В плену подозрений - Макдональд Джон Данн - Страница 9

• Предыдущая
• 9/70
• Следующая

— Компания так и не стала главным делом его жизни, Джо. И не могла стать. Он прекрасно знал, что у него совсем не тот уровень.

— Если его не знать изнутри. Черт побери, Гев! Он же был твоим родным братом! Надеюсь, и остается...

— Это ты правильно заметил, Джо. Очень правильно. Я хорошо, очень хорошо его знал. Теперь, вспоминая все эти последние, так бездарно прошедшие четыре года, я понимаю, каким же я был дураком!

— Такая женщина, как она, может любого заставить сначала почувствовать себя дураком, а потом так и поступать.

— Это что, следует понимать как оправдание?

— Не возникай понапрасну, Геви, — неожиданно мягко сказал он. — Снявши голову, по волосам не плачут. Какой смысл бередить старые раны? Мы все в одном и том же дурацком поезде, с которого уже никому не сойти. Более того, если хочешь, можешь не принимать мои слова всерьез. Считай, что я их никогда не произносил. Хотя сегодня в одиннадцать я представлю тебя молоденькой девушке, которая знает куда больше меня. Она просто прелесть, с большим успехом здесь выступает. Поет. Ее зовут Хильди Деверо.

— Хочешь сказать, мой брат круто гулял?

— И да и нет, Гев. Они дружили. Больше я ничего не знаю и свечку, увы, не держал. Если между ними что-то и было, то не здесь, это уж точно. Тогда рапорт сразу же лежал бы у меня на столе, ты же знаешь. — Он внезапно стал выглядеть намного постаревшим. — Тебе надо хоть немного поспать, Гев.

— Думаешь, надо? Наверное, да. Только вот ведь беда: оставил все вещи у стойки регистрации. Номер снять пока не удалось. У вас тут все занято.

Джо поднял телефонную трубку, попросил регистрацию.

— Ральф? Что у нас сейчас есть? — Не перебивая выслушал, затем сказал: — Хорошо. Тогда сделаем так: мистер Геван Дин поселится в люксе на восьмом. Немедленно. Пришлите, пожалуйста, посыльного ко мне в офис. С карточкой и ключом.

Он налил нам еще виски. Правда, на этот раз куда меньше. Буквально через минуту-другую в кабинет, вежливо постучавшись, зашел посыльный с карточкой и ключом. Я подписал карточку, объяснил ему, где оставил свои вещи, и попросил принести мне ключ как можно скорее. Затем, когда посыльный ушел, мы, как водится, поговорили о том о сем, вспомнили старые времена, и Джо, с бодрым видом выпив со мной на посошок, проводил меня до самой двери, сказав на прощанье:

— А знаешь, жизнь, оказывается, довольно паскудная штука, Геван. Мне будет очень не хватать Кении. Он был совсем другой, чем мы. Такие вот, брат, дела... Только не опоздай к одиннадцати.

Я не опоздал. Пришел даже чуть раньше. Притушенный свет ламп, оголенные плечи женщин, полные непонятного ожидания взгляды мужчин... Девушка в серебристой парче наигрывала на пианино старые мелодии, бросая почти призывные взгляды на огромного мужчину в смокинге, который стоял, небрежно облокотившись на ее музыкальный инструмент, с бокалом шампанского в руке.

Что это — переизбрание мэра или поминки? Сразу понять трудно. Ладно, сначала надо осмотреться. Вокруг все было как в старые добрые времена. Смех, вино, рассказы о сороковых годах, когда все только начиналось.

— ...Получили мы тогда, значит, груз, когда Техас наложил на нас — как это?.. — а, вот, называется «вето», ну а мы, значит, наложили на него... вот-вот, с большим приветом! Ну и утерли им нос, после чего они стали присылать сюда делегацию за делегацией. Чтобы, значит, с нами побыстрее договориться...

— ...А помнишь, они попробовали установить нам даты? Прямо, говорят, без опозданий! Ну мы им тогда показали!

— ...Последний раз я был дома в середине февраля, а откуда мне знать, чем она там занималась? Ведь меня тогда носило туда-сюда по всей стране, пойди разберись...

— ...Ну тогда скажи, почему бы Джорджу не нанять самолет до Кливленда и не сэкономить нам целый день? Ну скажи, скажи...

