Оранжевый для савана - Макдональд Джон Данн - Страница 31

• Предыдущая
• 31/57
• Следующая

— Артур, было бы замечательно, если правосудие вершилось бы исправно в нашем правовом обществе. А пока что во всех округах штата Флорида есть прекрасные полицейские участки. Некоторые — ну просто отличные. Но закон продвигается в жизнь не так быстро, как растет население. Так что все избирательно. Не думаю, что им покажется интересным обнаружить возможное убийство не местной женщины сомнительного характера, произошедшее более шести месяцев назад, женщины, о которой никто и никогда не заявлял, как о пропавшей без вести. В округе Колльер найдется какой-нибудь помощник шерифа, знающий, как обстоят дела в районе острова Марко, и полиция вряд ли посадит Бу, чтобы начать следствие, сознавая, сколь малы их шансы обнаружить тело. Конечно, если ему удалось увезти труп на острова, туда, где столько рек и болот, и спрятать там. После того, как Бу так страшно избил тебя, а эти милые люди обнаружили на шоссе и взяли к себе, у тебя, естественно, должны были возникнуть кое-какие идеи о том, чтобы привлечь Бу Уаксвелла к ответу законным путем. Что тебе сказали на это хозяева?

— Они велели мне забыть об этом. Сказали, что все равно ничего не выйдет, а на них это может навлечь беду. И вообще там полно Уаксвеллов. Многие из них тихие, приличные люди, но полно и таких диких, как сам Бу. Если они захотят отомстить Сэму Даннингу, приютившему кого-то, кто представляет для них опасность, то его сети окажутся перерезанными, а лодка, которую он сдает внаем, может загореться. Никто и знать не будет, кто это сделал. Лучше всего не поднимать головы, посоветовали они. Трев, я должен повидаться с этими добрыми людьми. Я уехал и сказал, что скоро вернусь. А они ни слова обо мне больше не слышали... Это не порядочно.

— И еще одно, Артур, — сказал я. — Если ты подашь жалобу на Бу, помни, что она будет исходить от тебя, человека, который еще совсем недавно подстригал кусты, сидя в тюрьме в округе Палм. Человека без работы и без средств к существованию. Когда законных оснований недостаточно, срабатывает система сопоставления статусов. Предположим, тебе удалось бы заставить их арестовать Бу Уаксвелла. Они обыщут его пещеру и, по всей видимости, наткнутся на то, что у него осталось, если что-нибудь осталось. Тогда все деньги окажутся вне пределов нашей досягаемости. — Я поглядел на Чуки. Она сидела нахмурившись, подперев щеку кулачком. — Ну что ж, вы начинаете соображать, — добавил я. — Что еще нам нужно сделать?

— Я думаю, если бы Вильма была жива, она непременно связалась бы с Кэлвином Стеббером, а если мертва, то он начнет волноваться, где она. Таким образом, можно проверить твою идею. В конце концов, Бу Уаксвелл мог получить деньги где-нибудь еще. И, может быть, сама Вильма велела ему утверждать, будто ее там не было, — сказала Чуки.

— И, — продолжил я, — Стеббер может оказаться тем, кто выманит Бу подальше из его пещеры. — Я встал. — Теперь подошел тот момент, когда нам понадобится наш подставной клиент.

— А как насчет тех моих денег, что получил мистер Стеббер? — спросил Артур.

— Я постараюсь ими заняться. А теперь давайте-ка снимать этого зверя с привязи и убираться отсюда.

Мы подняли нижние якоря на борт и столкнули закрепленный кормовыми якорями «Флэш» в воду. Когда мы отошли на достаточное расстояние, крепление ослабло. Я поднял надувную лодку на шлюпбалку и закрепил ее в расчете на высокую скорость. Артур вывел нас в широкое устье Пролива Ураганов. Мы подтянули «Рэтфинк» к корме, задрав мотор и прикрыв его толем. Когда все было готово, мы двинулись по проливу на север. Я включил машины на полную скорость, пошел на корму и отрегулировал длину буксирного троса так, чтобы «Рэтфинк» отстоял на достаточном расстоянии от борта. Яркий день начинал меркнуть, небо затуманилось, с юго-запада пошла зыбь, а море мерзко закачало старую посудину, не давая нам поставить ее на автопилот. Маленький трансформатор «Флэша» барахлит при качке. И напряжение падает. Так что приходится, как в старые времена, крутить штурвал, как только яхта поднимается сзади, а потом с силой вращать его назад, когда вверх идет весь корпус. Трудишься так в течение долгих, бесконечных секунд и только потом яхта становится устойчивой и устремляется вниз, как тяжелый поезд.

