Бал в небесах - Макдональд Джон Данн - Страница 2
- Предыдущая
- 2/42
- Следующая
В ярких шумных сумерках Площади Новых Времен, на глубине десяти этажей под землей, медленно двигались толпы людей. Американские машины пыхтели, пробираясь по улицам города, с треском и грохотом их моторы работали на низкокачественном бензине. Время от времени перед глазами Брэнсона проплывали "Таджи" и "Брахмы", машины, стоимость и содержание которых были так высоки, что простому смертному даже и мечтать о них не стоило. Самые лучшие автомобили в мире производились в Индии.
Автомобильная фирма "Тама" конструировала роскошные и мощные машины, в то время как фирма в Детройте, или точнее, то, что от нее осталось, вынуждена была производить автомобили из искусственных материалов, с учетом экономии топлива. Да и модели детройтская фирма выпускала одни и те же из года в год. Брэнсон знал, что в некоторых иностранных машинах сидят туристы из Пак-Индии. Порой было нелегко смириться с их высокомерием и уверенностью, что в Индии все в тысячу раз лучше, чем в Штатах. При этом, если вы не говорили ни на хинди, ни на тамильском, им почему-то казалось, что вы их тем лучше поймете, чем громче они станут с вами разговаривать. Со стороны это выглядело весьма странно. Как-то так получилось, что они стали нахальной новой нацией, вроде юного великана, родившегося из пепла и быстро набиравшего силу.
Но Брэнсон знал, что обращаться с ними надо деликатно. Страна, к сожалению, нуждалась в их туристских рупиях.
Их президент Гондол Лол отличался таким же точно высокомерием, что и все его сограждане. Казалось, из всего, что производила Америка, Индия признавала полностью и без оговорок только красоту длинноногих американок. Брэнсон забыл на время об усталости, накопленной им за последний год, когда подумал, что теперь, благодаря его усилия, приближающаяся война может быть остановлена, а барабаны и горны снова замолчат. Эту секретную миссию ему доверил мудрый и дальновидный президент Соединенных Штатов, Роберт Энфилд. С практической точки зрения все свелось к самой обычной сделке. Энфилд и некоторые другие лидеры понимали, что экономика не выдержит еще одной войны. Индия не добьется ничего, просто выдвигая свои требования, а просить что-либо они отказывались. Тройственная коалиция не желает ничего обсуждать непосредственно с Индией. И Соединенные Штаты стали как бы связующим звеном между ними.
То, что Дарвин Брэнсон видел в Буэнос-Айресе, Александрии, Шанхае и Бомбее еще раз убедило его в давно известном: человек по природе своей скорее добр, чем злобен, но еще не понял, что весь мир охвачен страхом. И вот теперь, наконец, кажется, наступает время благородных людей.
Он вынужден был проделать все необходимое тайно. Встречи устраивались в укромных уголках, в дешевых конторах, вроде этой. Еще две встречи, и можно будет заключить сделку: Новое соглашение о взаимопомощи, распространяющееся на весь мир. Наконец-то происходит нечто осмысленное, наконец-то люди смогут избавиться от страха и спокойно посмотреть, что же творится вокруг. Он взглянул на часы. Еще двадцать минут раздумий в одиночестве, и они прибудут: Дейк Лорин, его молодой помощник, его правая рука в течение всего этого года осторожных переговоров, и этот странный англичанин Смит, которому Джордж Фахди доверил заключение сделки. Когда все предложения будут согласованы, можно связываться с президентом Индии Гондолом Ламом: пусть увидит на какие уступки готовы идти все остальные. Результатом будет улучшение условий жизни в странах, заключавших сделку, – а это приведет к снижению напряженности. По его сведениям, Гондол Лам не откажется выслушать их доводы, да и Смит готов к переговорам.
Он стоял у окна, маленький измученный седой человек с добрыми глазами и лицом, изборожденным морщинами. Повитуха мира – так называл его президент Роберт Энфилд. Еще пятнадцать минут. Он услышал шаги в пустом коридоре. Решив, что они прибыли раньше установленного часа, Брэнсон подошел к двери и открыл ее. Молодые люди, стоявшие на пороге, показались ему самыми обыкновенными: симпатичные юноша и девушка, очень уверенные в себе.
– Боюсь, что вам надо не сюда, – вежливо сказал Дарвин Брэнсон.
