Хрустальное сердце (У любви нет голоса, или Охота на Лизу) - Корсакова Татьяна Викторовна - Страница 14
- Предыдущая
- 14/15
- Следующая
– А зовут-то тебя как?
Он не знает, как ее зовут! А те люди знали. Значит ли это, что он не из их банды? Ведь значит же! От облегчения голова у нее закружилась еще сильнее, ноги стали ватными.
О чем он спрашивал? Как ее зовут? Лиза обвела торопливым взглядом кабинет-студию: книги, папки, компакт-диски и ни одной ручки. Как же ей с ним общаться?..
Парень с обложки оказался человеком нетерпеливым: он вдруг сорвался с места, выбежал в прихожую, зачем-то стал перетряхивать ее шубу. Что он ищет? Не важно. Она нашла средство коммуникации – его ноутбук!
Лиза деликатно тронула парня за рукав, поманила за собой обратно в кабинет, к ноутбуку. Ведь ничего страшного не случится, если она на время свернет программу, с которой он работал? Судя по возмущенному возгласу, парень ее уверенности не разделял. Лиза торопливо набрала:
«Здравствуйте. Меня зовут Лиза. Я не могу говорить».
– Ты немая?! – удивленно спросил он, четко выговаривая каждый звук, словно в придачу ко всему она была еще и умственно отсталой. Стало горько и обидно. Даже страх перед неизвестностью отошел на второй план. Впрочем, ей не привыкать.
«Что со мной случилось?» – написала она.
– Что с тобой случилось?! Это ты у меня спрашиваешь, что с тобой случилось?! – В его голосе прозвучали раздражение и искреннее недоумение. Он, кажется, действительно ни при чем, но как же в таком случае она оказалась в его квартире? Это-то он точно должен знать!
Лиза закусила губу, борясь с головокружением. Вслед за головокружением обязательно придут слезы. Она это точно знает, чувствует…
Парень, кажется, тоже почувствовал:
– Так, стоп! Никто не волнуется. Никто не плачет. Ясно? Давай разбираться. Идет?
Лиза кивнула. Ей как никому другому хотелось во всем разобраться.
– Значит, так. Я подобрал тебя вчера вечером на дороге, недалеко от своего дома. Ты была, мягко говоря, не в себе. Пила что-то или, может, дурь принимала?
Дурь принимала? Да не принимала она ничего такого! Во всяком случае, по доброй воле. Он что, считает ее наркоманкой?!
– Ничего не принимала? – Похоже, парень ей не поверил. – Ну, не знаю. Трезвой ты точно не выглядела, – он загнул указательный палец, – это раз. И еще ты была насквозь промерзшей – это два. Я тебя пожалел, привез к себе, разморозил, как умел…
Разморозил, как умел! А как именно? Почему она голая под халатом? Он что, ее…
– И не надо падать в обморок. Ничего нового я вчера не увидел. – Парень самодовольно ухмыльнулся. – Уж можешь мне…
Значит, раздевал! А зачем ее раздевать?! Неужели нельзя было «размораживать» ее в одежде?!
– Ну ты чего? Хватит мне тут истерики закатывать! Я, между прочим, человек нервный. Я тоже расстроиться могу. И вообще, на твою девичью честь я не покушался. Больно ты мне нужна…
Да что же это?.. Ехала в Москву к подруге, собиралась проконсультироваться у профессора с мировым именем. А попала сначала к каким-то мошенникам, потом в лапы к сексуальному маньяку, который подбирает беспомощных девушек на улице и «размораживает» их, как умеет…
В дверь ванной деликатно постучались. Лиза вздрогнула, торопливо вытерла полотенцем заплаканное лицо.
– Эй, кофе готов! Ты скоро? – послышалось из-за двери.
Стук повторился, а потом ее новый знакомый чертыхнулся, сказал раздраженно:
– Чего ты стучишь, Легостаев? Эта ж деваха не только ненормальная, но еще и глухонемая! Подкинул господь подарочек!
Вот она, оказывается, какая: ненормальная глухонемая деваха! Лиза решительно распахнула дверь, не обращая внимания на парня, прошла в кабинет. Ноутбука не обнаружила, зато увидела на том месте, где он стоял, слой пыли, на котором недолго думая вывела:
«У меня стопроцентный слух!!!»
Парень с минуту разглядывал ее послание, потом рукавом смахнул пыль, посмотрел на Лизу сверху вниз, спросил удивленно:
– Так ты слышишь?!
Она сердито кивнула.
– А разве так бывает?
Лиза болезненно поморщилась.
