Ваал - Маккаммон Роберт Рик - Страница 40

• Предыдущая
• 40/61
• Следующая

Майкл ударил по тормозам. Лимузин прошел впритирку к джипу, оцарапав ему бок, вернулся на середину улицы и помчался прочь. Майкл сражался с рулем, стараясь предотвратить лобовое столкновение; на шее у него вздулись жилы. Почти не снижая скорости, он отвернул от стены и тоже очутился на середине улицы. Далеко впереди лимузин скрылся за углом.

Они ринулись следом и увидели, как лимузин сворачивает в боковую улочку. Новый резкий поворот, и он исчез из вида.

Через несколько секунд перед ними возник дворец Мусаллима. Осыпавшаяся каменная кладка придавала ему заброшенный, нежилой вид; повсюду толстым слоем лежал пепел — как пыль. Особняк, казалось, вымер; Вирга не заметил ни охранников, ни собак. Ворота были сорваны с петель. Джип влетел за ограду, во двор, пошел юзом и выскочил с подъездной дороги на выжженную солнцем землю. Майкл затормозил. Мотор заглох.

Майкл вытащил ключ из замка зажигания и осмотрелся. Никаких признаков того, что здесь кто-то жил, не было. Обгорелый кирпич, битое стекло — особняк мог простоять так тысячу лет, и никто не заметил бы разницы. Вирга увидел распахнутую настежь огромную дверь и непристойно раззявленный вход.

Майкл вылез из джипа, но не успел сделать и шага, как послышался вой набирающих обороты двигателей. В следующий миг — ни Майкл, ни Вирга никак не успели бы добежать до взлетной полосы — промчавшись по черному асфальту, в небо взмыл блестящий белый самолет. Последний поворот штурвала, едва заметная дрожь, пробежавшая вдоль хвоста, — и, унося с собой призрачное стенание моторов, самолет взял курс на северо-запад.

Майкл смотрел, как поднятый при взлете ветер шевелит траву. Потом тихо, словно только для себя, сказал:

— Я опоздал.

— А что вы хотели здесь найти? — поинтересовался Вирга. — Особняк разрушен. Никого.

— Да. Теперь никого.

— Куда же они повезут Ваала? Все больницы сожжены.

Майкл, казалось, не слушал. Он провел рукой по лбу и посмотрел на копоть, оставшуюся на пальцах.

— Вы слышите меня? Нужно узнать, куда отвезли Ваала.

— Что? — переспросил Майкл, но потом, казалось, сообразил, о чем речь. — Ваал улетел на том самолете. Вероятно, сейчас он покидает страну, а может быть, и континент.

— Что? Откуда вы знаете?

— Просто знаю, — ответил Майкл.

— Но ведь без медицинской помощи он истечет кровью. Куда его повезли?

Майкл ничего не ответил и отвернулся. Он пошел по голой земле ко входу в особняк, Вирга — за ним. У самой двери Майкл остановился и оглядел сырое помещение с грязными стенами.

— Что-то не так, — негромко сказал он.

— Ловушка?

— Не знаю. Кажется, что здесь никого нет… и все же… идите за мной, как можно тише, и не отставайте ни на шаг. Договорились?

— Да, — ответил Вирга. — Хорошо.

Майкл вошел, и Вирга последовал за ним, стараясь не наступать на битое стекло и обгорелые ковры. В особняке царил разгром. Обгорелые ободранные стены, изорванные в клочья ковры, вдребезги разбитые огромные зеркала, резная мебель тонкой работы, изрубленная словно топорами. Все окутывал густой дым, сильно пахло помойкой. Особняк убили, и от него уже несло мертвечиной. Майкл обернулся, чтобы убедиться, что Вирга в состоянии идти дальше, и они двинулись по коридору мимо огромных комнат и мраморных лестниц, поскальзываясь то на стекле, то на экскрементах.

В доме стояла мертвая тишина. Никого не осталось, подумал Вирга, никого. Ученики испарились вместе со своим раненым учителем. Профессор с Майклом молча шли по извилистым темным коридорам, и им казалось, будто они пробираются по кишкам обугленного трупа.

Вдруг за одной из закрытых дверей резко звякнуло стекло. Майкл напрягся и прислушался, схватив Виргу за руку, чтобы тот не двигался, но шум не повторился.

Майкл весь подобрался и пинком вышиб дверь. Та сорвалась с дряхлых петель и грохнулась на потрескавшийся каменный пол.

