Искусство ведения войны. Эволюция тактики и стратегии - Фиске Аллан Брэдли - Страница 15

Материально-техническое обеспечение (логистика). Независимо от того, насколько просты могут быть ваши стратегический план кампании и тактика, марши и маневры, вам придется организовывать питание ваших бойцов. Независимо от того, насколько примитивно может быть оружие ваших воинов, вы должны позаботиться о снабжении этим оружием. Это может быть или не быть простой задачей. Если расстояния невелики, а местность плодородная и если оружие легко получить, то это будет простой задачей. Но если расстояния велики, местность бесплодна, а оружие тяжело достать, вы можете столкнуться с весьма трудной задачей. В огромных армиях современных государств, которые не могут жить за счет окружающей территории, тратят огромное количество боеприпасов и требуют массу точных и сложных вооружений и приборов всех видов, проблемы материально-технического снабжения представляют собой высший порядок сложности.

Мы не должны впадать в ошибку, считая стратегию, тактику и материально-техническое обеспечение тремя отдельными факторами, которые просто помогают друг другу. Если бы это было так, то трудности ведения сухопутной или морской операции были бы гораздо больше, чем есть на самом деле. Они были бы настолько велики, что нельзя было бы разработать ни один согласованный план боевых действий. Мы легко можем избежать этой ошибки, напомнив себе, что цель и тактики, и материально-технического обеспечения состоит в том, чтобы выполнять планы стратегии, и поэтому они должны подчиняться ей. Главной составляющей войны является стратегия, а тактика и материально-техническое снабжение – ее подчиненные. Стратегия указывает путь к сражению и обеспечивает условия, при которых оно должно начаться, осуществляться и при которых должны проводиться последующие операции. Логистика организует материально-техническое снабжение личного состава и кораблей, их надлежащее питание и вооружение. А тактика перемещает их на поле боя и маневрирует ими там. Перед сражением логистика более важна, чем тактика, но во время боя тактика важнее логистики. Добавлять к этому что-то еще – просто тратить время. Следует помнить, однако, что достижение окончательного реального результата возможно лишь благодаря тактике. Завоевание тактических побед должно быть единственной целью войны.

Первым великим стратегом, о котором нам рассказывает история, был фараон Египта Тутмос III, который правил приблизительно с 1501 по 1477 г. до н. э. (С 1525 по 1473 до н. э., или, по другой датировке, около 3-й четверти XV в. до н. э., в 1479–1425 до н. э. – Ред.) Хоть он и был младшим сыном фараона, он стал жрецом в храме Карнака. Он женился на Хатшепсут, принцессе из древнего царского рода; позже они вдвоем стали соправителями. До самого момента ее смерти в течение более двадцати лет влияние царицы, по-видимому, было сильнее влияния ее мужа, потому что ее право на трон было выше (Хатшепсут была тетей Тутмоса III, взошедшего на трон в 6-летнем возрасте, узурпировавшей власть до 1503, или 1458 (по др. датировке) г. до н. э. – Ред.). И только после ее смерти Тутмос III смог продемонстрировать свои энергию и талант. Это он делал на протяжении тридцати двух лет, в течение которых он провел семнадцать военных походов и установил свое государство на такое прочное основание и раздвинул его границы так далеко, увеличив его богатства настолько, что заслуживает титула первого строителя империи.

В то время, когда Тутмос III получил абсолютную власть, сила Египта существенно ослабела, главным образом потому, что усилия царицы были в основном направлены на возведение прекрасных памятников и храмов, в результате чего воинские дух и умение народа опасно понизились.

К северо-востоку от Египта, на восточном побережье Средиземного моря, расположены Палестина и Сирия, в которых было много таких городов, как Тир и Сид он, накопивших огромные богатства разного рода, главным образом в виде произведенных товаров – шелков (шелковые ткани появились здесь гораздо позже. – Ред.), изделий из стекла, украшений и т. д. Малые народы Палестины и Сирии должны были находиться под властью Египта, но они воспользовались его слабостью, и многие из них более или менее открыто бунтовали. Во главе мятежей стоял царь города Кадеша.

