Тропой смелых(изд.1950) - Коряков Олег Фомич - Страница 8

• Предыдущая
• 8/42
• Следующая

…Окутанная густыми раскаленными парами, разметывая жаркие вихри, клокотала расплавленная масса Земли. Первые зачатки будущих материков — мощные глыбы затвердевающего базальта — плавали в огненной жиже. Поднимаясь из кипящих глубин, столбы летучих газов и паров воды собирались в тяжкие грозовые тучи, чтобы мощными ливнями снова упасть на Землю и опять уйти от нее.

Текли медленные миллионы лет, охлаждалась и твердела земная оболочка, сжималась, и базальтовые щиты, словно гигантские льдины, напирая друг на друга, торосились, громоздились в горы. Безбрежное теплое море заливало громаду Земли. Оно еще не остыло, когда в нем появились первые живые организмы, а берега начали покрываться густыми зарослями папоротников. Плотный теплый туман окутал Землю. В воде множились кораллы, трилобиты, головоногие моллюски — те, за счет чьих скелетов образовались мощные пласты известняков.

А из клокочущих глубин, вздымая бугры вулканов, пробивались сквозь гранитную толщу, рвались к поверхности расплавленные массы, горячие растворы, газы и пары. В расплавах земной утробы сверкали, переливаясь, драгоценные металлы, алюминий, железо, медь. Продираясь наверх, разветвляясь миллионами струй, вытесняя другие элементы, смешиваясь с ними, они образовывали рудные тела и жилы, застывали прозрачными кристаллами самоцветов.

Разрушались, умирая, и вновь подымались горные хребты; отступало перед ними и вновь наступало упрямое теплое море, а из морских растворов выпадали по берегам руды марганца, железа, алюминия.

В подводных зарослях растений копилась миллионами лет жирная, масловидная жидкость — нефть. А в болотистых низинах, буйно поросших древовидными папоротниками и хвощами, откладывались и каменели, затвердевая, пласты гигантских растений — будущий каменный уголь.

И еще текли сотни миллионов лет. Вечные, неутомимые работники — вода, ветер и солнце — непрестанно меняли лицо Земли, разрушая горы, занося их песками и глинами, осушая озера и реки, мельча камни и смешивая их с остатками растений. Под толщей почвы, под сглаженными обломками гор, под надвинувшимися во время далеких землетрясений пластами пород нелегко разгадать, найти и добыть то, что нужно сегодня человеку.

— А нужно нам многое, очень многое, — сказал Петр Иванович и серьезно и озабоченно поглядел на притихших приятелей. — Человек своей мыслью и делом уже проник в тайны Земли, но не во все. Далеко-с не во все. Да, да. Вот вы знаете, что находится в земле под этим домом? Железо или медь? Или золото? А? Я тоже не знаю. А вот здесь? — Петр Иванович ткнул пальцем в какое-то место на карте. — А здесь? Здесь?.. То-то и оно! Не знаем мы еще. Многого не знаем. Дел впереди — непочатый край.

— Вот, например, железо, — вмешалась Тамара Ильинична. — Только в эту пятилетку наш народ выплавит десятки миллионов тонн чугуна. А если собрать в одно место уголь, добытый за пятилетку, получится гора с вершиной в стратосфере.

— Ну уж и в стратосфере! — усомнился Лёня.

— А что ж! — решительно воскликнул Петр Иванович. — Это очень просто подтвердить вычислением. Если считать, что удельный вес угля…

Трах!! — распахнулась с грохотом дверь, и что-то мягкое и тяжелое хлопнулось на пол. Все обернулись. Растянувшись во всю длину, на полу лежал Дима, а за ним, покряхтывая, поднимался на четвереньки Вова. Их физиономии выражали замешательство, смущение, испуг. Поднявшись, Дима принялся ожесточенно растирать колено, бормоча:

— Это он виноват. Она высоко, а он подогнулся. — И, видя, что никто ничего не понял, объяснил: — Мы в щелку хотели посмотреть, а она высоко. Я на Вову залез, а он не выдержал, подогнулся, и мы полетели.

— И вовсе я не подогнулся. Это мне муха на нос села, а я ее отгонял.

Тамара Ильинична рассмеялась:

— Зачем же в щелку? Почему вы не вошли в комнату?

— Да-а, а Лёнька-то… Он не велел. Они с Мишей когда пошли, он сказал, чтобы мы ждали дома.

— Ого! Он у вас, оказывается, строгий!