Они оказались в разгромленной столовой. Перевернутые стулья в беспорядке валялись вокруг обгорелого, засыпанного золой стола, накрытого как для банкета: на нем еще стояли тарелки с остатками пищи и оловянные кубки. Три кубка были опрокинуты, питье растеклось под ними вязкими лужицами. По комнате, словно духи умерших, плавали сизые клубы дыма. Пахло гарью, гнилью и чем-то еще, чем-то, что заставило Виргу с отвращением стиснуть зубы. Это был густой, тошнотворно-сладкий запах склепа. Вирга почувствовал, как Майкл рядом с ним весь напружинился.

За столом кто-то сидел.

Кто-то сгорбленный, тяжело навалившийся грудью на стол, перевернув хрустальный графин. Кто-то, чье лицо пряталось в тени. Изможденный, бледный, в лохмотьях мужской одежды. Увидев страшные темные пятна на голой руке, Вирга охнул. Человек за столом пошевелился, повернул голову, и мутный свет, струившийся в дверной проем, упал на его лицо.

— Боже мой! — воскликнул Вирга. — Это Нотон.

Однако он тотчас понял, что перед ним не тот Нотон, которого он знал. Тот, кто сидел за столом, возможно, и обнаруживал схожие с Нотоном черты — высокий, красивой лепки лоб (теперь покрытый гнойниками), знакомый нос (теперь полусъеденный какой-то страшной болезнью), светлые волосы (кто-то вырывал их клочьями, сдирая кожу; на проплешинах запеклась кровь) — но в то же время это не был Дональд Нотон.

Глаза человека за столом загорелись лютой яростью. Он сграбастал кубок и, выкрикивая нечто невнятное, запустил им в незваных гостей.

Майкл пригнулся. Кубок с грохотом ударил в дальнюю стену. Нотон с трудом поднялся, поднял над головой стул и швырнул в них; от усилия он пошатнулся, упал на четвереньки, рыча отбежал в темный угол и засверкал оттуда красными горящими глазами.

— Бог мой, — ужаснулся Вирга, — они превратили его в животное! О Господи!

— Не подходите! — приказал Майкл. Он сделал шаг вперед. Нотон взвыл, как взбешенный пес, и в Майкла полетели ножи, вилки, осколки стекла — все, что попадалось Нотону под руку. Майкл негромко спросил Виргу:

— Как его звали?

— Дональд, — ответил Вирга. «Звали»? Майкл сказал «звали»?

Нотон в своем углу уселся на корточки.

Майкл сделал еще шаг вперед, и Нотон оскалился.

— Тихо, — проговорил Майкл спокойно и властно. — Тихо. Вы — Дональд Нотон. Вы помните это имя?

Нотон наклонил голову набок, слушая. Потом прижал руки к ушам и уперся подбородком в грудь.

— Дональд Нотон, послушайте меня, — сказал Майкл. — Вы по— прежнему человек. Вы по-прежнему можете сопротивляться этому. Я хочу, чтобы вы сопротивлялись этому. НУ ЖЕ!

Нотон глухо заворчал и стал озираться, отыскивая, что бы еще бросить.

Майкл сделал третий шаг вперед, нагнулся и посмотрел прямо в глаза Нотону.

— Сопротивляйтесь, — скомандовал он и внезапно протянул Нотону руку с раскрытой ладонью. — Верьте мне. Верьте. С этим можно бороться.

Казалось, Нотон растерялся. Он бессмысленно затряс головой, повернулся и стал царапать стену в поисках лазейки, через которую можно было бы сбежать.

— ДОНАЛЬД НОТОН! — загремел Майкл.

— НЕЕЕЕЕЕТ! — застонало животное на полу. — БОЛЬШЕ НЕ ДОНАЛЬД НОТОН! НЕТ!

— Господи Иисусе! — едва слышно пробормотал Вирга.

Майкл мгновенно выпрямился и, когда больной повернулся от стены, коршуном кинулся на него. Нотон испустил дикий крик страха и ярости. Майкл прижал ладони к вискам Нотона, и Вирга увидел, как у него на руках вздулись вены.

— ДОНАЛЬД НОТОН!

Тот затрясся, из раскрытого рта потекла слюна. Медленно, очень медленно выражение его глаз стало меняться. Мелькнула искра осознания. Он расслабился, предаваясь рукам Майкла, потом всхрапнул, наполнив зал вонючим дыханием, и обмяк. Майкл очень осторожно уложил сотрясаемого рыданиями Нотона на каменный пол и знаком велел Вирге подойти.

Вирга наклонился над своим другом. Гноящиеся болячки вблизи оказались еще ужаснее, чем он полагал. Неведомый и невообразимый недуг, как жадный пес, терзал плоть Нотона. Майкл, бережно поддерживавший голову Нотона, сказал:

— Этот человек умирает. Для него это единственное спасение от боли.

• Предыдущая
• 40/61
• Следующая