На двадцать втором году своего царствования, в 1479 г. (или в 1503, или в 1504. – Ред.) до н. э., Тутмос прошел маршем из Египта через все еще верную ему Южную Палестину навстречу армии царя Кадеша, который выдвинулся вперед и занял сильную крепость Мегиддо, которая была не только мощной цитаделью, но и занимала важное стратегическое положение, господствующее над дорогой из Египта, пролегавшей между двумя горными цепями. Тот факт, что эта крепость была построена в таком месте, доказывает, что среди полудиких племен Сирии в 1479 г. до н. э. существовало отчетливое понимание по крайней мере одного принципа стратегии.

Узнав о том, что враг занял Мегиддо, Тутмос III оказался перед решением важного стратегического вопроса: идти к крепости прямым путем, пролегавшим через узкое ущелье, или выбрать более длинный путь в обход его. Вопреки советам своих полководцев, которые указывали на опасности неожиданного нападения с обоих склонов ущелья или встречи с врагом на выходе из него, Тутмос III принял решение идти прямым путем. Чтобы взбодрить своих воинов, он лично повел их. Вероятно, он не принял бы такого решения, если бы не рассудил, что враг не способен воспользоваться опасным положением, в которое Тутмос III себя поставил. То, что его предположения оказались правильными, показывает тот факт, что никто не помешал Тутмосу III пройти через ущелье и он сумел вывести свою армию на равнину Мегиддо, не встретив никакого сопротивления.

Этот случай иллюстрирует разницу между хорошей и плохой стратегией, между хорошим и плохим решением, между действием и бездействием.

Рано утром следующего дня Тутмос III на сверкающей сплавом золота и серебра колеснице повел свои войска вперед на позицию, на которой его правый фланг располагался на холме к югу-западу от Мегиддо, а левый – к западу от него. Ему противостояли азиаты, выстроившись в линию с северо-запада на юго-восток. Фараон немедленно атаковал их с такой решительностью, что враги дрогнули при первом же натиске и стали спасаться бегством в городе. Тутмос III немедленно начал осаду. Его армия весьма комфортно жила на плодородных полях равнины до тех пор, пока город не сдался, что было вызвано главным образом тем, что сирийцы оказались не готовыми к тому, что для защитников города не будет достаточно продовольствия. Указание на обстоятельства, существовавшие в то время, можно почерпнуть из того факта, что Тутмос III захватил в городе и в округе 924 колесницы, 2238 лошадей (а также 2000 голов крупного и 22 500 голов мелкого скота. – Ред.), 200 комплектов оружия, великолепный шатер царя Кадеша и удивительно большое количество золота, серебра и драгоценных камней.

Будучи хорошим стратегом, Тутмос III не терял времени на ведение дальнейших боевых действий до тех пор, пока приближение засушливого сезона не заставило его возвратиться в Египет. Во время этого похода он захватил три города. Позднее он реорганизовал завоеванную территорию.

Из-за недостаточной военной готовности Египта Тутмос III смог возобновить выполнение своей задачи по подавлению восстания в Сирии только два года спустя. Наконец, он прошел маршем по Северной Палестине и Сирии, прочно установив свою власть в этих регионах. На следующий год он провел такую же военную кампанию и повторил ее еще через год.

Но теперь Тутмосу III стало очевидно, что он не сможет подавить восстание, пока не захватит город Кадеш и территории, расположенные к северу и востоку от него, а этого он не сможет сделать, пока его фланг открыт для непокоренных финикийских городов на побережье Средиземного моря. Поэтому он запланировал серию военных походов и заложил для них основу – создал флот. С помощью нового флота он перевез свою армию по морю для своего пятого похода и двинулся прямо на города, расположенные на северном побережье. Оттуда он перебросил свою армию на юг и захватил могущественный город Арвад. Тем самым он обеспечил себе надежную базу для дальнейших военных действий на побережье, куда легко можно было добраться из Египта по морю. Здесь стратегическая концепция ясна.