Замуж за Черного Властелина, или Мужики везде одинаковы - Славачевская Юлия - Страница 24
- Предыдущая
- 24/66
- Следующая
Зависть — гадкое чувство, являющееся смертным грехом, а уж по отношению к знакомому или близкому человеку вообще омерзительна. Да, формально я атеистка, но грехи церковные соответствовали моему представлению о нарушениях морально-этических норм. Всю свою короткую жизнь я стремилась придерживаться заповедей, а в настоящее время безоглядно скатывалась в уныние и зависть. Безусловно, мрачные мысли и бурные переживания не могли не отразиться на выздоровлении. Я потеряла аппетит, и теперь Кондрад, Цесариус и Кайл насильно пичкали меня бульонами, протертыми супами и отварным птичьим мясом. У-у-у, мироеды, вооруженные ложкой и тарелкой! За потерей аппетита подоспело безразличие к происходящему вокруг, оно перешло в неподдельную депрессию, и не знаю, сколько бы она протекала, если бы в один день Кондрад не задал Цесариусу вопрос:
— По твоему мнению, Илона способна перенести путешествие?
Лекарь, продолжая наносить крем, вынес вердикт:
— Вполне, если не верхом и с остановками. И лечение придется продолжить.
Я не успела открыть рот с вопросом о месте назначения, как меня опередили:
— Прекрасно! Я рад. Через три дня покидаем Лайе.
Любопытство грозилось задушить, если не узнаю причин неожиданного и необычного поступка.
— Зачем? Что случилось?
Мужчина уселся на стул верхом и, пристально заглядывая в глаза, напомнил:
— Я выполняю твое условие. Ты выиграла, я проиграл, и за мной долг чести. Это единственный способ оставить принцессу в покое, как ты тогда выразилась. Иалона сохранит королевский статус, но страной будет управлять мой наместник. Предварительное соглашение достигнуто, осталось лишь уточнить сроки. Как только договор будет подписан, мы уедем.
— Мы? Я-то тебе на кой черт сдалась? Оставь меня здесь. — Я проявила недоумение.
— Нет, ты поедешь со мной! — отрезал «медбрат», давая понять, что разговор окончен. Он помог натянуть широкую рубашку, используемую вместо бинтов, и не реагировал ни на один из настойчивых вопросов. Лишь в дверях Кондрад притормозил, поймал мой злющий взгляд и добавил:
— Я отвечу на главный незаданный вопрос: «Не жалко ли мне оставлять Лайе?» — нет, не жалко. То, о чем я просил богов, осуществилось. Теперь я имею богатство, ради чего все затеял, и ничего другого мне не надо.
И ушел, оставив меня в глубоком недоумении.
Заявление прозвучало, как гром среди ясного неба, мой ум терялся в догадках о мотивах поступка Кондрада. Ну не мог же он в самом деле пойти на потерю завоеванной страны лишь из-за долга чести? Должно быть что-то еще, суть чего я не в состоянии постичь в данное время. Если припомнить банальную фразу «Истина всегда лежит на поверхности, но, откапывая доказательства, ее умудряются закопать», — то дело осталось за малым. Осталось найти поверхность. Прокручивая события и прикидывая версии, меня внезапно озарило, и я мысленно заорала:
— Форсет! Ты меня слышишь?
Бог откликнулся с великой неохотой и недовольством:
— Разумеется, слышу. Как тебя, такую горластую, можно пропустить? Что стряслось на сей раз?
— Черный Властелин покидает Лайе через три дня! — поделилась я радостной вестью.
— И что? — равнодушно отреагировал Форсет.
Приспело мое время возмущаться:
— Как что?! Условия выполнены, он передумал жениться. Отправляй меня домой!
— И не подумаю. Сейчас раздумал, завтра надумает сызнова. А мне вновь с этой историей возиться? Нет уж, доделывай дело до конца. — Божок ознакомил меня со своей точкой зрения и поставил перед фактом.
Ей-богу, было от чего растеряться.
— Что значит «доделывай дело до конца»? Как ты себе это представляешь? Пристрелить кого-нибудь, так?
Ехидство и наглость прямо-таки сочились из голоса небожителя:
— Вечно с вами, людишками, мелкая возня… то проблему реши, то решение подскажи. Что здесь сложного? Когда один из них браком сочетается, тогда и домой отправишься.
