Последняя надежда - Плишота Анн - Страница 3

• Предыдущая
• 3/104
• Следующая

— Я готова, дорогие! — возвестила Бабуля Поллок, царственно спускаясь по лестнице. Фиолетовое платье с вышитыми черным жемчугом фигурками оленей колыхалось вокруг ее ног, будто лепестки экзотического цветка.

— Бабуль, какая ты красивая! — восторженно завопила Окса, кидаясь в объятия бабушки.

В своем порыве она не обратила внимания на исходящие от головы Драгомиры едва различимые радостные крики. Это раскачивавшиеся на изящных золотых насестах бабушкиных серег, крошечные, меньше ногтя мизинца золотые птички оживленно обсуждали тоненькими пронзительными голосами свои подвиги летчиков-истребителей.

— Ох, чуть не забыла!.. Погодите буквально секундочку, я сейчас! — с этими словами Драгомира развернулась и торопливо поднялась в свои апартаменты, закрыв за собой двойные двери.

Стоя лицом к зеркалу, Драгомира выговаривала своему отражению, грозя пальцем:

— Вы совершенно невыносимы! Вы должны сидеть тихо, мои птицы, вы же обещали! Иначе я больше никогда не позволю вам покинуть клетку. Понятно?

— Да, Лучезарная, мы поняли! Мы все поняли, клювы на замок! — верещали золотые птички, виновато ластясь к шее Драгомиры.

Элегантная дама тихонько постучала пальцем по маленьким головкам, и птички радостно снова принялись раскачиваться на золотых насестах. На сей раз почти молча.

— Лучезарная… Лучезарная…

Возникшие рядом с Драгомирой существа в синих комбинезонах смущенно ломали руки, покашливая, чтобы привлечь ее внимание.

— В чем дело, мои Фолдинготы?

— Гнусень с цепи сорвался, — сообщил один из малышей, вытаращив глаза.

Драгомира направилась к футляру контрабаса и проскользнула внутрь, быстро взлетев по лестнице в свою сугубо личную мастерскую.

Там, лицом к слуховому окошку, стояло существо ростом примерно восемьдесят сантиметров и яростно царапало стекло. Услышав шаги Драгомиры, создание с рычанием повернулось. У него были короткие ножки и длинные руки, а его скелетоподобное тело и голову покрывала сероватая кожа, от которой исходил довольно противный запах.

Существо окинуло всех свирепым взглядом. Из его большого рта с торчащими острыми клыками капала белая субстанция с радужными отливами.

— Гнусень укусил растение, именуемое Горанова. Мы предприняли попытку вмешаться, но наши конечности подверглись жгучим царапинам, — уточнил один из Фолдинготов, протягивая Драгомире ручки, покрытые царапинами — свидетельствами яростной схватки.

Драгомира побелела от возмущения, которое только возросло, когда она обнаружила несчастную Горанову, ставшую жертвой агрессии и теперь корчившуюся от боли. С одной из веточек растения стекал сок, окропляя землю горшка.

— Гнусень! — возмутилась Драгомира. — Ты перешел все границы! В чем дело?

Серокожее существо запрыгнуло на картонные коробки и, рыча, показало острые зубы и грязные когти.

— Будьте вы прокляты! Вы все! А ты, старуха, мне не хозяйка, ты для меня никто! Когда за мной придет мой настоящий Хозяин, посмотрим, какой ты будешь гордой…

— Ну да, конечно, — хмыкнула Драгомира. — Позволь тебе напомнить, что ты твердишь это уже больше пятидесяти лет, а твой так называемый Хозяин так и не появился…

— Ты ничтожество, слышишь! — заверещал Гнусень. — Обыкновенная поганая куча вонючих отбросов! Паршивая куча мушиного помета!

Услышав такие слова, все создания, спрятавшиеся по углам мастерской, задрожали от возмущения.

Драгомира направилась к коробкам, на которых стоял наглый Гнусень, но тот спрыгнул на пол и, набросившись на одного из Фолдинготов, схватил его сзади за шею с такой силой, будто хотел задушить.

— Предупреждаю, старуха, если прикоснешься ко мне, я убью его, а потом порву на ленточки и тебя, и твою ничтожную дворню! — выплюнул серокожий.

Драгомира, ничуть не впечатлившись, раздраженно пожала плечами, достала из складок платья тонкую перламутровую трубочку сантиметров пятнадцать длиной, хладнокровно направила ее на Гнусеня и очень устало произнесла:

— Зеленые Лягвы.