– Боюсь, что как раз сюда нам и надо, – ответил молодой человек с сожалением.
Всегда существовала возможность погибнуть от руки фанатиков. Но у этих молодых людей не было того особенного взгляда, который достаточно увидеть один раз, чтоб запомнить на всю жизнь.
Дарвин Брэнсон все еще размышлял на эту тему, когда молодой человек убил его. Жизнь Брэнсона с такой поразительной скоростью перешла в смерть, что ему даже не дано было понять, как все уходит и наступает вечная ночь. Девушка подхватила убитого и легко отнесла его в кабинет. Она стояла, придерживая тело, и лицо ее при этом ничего не выражало. А в это время ее напарник что-то очень быстро делал: от его ручного инструмента шло слабое электронное жужжание. Девушка опустила тело на экран, который он развернул, затем вышла из кабинета и стала ждать, прислушиваясь к звуку капающей из крана воды. Через некоторое время жужжание прекратилось, а затем затих и звук льющейся воды. Ее товарищ вышел и, сворачивая экран, сделал ей знак. Она подошла к двери кабинета и открыла ее – на пороге с неподвижным лицом стоял Дарвин Брэнсон. Она поманила его, он вошел деревянной походкой и сел за стол. Молодой человек наклонился и шепнул что-то Брэнсону на ухо. Затем кивнул девушке, и они вышли из офиса, прикрыв за собой дверь.
– Тридцать секунд, – сказала девушка.
Молодой человек постучал в дверь.
– Боюсь, что вам надо не сюда, – вежливо сказал Дарвин Брэнсон.
– Простите, сэр. Похоже, вы правы. Извините за беспокойство.
– Ничего страшного, – ответил Брэнсон.
Молодые люди пошли к лестнице. Спустившись на несколько ступенек, они стали ждать. Через некоторое время они услышали как остановился поднимавшийся лифт, с грохотом открылась дверь и двое мужчин направились к конторе Брэнсона.
Молодой человек снова кивнул девушке, и она ответила ему мимолетной застенчивой улыбкой.
Стояла глубокая ночь. Молодой человек открыл лестничное окно, и они легко ступили на подоконник, нависший высоко над улицей. Захлопнув за собой окно, оба в ту же секунду оказались стоящими на высоком карнизе здания на другой стороне площади. Они заглянули в ярко освещенные окна конторы Брэнсона, где что-то серьезно обсуждали трое мужчин. Потом они стали играть, переносясь, как вспышки темного пламени, с одного каменного выступа на другой. Это был какой-то безумный вариант пятнашек: молодой человек, наконец, угадал намерение девушки, появился одновременно с ней на обломках стоявшей в гавани Статуи Свободы и коснулся плеча своей подруги. Они тихо рассмеялись. Со стороны это можно было принять за бесшабашную детскую игру после трудного урока. Молодые люди взялись за руки и исчезли. В это время Дарвин Брэнсон беседовал со Смитом, который чем-то ему не нравился. Брэнсон интуитивно чувствовал, что Смиту нельзя доверять: он весь какой-то масляно-скользкий. Наверное, не стоит рисковать и рассказывать ему всего: уж очень он похож на человека, который может повернуть дело так, как будет выгодно лично ему. А вот Дейку Лорину, казалось, Смит нравился. Дарвин Брэнсон испытывал легкое презрение к Дейку Лорину. Этот молодой человек уж слишком… благороден. Он так наивен и доверчив. Дейк хочет, чтоб все верили, что Земля может снова стать Райским Садом. Дейк сидел рядом с ними, неуклюжий из-за своего огромного роста, с шапкой непослушных черных волос и нависшими бровями над глубоко посаженными глазами, так похожий на огромную грустную обезьяну, тоскливо пытающуюся исправить ошибки, сделанные человечеством. Таким, как Дейк, всегда нравились типы вроде этого масляного Смита.
Участвуя в разговоре, Дарвин Брэнсон раздумывал, что же могло заставить его потратить целый год на эту бессмысленную затею. Ясно, что несколько компромиссов не принесут никакого результата. Мир идет к войне, и пора уже Роберту Энфилду перестать обманывать самого себя, пора ему перестать думать, что Соединенные Штаты смогут, выступив с разумными предложениями, предотвратить катастрофу. На самом деле, главное сейчас понять, какая сторона победит – пока еще не поздно.
- Предыдущая
- 2/42
- Следующая
