Опасная бритва Оккама - Переслегин Сергей Борисович - Страница 74

Общее решение этой проблемы европейцы ищут на пути последовательного уничтожения всех дискриминационных барьеров. В Соединенных Штатах Америки с их восхитительной, лучшей в мире системой социокультурной переработки мигрантов сейчас актуализируется противоположная концепция, и не случайно Дж. Буш-младший столь резко выступил против испаноязычной версии гимна страны, потребовав от «латиносов» учить английский. Очень может быть, что закон эпохи Клинтона, строго запрещающий языковую дискриминацию в школьном образовании, будет отменен или, во всяком случае, ограничен. Латвийские (и российские!) законы составлены скорее в нынешней американской логике, нежели в европейской, хотя на словах все выступают против дискриминации.

Но, собственно, почему?

Что нужно принимающей стране от мигранта?

В совсем примитивной логике – нужна его неквалифицированная рабочая сила, за которую можно к тому же недоплачивать. В современной когнитивной логике – его культурная уникальность, те воспитанные страной-эмитентом компетенции и квалификации, которых в принимающей стране нет.

Что нужно мигранту от принимающей страны?

Опять-таки в примитивной житейской логике – более высокого жизненного уровня, чем на родине. В логике когнитивного проектирования – пространство возможностей для себя и детей (равно «пространство развития»).

Сразу же уточним, в очередной раз пренебрегая правилами политкорректности, что эмигрант – это всегда человек, который бросил свою Родину, землю своих отцов и дедов, ради материального благополучия. Миллионы мигрантов будут возмущены этими словами именно потому, что в них содержится неприятная правда.

К меньшинствам, возникшим в результате распада империй, это, разумеется, не относится. Но для них есть своя неприятная правда: они представляют собой сторону, про игравшую в политической борьбе и потерявшую страну, завещанную предками.

В обоих случаях есть основания для морального осуждения.

Уточню: в обоих случаях есть все основания для морального самоосуждения.

Но в таком случае дискриминационные меры в отношении мигрантов,как добровольных, так и вынужденных, этически оправданы. Более того, они представляют собой необходимый элемент восстановительного правосудия, поскольку содержат в себе естественную человеческую логику: преступление – наказание – прощение. Полностью уничтожая дискриминацию, мы заставляем мигранта самостоятельно решать вопрос о мере наказания за свой проступок (необходимо четко понимать, что с родовой точки зрения, то есть в логике архетипов и других подсознательных поведенческих паттернов, эмиграция есть страшный незамаливаемый грех), а это абсолютному большинству людей не под силу.

Поэтому я не вижу ничего плохого в том, что дипломированный и опытный русский (украинец, латыш, нужное вписать) несколько лет проработает в Великобритании или Германии медбратом. Во-первых, младшего и среднего медицинского персонала всегда не хватает. Во-вторых, с такой позиции проще и удобнее выстраивать карьеру (понятно, если есть способности). В-третьих, «наказание» в виде временного снижения социального статуса надежно решает этическую проблему миграции снимает «родовое проклятие».

Но и в логике высших интересов самих мигрантов и страны пребывания дискриминационные меры полезны поскольку вынуждают мигрантов быть умнее, сильнее, образованнее, воспитаннее, компетентнее местных жителей, чтобы претендовать на равную с ними работу и оплату. И система дискриминационных мер начинает работать как своеобразный «усилитель», заставляя мигрантов развиваться как можно быстрее, культивировать в себе и своих детях лучшие качества.

Разве многовековая история еврейской, армянской, корейской, китайской диаспор не убеждает нас в пользе дозированной дискриминации?

Подведем итог.

Решение проблемы состоит в том, что жители Латвии в Европе, русскоязычные в Латвии, русские в Ойкумене должны стать дискриминируемым меньшинством, осознающим свое угнетенное и зависимое положение и превращающим его в ресурс развития. Только в этом случае может быть сохранена латышская культура, создан фрактальный Русский мир и осуществлен постиндустриальный переход.

БЮРОКРАТИЯ В ОКРЕСТНОСТЯХ ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОГО БАРЬЕРА

Самолет при полете в области больших величин «М» уподобляется жесткой пружине <...> он настолько плотно сидит в воздухе, что отклонить его по всем трем осям очень трудно. Это может служить большим препятствием для выполнения эволюций в боевых условиях. Для маневрирования на сверхзвуковой скоростинеобходимо применение каких-либо дополнительных средств в управлении.

Из отчета № 296 за 1952 год «Исследование устойчивости и управляемости самолета МИ Г-17 на сверхзвуковых скоростях полета».

Управление (структурирование информации) наряду с познанием и обучением (производством и воспроизводством информации) является атрибутивным признаком социосистемы – специфической формы организации носителей разума. В этой связи представляется странным практически полное отсутствие исследований, посвященных перспективам развития управленческих структур.

Пространство «образов будущего», построенное футурологами и писателями-фантастами, плотно. К настоящему времени описаны все или почти все реалии «желаемого будущего», «страшного будущего», «неизбежного будущего» и даже «реального будущего» – вплоть до мелких бытовых подробностей. Подробнейшим образом исследованы возможные пути развития системы образования, уделено должное внимание науке и искусству завтрашнего дня. Проанализирован ряд перспективных экономических механизмов, изучены всевозможные политические структуры, вплоть до образованных негуманоидными сообществами. Но даже в наиболее прописанных «образах будущего» не введены сколько-нибудь значимые инновации в контур управления, ответственный за переработку информации, принятие решений и контроль над их выполнением. Складывается впечатление, что современная Административная система представляет собой вершину развития управленческой мысли и будет продолжаться «из вечности в вечность».

Данный раздел посвящен бюрократии будущего и содержит ряд рамочных требований к перспективным управленческим механизмам. Речь пойдет именно о процедуре администрирования (в сущности, одинаковой для государства, международной организации, финансовой корпорации, бюджетного учреждения и т.д.), поэтому каких-либо априорных предположений о политических, культурных, конфессиональных, национальных особенностях системы, подлежащей управлению, сделано не будет.

1

Понятие управления подразумевает выделение позиции Владельца242, ассоциирующего себя с данной социосистемой. Обычно Владелец может быть персонифицирован в виде конкретного человека, но иногда эту позицию занимает группа людей или даже Представление социосистемы как целого.

242 А. Лазарчук, П. Лелик предпочитают более нейтральный термин «Пользователь» (Лазарчук А., Лелик П. Голем хочет жить // Мир Интернет. 2001. № 9). Наиболее точно семантический спектр понятия может быть передан феодальным термином «Лорд».

В наиболее общих чертах процесс управления социосистемой мало отличается от управления любой другой системой, например транспортным средством243.

243 Возможно, этим объясняется прагматическая полезность аэродинамической аналогии, рассматривающей развитие социосистемы как движение летательного аппарата в турбулентной воздушной среде.

Сообразуясь со своими целями и получаемой информацией, Владелец вырабатывает директивы (воздействует на «штурвал»). Система управления превращает эти директивы в конкретные указания и доводит их До исполнителя (отклоняет «управляющие поверхности») Эта деятельность подразумевает усиление и ряд преобразований управляющего сигнала. По мере совершения «маневра» состояние социосистемы меняется, причем управляющее воздействие всегда встречает некоторое сопротивление управляемой среды. Система управления обрабатывает информацию об изменении состояния социосистемы и величине сопротивления среды и передает ее Владельцу, модифицируя находящуюся в его распоряжении информацию. Затем цикл повторяется.