А потом легонько подула в трубочку.

Мгновенно из нее вылетела очередь зеленых искорок, и раздался звонкий треск. А потом в воздухе возникли две живые некрупные лягушки с прозрачными крылышками и направились прямо к Гнусеню.

Лягушки, решительно подхватив под тощие руки возмутителя спокойствия, подняли его примерно на метр над землей и встряхнули, вынудив выпустить Фолдингота-заложника, тяжело рухнувшего на пол.

Драгомира взяла Гнусеня за кожу на шее, и на вытянутой руке, чтобы избежать укусов и царапин, понесла к клетке. Но едва она открыла ее, чтобы засунуть его внутрь, существо изловчилось и сильно оцарапало ей предплечье.

— Тобой я займусь позже, — заявила Бабуля Поллок железным тоном, запирая клетку на двойной оборот ключа.

Затем она обратилась к Фолдинготам.

— Мои Фолдинготы, сейчас я должна уйти. Советую вам наложить эту мазь на листочки Горановы и ваши ручки, это поможет, — ласково сказала она, передавая малышам небольшой горшочек. — Я очень скоро вернусь.

— Наше послушание абсолютно, а ваше возвращение желанно, — ответили они, все еще взволнованные нападением.

Прежде чем покинуть свои апартаменты, Драгомира поправила свою уложенную в виде короны прическу.

— Вот так гораздо лучше! Но мне непременно надо найти какое-то решение с этим Гнусенем…

— Все хорошо, Драгомира? — несколько секунд спустя поинтересовалась у свекрови Мари Поллок. — Кажется, вы чем-то расстроены… Ой! Вы поранились?

Драгомира взглянула на свою руку с двумя кровавыми царапинами, оставленными когтями невыносимого Гнусеня. Задумавшись о причинах его возросшей злобы, она этого даже не заметила!

— Это просто мелочи, Мари! Сражалась с ножницами, распаковывая коробки, и, боюсь, проиграла сражение, — солгала Драгомира, широко улыбаясь. — Похоже, нам уже пора?

Маленькая группка двинулась к французскому колледжу Святого Проксима, с которым Оксе предстояло вскоре познакомиться. Несмотря на свой независимый вид, девочка слегка побаивалась: все вокруг было чужим, новым и непривычным! Начиная с нее самой…

Больше всего на свете Окса хотела стать бесстрашной авантюристкой или непобедимой ниндзя, а среди того, что она ненавидела, числились лук-порей, розовый цвет, насекомые… И еще она терпеть не могла, когда на нее обращают внимание. А как известно, новички редко остаются незамеченными в первый учебный день.

Волнуясь, девочка сунула руку в карман форменного пиджака и нащупала талисман, подаренный накануне бабушкой: маленький кожаный плоский мешочек с семенами, обладающими успокоительными свойствами.

— Когда почувствуешь, что напряжение стискивает твое сердце и овладевает душой, возьми этот мешочек и тихонько поглаживай. И тогда небо покажется тебе светлее, а путь короче, — посоветовала ей бабушка.

Как раз тогда, когда Окса вспомнила эти слова, на английский асфальт, с каждым шагом приближающий ее к новому колледжу, с неба начали падать крупные капли дождя.

— Да уж, сегодня небо мне точно не покажется светлее… — хмуро пробурчала девочка.

— Окса!

Окса обернулась. Шедший со своими родителями мальчик со всех ног бросился к ней. Его темно-синие глаза восторженно сияли.

— Гюс! Ого! Это точно ты? — обрадовалась Окса.

— А тебе лишь бы поиздеваться! — хмыкнул мальчик, оглядывая ее с ног до головы. — Не знаю, видела ли ты сама себя в зеркало, но лично я глазам своим не верю… Окса Поллок в плиссированной юбке! — хихикнул Гюс.

— Гюстав Белланже в костюмном прикиде с галстуком! — в том же тоне ответила ему Окса. — Нет, вы только посмотрите! Но выглядишь ты круто, надо сказать. Даже очень.

— Уж так и быть, приму это за комплимент, — заявил Гюс, решительно отбрасывая назад длинные каштановые волосы, — и постараюсь забыть, какой тесный воротник у этой рубашки…

• Предыдущая
• 3/104
• Следующая