— ...чтобы они приготовили нам люкс в Чикаго? С шикарными девушками, выпивкой, ну и всем остальным... А что, было бы просто здорово!

Да, все как сто лет назад. Ничего не изменилось. Те же люди, те же желания. Та же самая давно заигранная пластинка. Я внимательно осмотрел лица мужчин у стойки бара. Напряженные губы, полураскрытые рты, тревожные глаза, ожидание чего-то... Да, на шикарный салон совсем, совсем не похоже.

— ...Вот так, вот так, видишь, совсем не страшно. Теперь тебе надо будет пустить в дело свой пластиковый рукав, и все будет в полном порядке. Только не бойся. Ничего не бойся. Все будет как надо.

Шестерки. Мальчики по вызову. Спекулянты. Расходный материал. За все заплачено. Большинство из них только и мечтает о том, чтобы немедленно и желательно без очереди заработать быстрые деньги, получить какие-нибудь привилегии. Какие? Этого они толком не знают. Просто хотят, вот и все. Хотя некоторым из них это нравится делать ради азарта, возбуждения, неизвестности того, что произойдет дальше. Бог им судья! Раньше таких презирали и, как известно, даже изгоняли. А теперь? Теперь железный пресс весом в сто тонн стоит, как минимум, двух батальонов солдат, один физик — двух союзников. Да, категория сравнений меняется со скоростью космического лучевого потока. Новое, новое...

Девушка в серебристом парчовом платье закончила играть и, скромно откланявшись под звуки громких аплодисментов, куда-то вышла. Ее место тут же занял хлыщеватого вида мужчина, который глядел не столько на клавиши, сколько на девушку, неожиданно откуда-то появившуюся у микрофона. Невысокого роста, с каштановыми волосами, смуглой блестящей кожей. Но что это? Она вдруг остановилась, прикусила нижнюю губу... Почему? Занервничала? С чего бы?

В ней было что-то совершенно беззащитное, требующее к себе абсолютного внимания. Девушка кивнула аккомпаниатору, произнесла несколько ничего не значащих слов и запела старинную балладу об одиночестве, страстном желании. Слова, конечно, были не новыми, давно всем известными, но ее голос, низкий, глубокий, идущий от самого сердца, и искренняя манера поведения доходили до каждого. Вне всяких сомнений. Это была настоящая профессионалка, которая, в отличие от большинства любителей, даже не пыталась вихлять телом. А оно между тем вполне стоило того. Включая одежду. Вроде бы достаточно формальную и приличную и в то же время откровенную. В зависимости от того, как посмотреть.

Пока я искренне вместе со всеми аплодировал певице, ко мне подошел Джо:

— Ну, как тебе наша маленькая Хильди?

— Нет слов. Просто прелесть. Где вы ее только нашли?

Он жестом подозвал официанта и попросил его, нет, скорее вежливо, по-моему даже слишком вежливо, приказал накрыть для меня столик в углу зала.

— Хильди присоединится к тебе сразу после того, как закончит выступать.

Так оно и случилось. Она подошла ко мне с широкой улыбкой на милом лице, вызывающем моментальную симпатию.

— Здравствуйте, я Хильди. Джо сейчас очень занят, поэтому я не стала его дожидаться и пришла сама.

Неизвестно откуда появившийся официант подвинул ей стул.

— Кен очень часто говорил о вас, Гев.

Вблизи черты ее лица оказались более решительными, чем на сцене. Куда только делась застенчивость робкого ребенка, поющего нежные слова? Для артистов вообще характерны свой собственный жаргон и особая манера поведения. В чем-то они у всех одинаковые, а если повнимательнее присмотреться, совершенно различные. Им всегда нужна публика. Хватит даже одного зрителя, во всяком случае на короткое время. Иногда мне невольно приходила в голову мысль: а что они делают, когда остаются совсем одни? Если когда-то остаются...

— Благодарю вас. С вашей стороны это очень мило.

— Я пою слова, которые написали другие люди, Гев. Они совсем не отражают того, что я чувствую на самом деле.

— Спасибо, Хильди. Должен заметить, вы поете чужие слова будто свои, — неожиданно сам для себя резковато ответил я.

Она иронически склонила голову набок:

— Спасибо вам. Вы очень на него похожи. Те же обороты речи. Наверное, сейчас вы просто хотите защитить себя. Смотрите на меня, будто я была его женщиной.

• Предыдущая
• 9/70
• Следующая