Тетралогия Будущего - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 83

• Предыдущая
• 83/211
• Следующая

Торби отлично понял капитана, даже его последний возглас. Все считали механиков слегка свихнувшимися; полагали, что излучение маленькой звезды, обеспечивающей жизнь корабля, ионизирует их мозговую ткань. Как бы то ни было, механики могли позволить себе весьма серьезные нарушения правил этикета. Формула «Невиновен ввиду невменяемости» была молчаливо признававшейся привилегией людей, непрерывно подвергавшихся одной из опасностей ремесла космонавта. Главный механик осмеливался пререкаться даже со старшим помощником.

Однако младшие механики не допускались к вахтам в силовом отсеке до тех пор, пока могли надеяться обзавестись потомством. Они обслуживали вспомогательное оборудование и несли тренировочные вахты на макетах. Торговцы с большой осторожностью подходили к проблеме мутаций, поскольку были подвержены радиации в гораздо большей степени, чем жители планет. Никто не видел во внешности Людей явных следов мутации. Что происходило с младенцами, родившимися с отклонениями? Это было окутано тайной, хранимой столь строго, что Торби даже не знал о такой проблеме. Он лишь видел, что вахты при силовых установках несут исключительно пожилые люди.

О том, чтобы обзаводиться потомством, Торби тоже не думал. Юноша лишь уловил в замечании капитана намек на то, что главный механик считал его способным в короткий срок приобрести высокий статус вахтенного механика силовой установки. Торби был поражен столь блестящей перспективой. Люди, усмирявшие бешеных дьяволов ядерных реакторов, уступали по статусу лишь астронавигаторам... но в душе ставили себя куда выше. Их самооценка была гораздо ближе к истине, чем официальное мнение; даже заместитель капитана, пытающийся с высоты своего положения шпынять вахтенного силовой установки, вполне мог перейти к ответственному занятию пересчитывания груза в трюме, в то время как механик, отдохнувши малость в лазарете, вернулся бы на прежнее свое место. Неужели бывший фраки мог мечтать о таких высотах? Неужели он смог бы в один прекрасный день стать главным механиком и безнаказанно пререкаться даже со старшим помощником?

— Отец, — нетерпеливо произнес Торби, — главный механик считает, что я мог бы выучить ритуалы силового отсека?

— А я о чем толкую?

— Да, сэр. Интересно, почему он так решил?

— Не можешь пошевелить мозгами? Или ты такой скромник? Человек, который справляется с математикой прицеливания, сумеет овладеть и ядерной техникой, либо с равным успехом заняться астрогацией, что ничуть не менее важно.

Механики даже не прикасались к грузам; их единственной обязанностью в портах было заправить корабль торием и дейтерием и решить другие узкоспециальные задачи. К ведению хозяйства они тоже не привлекались. Они...

— Отец! Я вовсе не прочь стать механиком.

— Вот как? Ладно, оставим эту тему.

— Но...

— Что «но»?

— Ничего, сэр. Слушаюсь, сэр.

Крауза вздохнул.

— Сынок, я принял на себя определенные обязательства по отношению к тебе, и я постараюсь устроить все наилучшим образом, — он прикинул, что можно рассказать мальчику. Мать сказала, что, если бы Баслим хотел, чтобы мальчик знал содержание послания, он передал бы текст на интерлингве. С другой стороны, коль уж Торби овладел языком Семьи, он вполне справился бы с переводом. Вероятнее всего, он забыл текст.

— Торби, ты знаешь что-нибудь про свою семью?

Юноша удивился.

— Моя семья, сэр, — это «Сизу».

— Верно! Но я спрашиваю о семье, в которой ты был до того, как появился на корабле.

— Вы говорите о папе? О Баслиме?

— Нет, нет! Он был твоим приемным отцом — таким же, как и я. Что ты знаешь о семье, в которой родился?

— По-моему, у меня никогда не было семьи, — уныло пробормотал Торби.

Сообразив, что задел больное место, Крауза поспешно возразил:

— Нет, нет, сынок, ты вовсе не обязан разделять мнения людей, с которыми сейчас живешь. Если бы не было фраки, с кем бы мы торговали? Как бы тогда жили Люди? Родиться среди Людей — это счастье, но и родиться фраки — вовсе не позор. Каждый атом Вселенной имеет свое предназначение.

