Следы на воде (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 39

       Ребята, вы скоро там?

      Алина ощутила, как коротко постриженные волосы поднимаются дыбом, толкая вверх бандану. В моложавой, стильной, ухоженной даме она не сразу узнала собственную мать, которую представляла усталой от забот и постаревшей, с седыми ниточками в прическе и лапками морщинок возле глаз.

      На ее зов вышел отец он изрядно прибавил в весе, знакомую футболку распирал внушительный живот, и Миша, который, судя по всему, из раздолбая стал приличным юношей: аккуратная стрижка, волосок к волоску, и никакой жвачки во рту. Мама вручила ему корзину, взяла отца под руку, и втроем они покинули двор, являясь живой иллюстрацией выражения идеальная семья.

      Оглушенная, ошарашенная, совершенно раздавленная и опустошенная, Алина скорчилась, обхватив живот руками, и застонала. Мама Папа Миша Неужели? Так пусто ей не было даже тогда, когда из этого самого (или совершенно другого) двора ее увозили в дурку. Слезы полились по щекам горячими струйками, падали на землю, и пыль там сворачивалась шариками; Алина не замечала этого, не осознавала, что плачет. В голове билась одна-единственная мысль: да как же они могли?

      Или все было правильно? И отказавшись от самой себя, она утратила всякую связь с тем, что любила и считала своим? Или об этом страшно было думать, но она подумала родители и брат почувствовали только облегчение от внезапного исчезновения приемной дочери?

      Алине казалось, что сейчас она умрет, захлебнется в нахлынувших чувствах. Может быть, это лучший вариант для бывшего бога

      Это подавляет

      который теперь не имеет ни друзей, ни семьи

      Это слишком

      которому больше некуда идти.

      Она не умерла. Спазм, скрутивший живот, исчез, и Алина даже смогла выпрямиться и оглядеться. Через двор шли люди, и чьи-то дети уже оседлали новенькие качели. Алина прерывисто вздохнула и утерла слезы. Вдруг кто-то подойдет и спросит, все ли в порядке.

      К ней действительно подошли. Но не по аккуратной тропинке в японском стиле, которую еще не успела изуродовать местная детвора, а через коридор.

      Провозвестник, одетый во что-то невесомо летнее, выпрыгнул из лаза и присел на скамеечку напротив. Алина устало посмотрела на него (шок от встречи-невстречи с семьей не оставил сил даже на удивление по поводу того, что старые сны возвращаются), отметила, что Второй архангел вроде бы похорошел и спросила:

       Где Дэн?

      Провозвестник пожал плечами.

       Где-то. Точной карты коридоров ни у кого нет. Слишком крупная сеть. Но он жив, архангел усмехнулся и машинально потер левую сторону груди, что ему сделается.

       Вам тоже, едко добавила Алина. Провозвестник кивнул.

       К моей великой радости.

      Помолчали. Алина с преувеличенным вниманием рассматривала свои ногти, обломанные и грязные.

       А моя семья?

       А вы уже сами обо всем догадались, спокойно ответил Провозвестник и вытащил из кармана пачку сигарет. Изменяя себя, мы изменяем мир. Угощайтесь.

      Корсар. С вишневым вкусом. Кто бы мог подумать, что великому духу нравится женское курево.

       Я не курю, помотала головой Алина. Провозвестник пожал плечами.

       Странно. Такая жизнь, какую вы вели, весьма способствует, знаете ли.

       Я в кабаке пела, устало вымолвила Алина. Голос нельзя портить.

       Потрясающе, произнес Провозвестник, щелкая тяжелой серебряной зажигалкой. Пламя почему-то было белым. Но разве вы не замечали, что ваша реальность изменилась? Например, Гендальфа играет Шон Коннери. А раньше был кто?

       Маккеллан, упавшим голосом произнесла Алина, глядя, как слетает с сигареты пушистый пепел. Маккеллан

       Именно, кивнул Провозвестник, удовлетворенно выпуская дым в крышу беседки. А вы теперь действительно Анна Алтуфьева, хотя и четырнадцати лет. Таковы последствия действия свободной воли: отсутствие прошлого вернее, в вашем реальном прошлом больше нет вас; исчезновение единственного существа, которого вы действительно любили, и полная свобода от всех привязок.