Чуки принесла в рубку бутерброды, и я послал Артура достать Библию из моего снаряжения.

Порт Палм-сити в сорока километрах к северу от Неаполя как раз показался на горизонте. Но при такой погоде до него надо было плыть еще далеко. Ветер так усилился, что срывал барашки с волн, солнце скрылось в дымке, вода из кобальтово-синей становилась серо-зеленой. «Флэш» вздымался и переваливался с треском, щелканьем, звяканьем и глухими ударами. На каждой десятой волне левый двигатель с треском поднимался над водой, вызывая частую вибрацию. По крайней мере, не приходилось сбавлять ход. Катерная скорость была не выше той, какую обычно держат яхты, когда штормит.

Нас нагнал дождь, и я послал свою парочку вниз, в крытую рубку. Почувствовав, что двигатель барахлит, перевел рычажок, снимая нагрузку, набросил на перекладину петлю и натянул сверху над приборами и дросселем большой брезентовый навес. Но при этом уже успел вымокнуть насквозь.

Включив «дворники», Артур и Чуки поглядывали на пелену дождя. Артур попытался что-то приготовить, но, не будучи в силах справиться с качкой, ронял кастрюли с крючков на камбузе. Они впустили меня с заметным облегчением. Вскоре тяжелый дождь сбил барашки, и яхта пошла ровнее.

— Знаешь, иногда на яхтах выставляют таблички, — нервно посмеиваясь, заметила Чуки: — «О Боже, твое море так быстро, а мое суденышко так мало». Трев, а у тебя нет таких смешных табличек?

— И никаких веселых флажков, чтобы поднимать на мачте. Хотя однажды мне чуть было не приглянулась одна латунная табличка. Там было написано, что браки, заключенные капитаном судна действительны лишь на время путешествия. Артур, сходи, посмотри, как там «Рэтфинк» плывет. Чуки, приготовь кофе. Займитесь чем-нибудь. Перестаньте выглядывать у меня из-за плеча. А потом проверьте сводки из всех портов, чтобы узнать, идет ли дождь и шторм на нас. Закрепляйте любые свободно лежащие предметы, которые вам попадутся. А потом, ребята, я вам рекомендую некий языческий обряд, но только после того, как принесете мне кружку кофе. Возьмите по куску мыла, выйдите на корму, разденьтесь догола и ощутите на себе этот сильный и теплый дождь.

Через час, как я и предсказывал, направление ветра переменилось на западное. Оценив, где я нахожусь, по проведенной карандашом линии на карте, я пометил эту точку крестиком и лег на курс еще западнее, чтобы волна шла не в левый борт, а прямо по направлению корпуса. Яхта пошла более устойчиво. Я проверил курс по компасу, вычислил отклонение, провел новую прямую у себя на карте и поставил яхту на автопилот. По моим расчетам, через восемьдесят минут мы окажемся напротив Палм-сити, и, свернув в этой точке, попадем к причалу. Дождь усиливался, а ветер ослабевал. Я прокрался взглянуть на своих товарищей. Опознавательные знаки налицо. Запертая дверь каюты. А в большом салоне на ковре валялось мокрое голубое банное полотенце. Это меня заставило вспомнить отрывок из старой-старой истории, написанной, кажется, Джоном Колльером[10], о том, как ребенок находит ногу, с натянутым на нее носком и обутую в ботинок, на ступеньках лестницы, ведущей на чердак. «Словно кусочек, впопыхах оставленный кошкой». Так что это полотенце — и есть оставленный впопыхах кусочек. Люди недооценивают то, как сильно возбуждают крупные капли дождя, мыло, хохот, а также взлеты и падения маленькой яхты.

Я проскользнул со своим куском мыла в передний люк, чтобы вести наблюдение прямо по курсу. На меня обрушился холодный поток, пенящийся так, как это может делать только дождевая вода. У меня было несколько хорошо заметных продолговатых синяков на руках, там, где прошлись кулаки Бу, и один круглый под ребрами. Когда я делал глубокий вдох, возникала острая боль, признак того, что удар, по-видимому, немного повредил межреберный хрящ. Я по-дурацки восхищался тем, что живот снова стал плоским, а на бедрах исчезли небольшие жировые запасы. Нарцисс под дождем. Я пошел обратно вниз, на четвереньках заполз в люк, поспешно вытерся, натянул сухую одежду и побрел обратно к штурвалу, выглядывая сквозь дуги «дворников», не изменился ли курс, чего всегда боишься, когда яхтой управляет собрание мелких механизмов.

• Предыдущая
• 31/57
• Следующая