— Я ничего не стыжусь!

— Ну-ну, не волнуйся.

— Извините, сэр. Мне нечего стыдиться своих родственников. Просто я не знаю, кто они были. Я же совсем ничего не знаю, может быть, они были даже Людьми.

Крауза не мог скрыть удивления.

— Что ж, может, так оно и было, — медленно произнес он.

В основном рабов покупали на планетах, которые порядочные торговцы даже и не посещают, многие рождаются в поместьях своих хозяев... но какой-то их процент составляли Люди, захваченные пиратами. Вот этот парень... интересно, пропадал ли какой-нибудь корабль торговцев в соответствующее время? Капитан подумал, нельзя ли во время Встречи заняться установлением личности юноши, покопавшись в записях коммодора.

Но даже и этим не исчерпывались все возможности. Некоторые старшие помощники небрежно относятся к обязанностям, связанным с идентификацией новорожденных, а некоторые дожидаются очередной Встречи. Вот Мать, она никогда не считалась с расходами на длинные передачи через п-пространство и требовала, чтобы дети регистрировались немедленно — на «Сизу» не терпели расхлябанности.

Представим себе, что мальчик был захвачен на торговом корабле, а его данные так и не попали к коммодору. Какая несправедливость — потерять права, положенные человеку по рождению!

В голову капитана закралась мысль. Ошибку можно исправить несколькими путями. Пропадал ли какой-нибудь свободный корабль? Крауза не помнил.

Говорить об этом он тоже не мог. Было бы здорово вернуть мальчику его предков! Эх, была бы только возможность...

Крауза заговорил о другом:

— В каком-то смысле, парень, ты всегда принадлежал к Людям.

— Извините, отец?

— Баслим был почетным членом Народа.

— Что? Как это, отец? Какого корабля?

— Всех. Его избрали на Встрече. Видишь ли, сынок, когда-то очень давно случилось нечто постыдное. Но Баслиму удалось все уладить. И теперь все Люди в долгу перед ним. Я не могу рассказать тебе больше. Хочу спросить: ты думал о женитьбе?

Такая мысль даже не приходила Торби в голову: больше всего он хотел узнать о том, что сделал отец и как он стал одним из Людей. Но он понял, что его старший собеседник наложил на эту тему запрет.

— Нет, отец.

— Твоя бабушка считает, что ты начал всерьез заглядываться на девушек.

— Да, сэр, бабушка всегда права... но я об этом не думал.

— Холостой мужчина неполноценен. Впрочем, мне кажется, что ты еще недостаточно взрослый. Смейся вместе со всеми девушками, но ни с одной не дели печалей, и помни о наших обычаях.

Крауза подумал, что согласно пожеланию Баслима он должен обратиться к Гегемонии за помощью и выяснить, откуда же родом мальчик. И будет не совсем удобно, если Торби женится раньше, чем представится такая возможность. Между тем за месяцы пребывания на «Сизу» юноша значительно подрос. К беспокойству капитана примешивалось неприятное ощущение того, что, пускаясь в поиски настоящих (либо мнимых) родителей Торби, да еще не вполне представляя себе, как этого добиться, он нарушает взятые на себя обязательства перед Баслимом.

И тут ему в голову пришла замечательная идея.

— Знаешь что, сынок? Вполне возможно, девушка, которая тебе нужна, вовсе не на нашем корабле. На женской половине левого борта их не так уж и много, а ведь женитьба — дело серьезное. Жена может поднять твой статус, но может и обратить его в ничто. Так что давай пока не думать об этом. На Встрече ты сможешь познакомиться с сотнями подходящих девушек. И если ты встретишь ту, которая тебе понравится и которой понравишься ты, мы обсудим это с бабушкой. Если она одобрит твой выбор, мы начнем разговор насчет ее обмена. И скупиться мы не станем. Идет?

Такое решение сулило отсрочку в решении проблемы, и это было очень кстати.

— Отличная мысль, отец!

— На том и покончим,— Крауза с облегчением подумал, что, пока Торби будет встречаться с «сотнями девушек», он

• Предыдущая
• 83/211
• Следующая