Сестры Тишины. Трилогия (СИ) - Чиркова Вера Андреевна - Страница 1

• 1/156
• Следующая

- Садись, Эста.

Невзрачная девушка в свободной блузе и серой юбке со множеством оборок, незаметно скользнула взглядом по комнате, проверяя, нет ли подвоха в словах сидевшей за письменным столом женщины, и робко опустилась на край стула.

-В этом году мы решили немного отступить от правил, - откровенно и сухо сообщила хозяйка кабинета, - так как полностью обучение завершили трое, а контрактов - четыре. И тебе, как лучшей и освоившей сразу два ремесла, предоставлено право выбрать первой. Вот папка с предложениями, можешь думать до вечера. Если ничего не решишь, выберу, как обычно, я сама.

-Понятно, - девушка осторожно приняла кожаную папку с бумагами, незаметно заглянула на её тыльную сторону и тенью выскользнула из кабинета, поймав в отражении одного из камней дешевого на вид браслета удовлетворенную ухмылку настоятельницы.

В своей комнате она сначала бросила на столик салфетку, затем, положив на нее папку, достала из кошеля перчатки и маленькую лупу в изящном футляре, замаскированном под пудреницу. Эта папка могла оказаться последней проверкой и пренебрегать мерами предосторожности не стоило.

Однако в папке и в самом деле оказалось четыре запечатанных конверта. Все разные по величине, качеству и цвету бумаги и украшавшим их вензелям и печатям. И открыть можно было только тот, который выберешь.

Эста достала из папки последний предмет, небольшой листок, на котором рукой настоятельницы были небрежно написаны четыре имени и против каждого пометка, - кокетка, тихоня, глупышка, и болтушка. Конечно, ей больше нравилось быть тихоней, но напротив имени нанимателя, которое с первого взгляда привлекло Эсту так сильно, что она только мельком осмотрела остальные, стояло - "глупышка" и это было ее второй профессией, полученной в стенах этого необычного монастыря.

Значит, придется побыть некоторое время глупышкой, без сожаления вздохнула девушка, привычно сложила все бумаги в папку в том же порядке, каком они там находились ранее, и направилась в кабинет настоятельницы. Неважно, что та отпустила ей на раздумья оставшиеся до вечера несколько часов, на самом деле их матушка не любит тугодумов и не стоит понапрасну испытывать ее терпение.

-Выбрала? - остро взглянула хозяйка кабинета на вошедшую.

-Да, третий, - в этом доме было незыблемое правило не называть ни имен, ни титулов.

-Хорошо, - губы матушки на миг исказила досада, но только на миг, - держи. Можешь взять в гардеробе пять платьев, а в кладовой полный набор... и помни, первый экземпляр контракта остается здесь, а все остальное ты должна сжечь. Сопровождающие прибудут завтра утром. Иди, и пошли сюда Рози.

Девушка сунула в один из потайных карманов конверт, выданный матушкой, еле заметно кивнула и выскользнула из кабинета.

-Глупышка, - проводив ее взглядом, пробормотала настоятельница и позволила себе вздохнуть, - а жаль.

Сопровождающих было трое, кучер небольшой закрытой коляски и двое вооруженных всадников.

-Прошу, - тот из мужчин, которого Эста определила как командира этого отряда, вежливо подал девушке руку, помог взобраться в коляску и захлопнул дверцу.

Властный, уверенный в себе... немного даже чересчур уверенный, ловкий и сильный... что же еще? - думала Эста, глядя на пробегающие мимо ели и сосны. Пожалуй, подозрительный, и, несомненно, умный. А вот к женщинам наверняка относится с пренебрежением, заметно было по тому, как он резко хлопнул дверцей, нисколько не заботясь о покое спутницы. Или не ко всем женщинам, а только к тем, кого нанимают по контракту? Ну, к вечеру это будет понятно.

Хотя этого и нужно ожидать, внешность у него довольно броская. Бронзовый ястреб, по классификации матушки. Резко очерченные скулы, гордый нос, насмешливо надломленные брови, твердые губы... определенно не одна дурочка заливала слезами подушку после близкого знакомства с ним.

