Замок лорда Валентина - Сильверберг Роберт - Страница 36
- Предыдущая
- 36/297
- Следующая
— Я хочу сказать… Я не ожидал… Когда я… когда ты…
— Мы не думали,— добавил Ерфон.
Валентин, с интересом наблюдавший за этой сценой, вышел вперед.
— Если бы они задумали изнасиловать тебя, разве стали бы они делать это при нас? Мы одной с тобой расы и не потерпели бы этого.— Он указал на Карабеллу: — Эта женщина умеет постоять за себя не хуже, чем ты. Будь уверена, что если бы эти скандары попытались оскорбить тебя, она даже в одиночку справилась бы с ними. Это было просто недоразумение, только и всего. Опусти свое оружие и чувствуй себя в безопасности среди нас, мы не причиним тебе зла.
Великаншу, видимо, смягчили вежливость и обаяние речи Валентина. Она неторопливо укрепила оружие на бедре.
— Кто ты? — проворчала она.— И зачем вы пришли сюда?
— Меня зовут Валентин, мы странствующие жонглеры, а этот скандар — Залзан Кавол, хозяин нашей труппы.
— А я Лизамон Халтин,— отрекомендовалась великанша.— Я нанимаюсь телохранителем и воином, хотя в последнее время это редко случается.
— Мы тратим время,— напомнил Залзан Кавол.— Если ты простила нас за то, что мы помешали твоему отдыху, то нам пора ехать дальше.
Лизамон Халтин энергично закивала.
— Да, продолжайте свой путь. Но вы знаете, что здесь опасно?
— Лесные братья? — спросил Валентин.
— Да. Они повсюду. Леса кишат ими.
— А ты не боишься их? — поинтересовался Делиамбер.
— Я говорю на их языке. И у меня с ними честный договор. Не думаешь ли ты, что иначе я рискнула бы есть плоды двикка? Может, я и жирная, но не дура, маленький колдун.
Она уставилась на Залзана Кавола.
— Куда вы едете?
— В Мазадон.
— В Мазадон? Зачем?
— Мы надеемся получить там работу.
— Ничего там для вас нет. Я только что из Мазадона. Герцог недавно умер, и по всей провинции объявлен трехнедельный траур. Может, вы будете жонглировать на похоронах?
Лицо Залзана Кавола потемнело:
— Нет работы в Мазадоне? Нет во всей провинции? А мы-то торопились! Мы и так без заработка от самого Дюлорна. Что будем делать?
Лизамон выплюнула кусок мякоти плода.
— Это уж не моя печаль. Но вы все равно не попадете в Мазадон.
— Это почему?
— Лесные братья перекрыли дорогу в пяти милях отсюда. Они требуют с проезжающих дань или еще что-то такое же нелепое. Они не пропустят вас. Хорошо, если сразу не застрелят.
— Пропустят! — воскликнул Залзан Кавол.
Женщина-воин пожала плечами:
— Без меня не пропустят.
— А ты здесь при чем?
— Я же тебе сказала, что говорю на их языке. Я могу сторговаться с ними. Интересуешься? Пяти реалов, наверное, хватит.
— А зачем лесным братьям деньги? — спросил скандар.
— Не им,— беззаботно ответила она.— Пять реалов для меня. А я им предложу кое-что другое. Договорились?
— Безумие! Пять реалов — это целое состояние.
— Я не торгуюсь,—твердо произнесла она.— Честь моей профессии не позволяет этого. Счастливого пути! — Она холодно оглядела Ерфона и Телкара.— Если хотите, можете взять с собой немного плодов двикка. Но лучше не жуйте их, когда встретитесь с лесными братьями.
Лизамон повернулась с большим достоинством и пошла к большому плоду под деревом. Подняв меч, она отрубила три больших куска и с презрением толкнула их к двум скандарам, которые смущенно положили их в корзину.
— Все в фургон! — крикнул Залзан Кавол.— До Мазадона долгий путь.
— Далеко не уедешь,— пообещала Лизамон и захохотала.— Ты скоро вернешься сюда, если, конечно, останешься жив!