– Ладно, пойдем кофе пить. – Кажется, извиняться он не собирался. Да и с какой стати ему извиняться?! Это она должна извиняться, в ножки кланяться за спасенную жизнь. А она фыркает, характер показывает…
Обида и раздражение прошли, уступили место раскаянию. Лиза смущенно улыбнулась своему спасителю, стерла ладошкой остатки пыли, демонстрируя покорность и послушание.
Легостаев понимающе улыбнулся, поскреб щетину и неожиданно сказал:
– Ты меня прости за «ненормальную». Я не хотел тебя обижать.
Кухня была просторная. Даже слишком просторная для одного человека. Хотя с чего она решила, что он живет один? Пока хозяин разливал кофе, Лиза украдкой осмотрелась. Нет, не чувствуется тут присутствия женщины. Во всяком случае, постоянного присутствия. Впрочем, ей-то какое дело? Она здесь транзитом. Сейчас попьет кофе, поблагодарит его за радушие и пойдет куда глаза глядят…
– Сахар не клал, – сказал Легостаев, ставя перед ней чашку с дымящимся кофе.
Лиза благодарно кивнула, после вчерашнего происшествия она еще очень не скоро сможет пить сладкий кофе.
– Есть хочешь? Сделать бутерброд? – спросил он, усаживаясь напротив, локтем отодвигая включенный ноутбук подальше от края стола.
Есть не хотелось. От одной только мысли о еде подкатывала тошнота. Наверное, Лиза позеленела очень красноречиво, потому что Легостаев посмотрел на нее со смесью жалости и раздражения. Наверное, испугался за свой надраенный до зеркального блеска пол. Лиза успокаивающе махнула рукой – мол, все в порядке, отхлебнула кофе.
Кофе был очень вкусный, маслянисто-черный. Чудо, а не кофе! Ободренная Лиза отважилась на конфету. Конфета тоже оказалась вкусной, шоколадной, с благородной горчинкой.
– Может, теперь расскажешь, что с тобой приключилось? – спросил Легостаев, когда она отодвинула опустевшую чашку. – Любопытство, понимаешь ли, гложет мою журналистскую натуру.
Так он журналист?! Лиза впервые видела журналиста, да еще московского.
– Кстати, меня зовут Максим. Можно просто Макс.
Просто Макс – красивое имя для парня с обложки. Он – с обложки, стильный, самоуверенный, а она – в халате с чужого плеча… И под халатом – ничего…
«Где моя одежда?»
– На батарее сохнет. Я вчера как-то об этом не подумал, развесил только сегодня утром. Она еще сырая, так что придется тебе пока так…
«А белье?»
– А белье где-то в комнате. Не помню точно, куда его засунул. – Он снова улыбнулся улыбкой Казановы. Или это ей просто так показалось? – Но, если хочешь, могу поискать.
Лиза протестующе махнула рукой. Не хватало еще, чтобы он искал ее белье! Сама найдет.
– Ну так что с тобой приключилось?
«Долгая история».
– Ничего, до понедельника я совершенно свободен. Ты пока пиши сочинение на тему «Как я провела вчерашний день», а мне нужно сделать один звонок.
Лора к телефону не подходила, видно, разгневалась не на шутку. Ох, не миновать ему расплаты…
Макс вернулся в кухню. Его ночная гостья с сосредоточенным лицом барабанила по клавиатуре ноутбука. К слову, очень быстро барабанила, профессионально. На Макса она внимания не обращала – ушла в себя. Он посмотрел в окно на орудовавшего здоровенной деревянной лопатой дворника Васильича, вернулся к столу, уселся, подпер подбородок кулаком, взглянул на девчонку. Лиза – красивое имя, царское. Ему всегда нравились такие имена: Елизавета, Екатерина, Анна, Мария…
Эта Лиза на царицу походила мало. И даже на царевну не тянула, но, в принципе, была симпатичной. Вот только характер у нее, похоже, не сахар.
«У меня стопроцентный слух». Макс чуть слышно хмыкнул. Девчонка оторвалась от ноутбука, посмотрела вопросительно своими крапчато-каштановыми глазами.
– Не отвлекайся, – посоветовал он.
Она кивнула и снова уткнулась в комп.
…А еще она скромница. Вон как разнервничалась, когда узнала, что он ее «размораживал»: покраснела, побледнела, оскорбилась. А он, честно говоря, и не помнит, какая она была там, в ванне. Некогда ему было ее рассматривать. А жаль, все равно ведь его теперь подозревают во всех смертных грехах.
- Предыдущая
- 14/15
- Следующая