А вот его подчиненный попроще. Обычный воин из тех, кто умеет выжить в стычке и не дать себя обмануть в торговых рядах, верный как пес и осторожный как лис. Да, скорее всего, одинокий пес, и хотя ничего плохого от него можно не ждать, но и на помощь, если придется столкнуться с командиром, рассчитывать не стоит. Ну а кучера рассмотреть не удалось, только край плаща, и эту загадку придется оставить до привала.

Эста достала из дорожной корзины большой кошель для рукоделья, вынула из него спицы, клубок шелковых ниток, и начала вязать кружевной шарфик, это занятие, как ни одно другое помогает тренировать ловкость пальцев и не мешает размышлять. А подумать девушке было над чем, и не все ее мысли были такими благодушными, как можно было решить по ее бледному личику.

До обеда повозка остановилась всего один раз, возле придорожного трактира. Провожатый молча распахнул дверцу, помог девушке выйти и указал на поджидавшую служанку.

-Она проводит умыться.

Эста так же молча кивнула и направилась к смуглолицей полукровке, чувствуя спиной пристальный взгляд сопровождающего. Но не сделала ни единого жеста, чтоб проверить свои ощущения. Незачем. Пусть себе смотрит, пусть строит планы, как привлечь ее на свою сторону или сделать послушной куклой. Все глупышки и тихони через это проходят. И обитель давно придумала не один десяток способов, как избежать нежелательных покровителей и тайных манипуляторов.

Какая-то она... слишком серенькая для глупышки, думал Дагорд аш Феррез, наблюдая за монашкой, обошедшейся его господину столь же дорого, как покупка четверки племенных жеребцов. Но на жеребцах можно ездить, и их можно при нужде продать, а вот будет ли толк от этой серой мышки, никто не может поручиться. Хотя в трактире, где он ожидал решения настоятельницы, околачивалось ещё, по меньшей мере, десяток подозрительных личностей, а в каретном сарае он заметил, кроме своей, три кареты без гербов и каких-либо примет. Глупышек и тихонь принято было увозить тайно.

Вышедшая из трактира девушка спокойно и размеренно подошла к коляске и, не глядя на Дагорда, остановилась, ожидая пока для нее откроют дверцу коляски. Обычное поведение благовоспитанной девицы, замки карет бывают слишком тугими для девичьих ручек. Мужчина небрежно открыл для подопечной коляску, и с досадой поджал губы, похоже, все-таки лжет молва, что толку от хорошей глупышки больше, чем от ловкого стряпчего.

Пожалуй, он скорее из тех самоуверенных господ, которые так привыкли доверять личному опыту общения с людьми, что твердо верят в невозможность собственной ошибки. Или в вероятность оказаться обманутыми, доставая фляжку с отваром, еле заметно улыбнулась Эста, когда коляска тронулась.

Открутила пробку, и прямо из горлышка сделала быстрый глоток, теперь можно и отдохнуть. Как видно по скорости их движения и редким остановкам, ее сопровождающий не намерен тратить много времени на привалы и ночлеги. Значит спешит... очень жаль. Потому что по его изучающему взгляду трудно было не понять, что командир попытается выяснить, что представляет из себя его подопечная, и на что она способна. А как показывает опыт прошлых глупышек и их подруг, собранный в виде отчетов в особой папке, хранящейся в тайнике настоятельницы, способов для проверки у мужчин не так-то много. Но и в этом кратком списке большинство выбирают один, по их мнению, самый надежный.

Значит нужно быть готовой... и до вечера не волноваться, такие мужчины не любят ни тесноты колясок, ни мокрых куч опавшей листвы.

Но зато она сумела рассмотреть кучера и убедилась, это почти копия второго сопровождавшего, только лет на десять моложе и немного хитрее. Слишком мягкие и удобные у него сапоги и длинный плащ, привык не слезать без надобности с кучерского места.

До обеда Эста немного подремала, а заслышав, как застучали копыта о мостовую, поспешила оглядеть свое лицо в зеркало. Ну, так и есть, на скулах после сна появился румянец, с губ стерлась синеватая помада, придающая лицу нездоровый вид.

• 1/156
• Следующая