В голову пришла цитата из мультика: «А хотите, я его стукну, и он станет фиолетовым в крапинку?»[7] Я бы щас с колоссальным удовольствием кого-то псевдобожественного и толстозадого взгрела от широты русской загадочной души. Жаль, не дотянусь, руки коротки, но поорать — дело святое.
— Ты офонарел? Я тебе что, средневековая сваха? Как я их уламывать должна? Смилуйтесь, люди добрые, окольцуйтесь по-быстрому, а то мне, сиротинушке, домой попасть невмочь?
В ответ на мой пламенный восторг и яростные вопли Форсет индифферентно заметил:
— Илона, ты круглая дура.
Я парировала:
— У круглой дуры есть одно неоспоримое преимущество — она по жизни катится легко, а я за все цепляюсь.
Бог поржал и смотался, квакнув на прощание:
— Захочешь — измыслишь!
Я немедленно надулась от обиды. Нашли, блин, всенародную спасительницу! И как прикажете поступить? Рекламный слоган повесить? Растяжку из простыней натянуть? «Требуются аристократическая невеста и высокородный жених, бракованных не предлагать». Как раз между двумя башнями поместится и далеко видно будет. Живое воображение опять взыграло со страшной силой. Мне представились толпы желающих, осаждающие цитадель, а я в качестве председателя жюри. В уме быстренько набросала список необходимых справок для участия в отборочном туре: о физическом здоровье, отдельно еще одна с подписью венеролога, об умственной вменяемости, отсутствии долговых и брачных обязательств. Следом возникло видение: я, погребенная под грудой справок, и Кондрад, бочком подкрадывающийся к Иалоне с намерением «осчастливить» замужеством. Над ними в воздухе витала моя надежда на возвращение домой и энергично махала платочком на прощание. Брр! От подобной перспективы настроение скатилось ниже некуда и продолжало стремительно падать. Не придумав ничего существенного, я сочла самым мудрым решением заснуть, что и было незамедлительно мной осуществлено. Уж по-всякому утро вечера мудренее.
Спозаранку во время ставшей уже привычной перевязки Цесариус вдруг спросил Кондрада:
— Ваше величество! Помните, вы мне обещали награду за лечение?
Последний оторвался от утренних процедур, внимательно окинул взглядом лекаря и кивнул:
— Я никогда не забываю данных слов. Твое желание, Цесариус?
— Я хочу поехать с вами.
Ответ алхимика поверг нас обоих в колодец удивления, где меня выпустили из рук, и я, естественно, не преминула нахлебаться воды, неожиданно лишившись поддержки. Пока меня вылавливали и извлекали из бадьи, стояло молчание, каковое было нарушено, лишь только я очутилась на столе. Кондрад, сложив руки на груди, поинтересовался, пристально изучая занятого мной лекаря:
— Ты уверен? Нас ждет тяжелый переход, в том числе по горам. Местами тебе придется ехать верхом наравне со всеми.
— Я не настолько стар, чтобы не удержаться на лошади, — отозвался Цесариус, не прекращая художественного намазывания моей спины.
— Что ж, воля твоя. Твое право выбрать себе награду по вкусу. Я не буду против, хороший врач всегда в походе нужен, да и за Илоной присмотришь до полного выздоровления. Вдобавок мне нужен алхимик, который мог бы проверять на пригодность еду и воду для питья, — согласился Властелин, и на этом тема себя исчерпала.
Пока каждый занимался своим делом, я, как самый не обремененный работой член нашего квартета, напрягала мозговое вещество, пытаясь хоть что-то понять в происходящем. Разрозненные кусочки мозаики не желали складываться в картинку, слишком много было вокруг непонятного: чересчур заботливый Кондрад, упорно избегающий ответов на мои вопросы, непомерные требования и странные намеки Форсета, удивительное желание Цесариуса. Что стоит за всем этим? Чего мне следует опасаться? Каких сюрпризов ожидать?
Мне настолько надоела неизвестность, что я не выдержала и осведомилась у лекаря, дождавшись, пока нас покинет Кондрад:
— Цесариус, можно вас спросить?
7
Цитата из мультфильма «Тайна третьей планеты».
- Предыдущая
- 24/66
- Следующая