Глава 5
На протяжении следующих нескольких миль Валентин напряженно думал об отравленных стрелах лесных братьев. Неожиданная и страшная смерть не привлекала его, а лес был темным и таинственным, полным какой-то первобытной растительности: папоротниковых деревьев с серебряными споровыми оболочками, конских хвостов в дюжину футов высотой, похожих на стекло и усаженных кучами бледных грибов с коричневыми впадинами. В таком странном месте могло случиться что угодно, и, скорее всего, случится.
Но сок плода двикка помог снять общее напряжение. Виноркис разрезал громадный кусок на ломтики и передавал их по кругу. Плод был исключительно сладким и зернистым, таял во рту, а содержащиеся в нем неизвестные алкалоиды проникали через кровь в мозг быстрее самого крепкого вина. Валентин почувствовал, как по телу разлилось тепло, расслабился и развеселился. Он вернулся в пассажирскую часть фургона, одной рукой опираясь на плечо Карабеллы, а другой — на плечо Шанамира. Залзан Кавол отведал плода явно больше, чем следовало, потому что шел рядом с фургоном веселым шагом, отбросив свою обычную суровую осторожность. Всегда замкнутый Слит, отрезав еще плода двикки, начал напевать хулиганистую песню:
Фургон неожиданно остановился, и Слита резко бросило вперед, а кусок мягкого сочного плода двикки шлепнулся Валентину в лицо. Смеясь и моргая, Валентин вытер лицо и увидел, что все собрались в передней части фургона и что-то разглядывают, попеременно высовываясь между сидевшими на козлах скандарами.
— Что там? — спросил он.
— Птицеядная лиана перегораживает дорогу,— печально ответил Виноркис,— Великанша сказала правду.
Действительно, толстая, крепкая красная лиана под разными углами тянулась от одного папоротникового дерева к другому, образуя широкую, прочную и упругую сетку. Лес по краям дороги был здесь совершенно непроходимым. Фургону там не проехать.
— А разрезать ее можно? — поинтересовался Валентин.
— Мы сделали бы это энергометами за пять минут,— отозвался Залзан Кавол.— Но посмотри туда.
— Лесные братья,— шепнула Карабелла.
Они были повсюду: толпились в лесу, свисали с каждого дерева — хотя и держались на расстоянии почти ста ярдов от фургона. Вблизи они казались менее похожими на обезьян, а больше напоминали дикарей разумной расы. Это были маленькие голые существа с гладкой голубовато-серой кожей и тонкими конечностями. Узкие вытянутые головы не имели волос, лбы скошены, шеи — длинные, тонкие и хрупкие, тела — худые и костлявые, с впалой грудью. У всех — у мужчин и у женщин — с бедер свисали тростниковые трубочки для метания стрел. Лесные братья указывали на фургон и переговаривались, издавая слегка шипящие и свистящие звуки.
— Что будем делать? — обратился Залзан Кавол к Делиамберу.
— Наймем женщину-воина.
— Никогда!
— В таком случае будем сидеть в фургоне до конца дней или вернемся в Дюлорн и поищем другую дорогу.
— Мы могли бы договориться,— сказал скандар.— Иди туда, колдун. Поговори с ними хоть телепатически, хоть на обезьяньем языке, хоть на вруунском, на любом — лишь бы сработало. Скажи им, что у нас важное дело в Мазадоне, что мы должны дать представление на похоронах герцога, что если они нас задержат, то будут строго наказаны.
— Скажи им сам,— спокойно ответил Делиамбер.
— Я?
— Любой из нас, выйдя из фургона, рискует получить стрелу. Я уступаю эту честь тебе. Может, их пленят твои размеры, и они будут приветствовать тебя как своего короля, а может, и нет.
Залзан Кавол сверкнул глазами.
— Ты отказываешься?
— Мертвый колдун,— сказал Делиамбер,— вряд ли будет тебе полезен. Я кое-что знаю об этих созданиях. Они непредсказуемы и весьма опасны. Найди другого посыльного. В нашем контракте не сказано, что ради тебя я должен рисковать жизнью.
Залзан Кавол негодующе фыркнул, но дверцу фургона закрыл.
Положение было безвыходным. Лесные братья начали спускаться с деревьев, но все еще держались на почтительном расстоянии от фургона. Некоторые прыгали и плясали на дороге, хрипло напевая что-то без слов и без мотива. Их пение походило на жужжание громадных насекомых.
- Предыдущая
- 36/297
- Следующая