк ов Йорк» и орудий крейсеров. Английские эсминцы выпустили по нему много торпед, одиннадцать из которых достигли цели. «Шарнхорст» затонул. Несмотря на все принятые меры, удалось спасти только тридцать шесть человек.

Гибель «Шарнхорста» привлекает к себе внимание германских историков по сей день. Адмирал Бей и все его офицеры пошли ко дну вместе с кораблем, так что в этой истории есть пробелы. Много критических слов было высказано по поводу тактической оценки обстановки, произведенной Беем, но главное, что ему ставится в вину, это отправка радиограммы эсминцам перед выходом в море. Немецкая сторона вплоть до последних дней считала, что именно этот сигнал, с большой точностью перехваченный радиопеленгаторными станциями англичан, и выдал факт выхода «Шарнхорста» в море. Это, однако, не так. Радиоперехваты из Северной Норвегии зачастую бывали очень ненадежными. Трудно было ожидать пусть даже от самого точного радиопеленгования, что оно даст место «Шарнхорста», который будто бы находился в море в пятнадцати милях от его якорной стоянки. Радиограмма Бея в действительности была перехвачена, но ее расшифровали не раньше 9.00 утра следующего дня. К тому времени мы уже получили точные сведения о всех событиях из радиограммы о приказе «Остфронт», отправленной немецким «адмиралом в северных водах».

Вопрос должен, быть поставлен так: почему вообще послали Бея в море и почему его не вернули? Бей и «адмирал в северных водах» считали, что условия для проведения успешна» операции не наступили, в особенности из-за того, что не удалось обнаружить флот метрополии, а у них были большие подозрения в отношении его присутствия в море, причем в районе потенциально опасном. И почему не придали больше внимания перехваченной радиограмме Фрезера от 24 декабря? Почему игнорировали тот факт, что погодные условия помешали провести авиаразведку и что продолжавшиеся даже 25-го поиски самолетами с Лофотенских островов «отряда линейных кораблей, который, как предполагалось, приближался с юго-запада», не увенчались успехом? Германские ВВС только в ночь с 25 на 26 декабря донесли, что «в радиусе 80 км группы дальнего прикрытия не обнаружено». А это небольшой район. Поэтому нельзя было утверждать, что если тяжелые корабли находились в море, то между ними и караваном сохранялась большая дистанция. 26 декабря немецкая служба дешифрирования «В. Dienst» записала радиопереговоры между Барнеттом и Фрезером. Кроме того, 2-я эскортная группа в то утро была, по-видимому, визуально обнаружена, но почему-то не придали значения тому факту, что среди обнаруженных кораблей находилось одно крупное судно. Из этого не сделали выводов.

Конечно, немцы не знали, что англичане расшифровывали их радиограммы, но примечательно, можно сказать, почти небрежное отношение к тому обстоятельству, что авиаразведка была проведена далеко не удовлетворительно и что станции перехвата «У» и РПС получили заслуживающую внимания развединформацию.

Сложная цепь командования, оперативные указания, которые, видимо, позволяли разночтения и задержки на линиях связи, — вот что вызвало ошибки немцев. Но трудно отделаться от ощущения, что жгучее желание Деница облегчить давление на германскую армию в России затмила у него в голове реальные факты и обстановку, помешав сделать правильные выводы из лежавшей перед ним развединформации, точно так же, как это случилось с Паундом во время операции с «PQ-17», когда, будучи одержим своими идеями, он остался глух к аргументам Деннинга.

Потопление «Шарнхорста» изменило стратегическую обстановку, и человеку недостаточно опытному все, что потом происходило в Северной Норвегии, могло показаться неким решительным поворотом событий. Но в лагере англичан такого мнения не придерживались те, кто занимался проблемами ведения морской войны. «Тирпиц» все еще ремонтировался в Альтен-фьорде. Когда же он выйдет на оперативный простор, одному английскому линкору с несколькими эсминцами и крейсерами его уничтожить вряд ли удастся.

В марте 1944 г. разведка особого назначения сообщила, что 15-го и 16-го линкор проходил ходовые испытания. Спустя четыре дня Деннинг предупредил английский главный морской штаб, что «Тирпиц> «вряд ли выйдет в море для боевых действий против хорошо охраняемого конвоя, но он вполне может осуществить такой выход, если будет уверенность, что ему не придется вести бой с тяжелыми кораблями или с авианосцами. Противник, как известно, придает большое значение нарушению поставок России. Это может заставить его пойти на больший риск, чем обычно, и использовать «Тирпиц» в его нынешнем состоянии. Следовательно, «Тирпиц» можно считать пригодным для выполнения оперативных заданий, и для охраны каравана «JW-58» должен быть придан линкор».

Оставались, конечно, сомнения, захочет ли Дениц после катастрофы с «Шарнхорстом» рисковать последним немецким линкором и разрешит ли ему это Гитлер, если речь будет идти о серьезном боевом столкновении. Но пока «Тирпиц» находился в строю и обладал способностью выйти в море, с такой возможностью нельзя было не считаться.

Когда конвой «JW-58» которому нападение надводных кораблей не угрожало, 27 марта вышел в море, было решено произвести удары по «Тирпицу» самолетами с авианосцев «Викториес» и «Фьюриес», а также по меньшей мере еще с четырех эскортных авианосцев. Для проведения авиаразведки в Россию была направлена специальная эскадрилья самолетов английских ВВС. Полученные фотографии доставлялись на «Каталине» в Англию.

Из дешифрированных материалов мы узнали о том, что «Тирпиц» 1 апреля будет проходить ходовые испытания. Но около 12.00 этого дня поступили материалы еще нескольких радиоперехватов, в которых говорилось об отсрочке испытаний на двое суток. Об этом без промедления были поставлены в известность сигналом «Ультра» руководители операции — сэр Брюс Фрезер и его правая рука адмирал Генри Мур, отвечавший за нанесение воздушных ударов. Выяснилось также следующее: во-первых, каравану не угрожало нападение со стороны надводных сил; во-вторых, ходовые испытания линкора могли к тому же дать лучший шанс английским летчикам для нанесения ударов. Ведь на якорной стоянке «Тирпиц» был хорошо защищен противоторпедными сетями и мог быть закрыт дымовыми завесами. Поэтому Фрезер решил перенести операцию на два Дня, назначив ее на 3 апреля.

Перед тем, как с авианосцев поднялась первая партия самолетов, Деннинг успел отправить Муру еще одну радиограмму «Ультра» — с сообщением о том, что «Тирпиц» снимется с якоря в 5.30 утра.