Лёня злился и краснел. Как оконфузились! Путешественники! Разве серьезные люди так поступают? Хоть сквозь пол провались… Он потихоньку показал Вове с Димой кулак.

Тамара Ильинична вышла в соседнюю комнату за топографическими картами. Дима подошел к Лёне и зашептал:

— Ты не сердись. Мы… П-понимаешь, нас отпустили. И меня и Вовку.

— Верно?! — даже вскрикнул Лёня. — Вовка, он правду говорит?

Вова небрежно, будто он всю жизнь только тем и занимался, что путешествовал по свету, произнес слышанное от кого-то:

— Разумеется. А как же иначе?

Дима так притворяться не умел. Он рассказывал, как было дело:

— Понимаешь, мы с Вовкой в саду были, а тем временем к нам Павел приходил. У Дубовых был и у тети Фисы. Я домой прихожу, а тетя спрашивает: «Тебе сухарей в дорогу насушить?» Все-таки она з-замечательная!.. А Павел сюда идет — мы видели.

Вова тем временем, оглядев стены комнаты, остановился около большой витрины с коллекцией насекомых. Бабочки, жуки, стрекозы, мухи, какие-то личинки… Их было так много, что глаза не знали, на что и смотреть.

— Это, наверно, со всего мира собрано, да? — обратился Вова к Петру Ивановичу.

— А вы, молодой человек, прочитайте надпись. Вот-с: «Собрано учащимися школы № 8 во время похода по Южному Уралу».

— Только по Южному Уралу?! А они как — сачком ловили, да? У меня тоже сачок есть.

— Ого, он у вас энтомолог! — сказал Петр Иванович.

— Как? — переспросил Вова.

— Я говорю: энтомолог. Это значит: человек, занимающийся изучением насекомых.

— А-а… Да-да, — сказал Вова, словно вспомнил давно известное и случайно забытое слово.

Тамара Ильинична принесла несколько карт и начала раскладывать их на столе. В это время пришел Павел. Ребята шумно приветствовали его. Лёня потихоньку, заговорщически спросил:

— Сдали?

— Экзамен? Сдал, Тикин.

— На «отлично»?

— Обязательно.

— Ну, я так и знал. — И Лёня понимающе и важно кивнул головой.

— Прошу, товарищи, придвигайтесь к столу, — сказала Тамара Ильинична.

Началось обсуждение маршрута. Оно длилось, наверное, часа два. Лёня и Миша настаивали, чтобы маршрут был «глухой» — подальше от крупных дорог и селений. Маленьким горожанам хотелось окунуться в дикую природу, вести походную жизнь «настоящих путешественников», и, конечно, они надеялись пережить побольше приключений. Павел принес с собой свою карту и листки с выписками из каких-то книг, сделанными им накануне, и теперь придирчиво рассматривал каждый топографический знак, заботясь, чтобы путь ребят был интересным, но не слишком опасным, чтобы близ намечаемых мест ночевок была вода, чтобы дневные переходы не были очень утомительными, — да мало ли что надо предусмотреть, составляя маршрут похода!

И вот наконец Лёне торжественно вручили карту. По ней он должен был вести свой маленький отряд к Джакарской пещере, которую на карте пометили красной звездочкой.

Тамара Ильинична вместе с Петром Ивановичем дала ребятам много советов. Потом она проверила, как умеет Лёня обращаться с картой.

— Молодец, хорошо разбираешься! Карту вы получили свежую, последнего выпуска. Так что, думаю, не потеряетесь. — И Тамара Ильинична с улыбкой посмотрела сначала на вожака звена, потом на пионервожатого.

Павел усмехнулся:

— Ну, такие орлы не потеряются!

Вдруг Лёня вскочил, оглянулся тревожно и зло.

— Это кто нарисовал, не знаете? — спросил он, показывая на край стола, покрытого плотной серой бумагой.

Среди небрежно начерканных изображений гор и леса ясно выделялись две перекрещенные стрелы.

Ребята молчали, недоумевающие и встревоженные. Тамара Ильинична, удивленная, что этот простенький рисунок так взволновал их, нагнулась над столом, внимательно осмотрела бумагу и сказала:

— Ну, что же здесь особенного? Конечно, черкать на столе нехорошо, но страшного я в этом ничего не вижу.

— А вы не знаете, кто это мог? — спросил Дима.

— Да мало ли кто… У нас так много бывает людей.

— Ладно. — И Лёня упрямо сжал губы. — Нас все равно не запугаешь.

• Предыдущая
• 8/42
• Следующая