Каменное сердце - Патерсон Кэтрин - Страница 19

• Предыдущая
• 19/25
• Следующая

— Если чего-то еще никогда не было, то это не значит, что оно не может произойти. Давайте будем более терпимыми. Кроме того, нелепо предполагать, что подсудимый, который учил географию всего лишь две недели, может задать тебе вопрос, ответа на который ты не знаешь.

— Разумеется.

— Тогда позволим ему начать.

И Болотный Скакун задал свой первый вопрос.

— Как прозывались шесть великих герцогств Германской империи? — спросил он.

— Прекрасный вопрос! — заявил Король, заглядывая в свой справочник.

Но Де Квинси нахмурился, покашлял, потер нос, покрутил усы, а затем засмеялся и сказал:

— Какое удивительное обстоятельство. Именно в эту минуту их названия совершенно вылетели у меня из головы.

— Задай ему другой вопрос, — сказал Король.

— Что ты знаешь о Бадене? — спросил Скакун.

— О Бадене? — переспросил Де Квинси, чтобы выиграть время.

— Да-с, о Бадене.

— Одну секундочку! — поцокал языком Де Квинси. — Вертится на кончике языка!

— Точно так же ответы на все твои вопросы были у меня на кончике языка. Но я не мог их оттуда стряхнуть!

На этом месте раздался громкий взрыв хохота. Но долго смеяться над поэтом-пикси было бы неблагоразумно, так что Король торопливо снабдил своих подданных информацией о том, что Баден — это знаменитый курорт в Германии, после чего объявил, что экзамен по географии окончен.

— Последняя дисциплина — поэзия, — сказал Де Квинси очень скромно. — Желает ли Ваше Величество, чтобы я проэкзаменовал пленника по поэзии?

— Да, — сказал Король и прибавил со своим обычным тактом и добродушием: — Мы все знаем, что в области поэзии вы первый в нашем королевстве.

Де Квинси поклонился, благодарный за комплимент, и продолжил:

— Мне представляется, что проще всего будет не спрашивать тебя о том, чего ты не знаешь, а выяснить, что ты знаешь.

— Браво! — воскликнул Король. — В этом истинная суть искусства экзаменатора. Продолжайте.

Скакун заложил лапки за спину и безукоризненно продекламировал несколько детских стишков, но с последним у него возникла небольшая проблема. Вот как оно звучало:

— Неправильно! — И Де Квинси уже собрался поставить еще один жирный нуль, когда Король мягко его остановил:

— Ты совершенно прав, говоря, что это неправильно, — начал Король, — но, возможно, в реальности было бы не так важно, кого испугалась мисс Маффет — паука или бурундука.[2] Ее испуг и бегство — самый драматический момент произведения, и была ли это грубость паука, севшего рядом с ней без приглашения, или злая шутка бурундука, внезапно забравшегося на ее стул, — это кажется мне не таким уж значительным. Однако если я ошибаюсь, пожалуйста, поправьте меня.

— Ваше Величество совершенно правы, — сказал Де Квинси. — Я никогда не смотрел на это в таком свете. Это вариация классической версии, но у нас есть все основания поддержать ее. И, как вы мудро отметили, результат для героини этого произведения остается тем же.

— В любом случае, — добавила Королева, — разнообразие всегда прелестно.

— Тогда продолжай, — сказал экзаменатор экзаменуемому.

— Я больше ничего не знаю, — сказал Болотный Скакун, — но после того как Юнити научила меня этой песенке, я сам тоже сочинил кое-какие стишки. Они не очень умные, но мне просто захотелось сказать об этом, чтобы вы увидели, как я ужасно старался.

— Читай, — приказал Король, — и пусть никто не смеется.

И пленник продекламировал следующие строки:

— Прекрати! — приказал Король. — Ни строчки больше. Я не могу этого вынести. Это стихотворение слишком печально. Ни строчки больше.

На самом деле Король мог и не приказывать собравшимся не смеяться. Более уместным было бы приказать им не плакать, потому что стихотворение Джеки-Жаба вызвало слезы на глазах у многих слушателей. Что касается миссис Болотный Скакун, то она рыдала так горько, что Королева передала ей свой личный флакончик с нюхательными солями через одну из юных принцесс.

— Форма сыровата, — заявил Де Квинси, — но чувство, вложенное в стихотворение, незабываемо. За это можно поставить высший балл. — Он нацарапал на доске цифру пять в награду за усилия Скакуна и затем сказал: — Итак, экзамен подошел к концу, и теперь я должен подсчитать баллы. Максимум составляет две тысячи семьдесят пять, а минимум — восемьдесят. Однако я боюсь, что, учитывая такое количество нулей, результаты наших подсчетов будут неутешительны.

Пока Де Квинси производил свои подсчеты, все молчали, затаив дыхание. Наконец он покачал головой.

— Увы! — воскликнул он, и мне кажется, что ему и правда было немного жаль. — Семьдесят восемь нулей из ста тридцати баллов оставляют нам всего пятьдесят два балла. Пленник не сдал экзамен.

Огненный Селезень и друзья Скакуна издали глухой стон. Миссис Скакун упала в обморок, и ее пришлось вынести в переднюю. Сам же Скакун упал на колени, протянул стиснутые руки к Королю и устремил умоляющий взгляд своих рубиновых глазок на царственную чету.

Король надел свои очки и спокойно посмотрел на доску.

— Извини меня, — сказал он, — и, если я не прав, поправь меня, но, мне кажется, ты ошибся. Сколько у тебя тут нулей?

— Семьдесят восемь, Ваше Величество.

— Возможно, я глубоко заблуждаюсь, — продолжал Король, — но, как мне кажется, семьдесят восемь нулей дают в результате нуль. Никто не станет отрицать, что нуль есть нуль. Это всем известно.

— Вы меня не совсем верно поняли, Ваше Величество. Однако в данном случае мне, конечно, не пристало перечить своему повелителю…

— Тогда давайте узнаем другое мнение, — сказал Король. — Пошлите за Чарльзом!

Когда было объявлено о приходе Чарльза — разумеется, уменьшенного до волшебного размера, — Король тепло его приветствовал и изложил ему суть проблемы.

— Скажи мне, Человеческий Мальчик, сколько в результате дают семьдесят восемь нулей? Не торопись с ответом. У меня на этот счет одно мнение, а Королевского экзаменатора — другое. И мы оба готовы полностью положиться на твое решение.

Пока Чарльз раздумывал, стояла абсолютная тишина. Наконец он заговорил:

— Семьдесят восемь нулей дают… нуль, Ваше Величество.

Экзаменационный зал взорвался грохотом оваций, но Король приказал своим трубам протрубить сигнал к тишине.

— Половина проблемы решена, но теперь нам нужно вычесть семьдесят восемь нулей из ста тридцати баллов. Ты можешь произвести вычисления на доске, если тебе так будет проще.

• Предыдущая
• 19/25
• Следующая