      Гендальфа играет Шон Коннери. Если это самое крупное изменение, то Слава Богу, а если нет? Что еще новенького, а, Алина? Америкосы не тронули Ирак?

      Алина затравленно огляделась, чувствуя, как бьет в висках кровь. Провозвестник взял ее за руку, и Алина ощутила моментальное успокоение и некоторое отупление словно в больнице после укола.

       Возвращайтесь домой, Анна, мягко сказал архангел. Общежитие ваше очень неплохое. Сын Дато опять через месяц откроет кафе, и живая музыка придется вам весьма кстати. Не дичитесь, найдите новых друзей. Маруся, кстати, относится к вам замечательно. И продолжайте учебу, он вздохнул и щелчком отправил окурок за пределы беседки, может быть, это сейчас для вас самое необходимое. А свобода это ведь не так плохо, как кажется. Вот и пользуйтесь ею.

      Алина вскинула глаза и взглянула на Провозвестника. Почему-то кожа на его лице, бледная и гладкая, показалась ей ненастоящей.

       Домой? переспросила Алина. Домой?

       Я не знаю, как еще назвать, пожал плечами архангел. Но: это сделали вы сами. Поэтому Совет так тянул вас к выполнению Миссии, Провозвестник обвел рукой двор. Мы не хотели такого поворота.

      Алина помедлила, а потом, глядя Провозвестнику прямо в глаза, с нажимом проговорила:

       Мир переменился весь? И я этого не поняла? она сделала паузу и добавила: И много тут нового?

      Провозвестник усмехнулся.

       Конечно, каких-то кардинальных перемен не произошло. Видите ли, вариаций миров великое множество, но различаются они в деталях. Представьте, на его тонких губах появилась мечтательная улыбка, десять тысяч Тул и Ярославлей, их населяют одни и те же люди с немножко разной судьбой и обстановкой. Десять тысяч вариантов вас. Алина, Анна, Анастасия, Алиса, Августа, Алла, Анжелика И только вы одна из этих десяти тысяч можете трансформировать реальность. Ничего жизненно важного. Но Гендальфа играет Шон Коннери. А Буша выберут на второй срок, с минимальным отрывом от Керри.

      Алина молчала. Мысли и ощущения словно бы парализовало. Краем сознания она представила себя телом без души, которое сидит на лавочке и тупо смотрит по сторонам: вот на спинке беседки вырезано Фроловы м***ки, вот жучок ползет по штанине Провозвестника, вот ворона кость долбит.

       Любая такая трансформация сказывается на существующем положении вещей скорее негативно, чем положительно. Одного одаренного парня, который мог не только менять миры по своему вкусу, но и путешествовать по ним, пришлось устранить физически. Сам того не ведая, он подошел вплотную к той грани, за которой начинается Ничто Абсолютное. При этом он был всего лишь человек, талантливый самоучка. А вы Совершенный. Когда Узиль схватил пинка от вас, то сдвинулась ось миров, и мы представить боялись последствий вашего Выбора. Невыбора, впрочем, тоже.

      Он замолчал, словно устал говорить или решил, что сказал достаточно. Где-то рядом, в кустах, радостно щебетала невидимая птичка, а Алине было плохо, как никогда. Больно. Мерзко.

       Мне трудно вас понять, тихо сказала она. Я не вижу никакой логики. И все как будто из кусков. Лоскутное одеяло.

      Провозвестник понимающе качнул головой. Алина заметила в его волосах упавший с ветки сухой темно-зеленый листочек.

       А кто сказал, что вы вообще способны понять мою логику? спросил архангел. Вам остается только верить.

* * *

      Обратно Алина возвращалась на машине Провозвестника.

      Архангел разъезжал на шикарном спортивном автомобиле ярко-красного цвета на скорости, от которой захватывало дух. В салоне звучала музыка; за время пути Алина успела дважды прослушать полное собрание сочинений Васильева и БИ-2. Она дремала в изумительно мягком сиденье, зависнув в блаженном состоянии покоя и ни-о-чем-недумания, но смогла после вспомнить каждый аккорд, хотя мелодия и воспринималась ею тогда как отдаленный шум.