Клич Айсмарка - Хилл Стюарт - Страница 25

• Предыдущая
• 25/92
• Следующая

С этими словами принцесса пришпорила своего скакуна и помчалась по городской дороге, а потом напрямик через поля. Оскану осталось только вцепиться в поводья, прижимаясь к шее Дженни, которая вдруг проявила неожиданную прыть. И они даже почти догнали могучего жеребца, Фиррину спасло от поражения лишь то, что она успела натянуть поводья, прежде чем мул поравнялся с ней. Оскан обнимал Дженни за шею и пытался отдышаться.

— Да, пожалуй, сможет, — признала Фиррина.

Оставшиеся утренние часы караван тащился по дороге чуть быстрее, чем прежде, потому что всадники объезжали его, подгоняя кучеров. Во главе колонны ехала Фиррина со своими советниками и командирами конных отрядов. Воздух наполняли плач детей, лай собак и ворчание горожан, но телеги продолжали ползти вперед. На самом деле люди еще очень здорово держались. Редрот всегда с гордостью говорил, что жители Фростмарриса в час нужды не дают волю слабости. Наверное, он был прав. Беженцы ни разу не подрались и почти совсем не препирались, и, хотя многие жаловались на судьбу, никто не отказал соседу в помощи.

Все шло относительно нормально. Но Фиррину все равно не покидала тревога. Как же ей удастся довести людей в Гиполитанскую марку, если дороги занесет снегом? Им повезло, что этого пока не случилось, но принцесса знала, что снегопад и бездорожье рано или поздно настигнут их. И что тогда? У нее в советниках старик, который больше знает о книгах, чем о реалиях войны, и мальчишка не намного старше ее самой. Опереться Фиррине было ровным счетом не на кого. Ей было всего четырнадцать, и она вовсе не чувствовала, что готова вести за собой даже небольшой отряд, не говоря уже о целом городе.

Тем не менее в глазах своего народа она была достойной предводительницей, они верили ей… пожалуй, даже чересчур. Они готовы были следовать за ней, не говоря ни слова. Это стало одним из самых важных уроков, которые дала Фиррине жизнь: иногда выглядеть сильным и уверенным — это все, что другим от тебя нужно.

Но время шло, впереди показалась опушка Великого леса, и среди беженцев зародилась тревога. Путь в безопасные земли Гиполитанской марки лежал через бескрайнюю чащу, и многие в суеверном страхе поглядывали на лес. Не одно поколение непослушных детей родители запугивали упырями да вурдалаками, якобы жившими в темном лесу, и даже взрослым эти чудовища порой являлись в кошмарах, вновь превращая их в маленьких пугливых детей. И вот теперь путникам предстояло встретиться с этим ужасом лицом к лицу: на горизонте, словно грозовая туча, чернели голые стволы и сучья Великого леса. Лишь самые отчаянные охотники осмеливались ходить по его загадочным тропам, и хотя Северную дорогу постоянно объезжали отряды королевских дружинников, люди по-прежнему сторонились здешних мест.

Когда беженцы подошли к опушке еще ближе, лес словно решил оправдать свою недобрую славу: промозглый ветер заунывным стоном пронесся по лесистым холмам и долинам, будто призрак убитого волка испустил полный скорби вой. После такого даже самые неугомонные дети притихли, смолкло блеяние и мычание недовольной скотины. А тени с каждым шагом подкрадывались все ближе.

— Если их пугает один вид леса, что-то будет, когда они узнают, что нам придется простоять там лагерем недельку-другую… — задумчиво проговорила Фиррина.

— Да уж, — вздохнул Маггиор Тот, неумело поправляя упряжь своей смирной кобылки. — Думаю, надо им намекнуть о такой необходимости, чтобы это не стало для них потрясением.

Фиррина согласно кивнула и подманила командира всадников.

— Попроси людей проверить, есть ли у них все необходимое для нескольких ночевок в лесу.

Командир отсалютовал ей и отправился передать поручение солдатам.

— Наверное, мне стоит поговорить с людьми, — предложил Оскан. — Многие знают, кто я такой и что живу в лесу. Я скажу, что здесь мне никто не причинял вреда, и они поверят мне.

— Однако, мой дорогой Оскан, ты ведь сын ведьмы, — осторожно заметил Маггиор. — Белой, конечно, но все же ведьмы, одной из тех самых… созданий, которых люди опасаются в лесу. Думаю, будет лучше, если ты не станешь лишний раз напоминать о своем происхождении.

— Но моя мать была доброй женщиной, целительницей! Она помогла многим во Фростмаррисе!

— Верно, однако мне кажется, ты не принимаешь в расчет, что люди, когда их много и они напуганы, мыслят довольно прямолинейно. Стоит им вспомнить, что добрая ведьма, помогавшая им, жила в лесу, они вспомнят и о злых ведьмах, которые как раз никому не помогают.

Фиррина слушала этот спор, понимая, что ей нельзя упускать даже призрачную возможность сплотить людей.

— Мне кажется, — проговорила она, поразмыслив, — люди и так вспомнили все, что можно, о зле, живущем под этими деревьями. Пора напомнить им и о хорошем. Поговори с ними, Оскан.

Ее соратников, слышавших эти слова, поразило, что принцесса рассуждала в точности как ее отец. Это вселило в них надежду.

Оскан улыбнулся и ускакал вперед, останавливаясь у повозок поговорить с кучером и теми, кто плелся рядом пешком.

— Знаю, Магги, тебе все это может показаться глупыми предрассудками, но я хочу попросить Оскана… — Фиррина замялась, подбирая подходящие слова, — сделать что-нибудь… провести какой-нибудь обряд, что ли, прежде чем мы войдем в лес. Тогда люди поверят, что их кто-то охраняет.

— Напротив, госпожа, я полностью согласен с вами, — ответил Магги и улыбнулся. — Вы поступаете мудро, стараясь любыми средствами успокоить людей. И лично я готов бормотать любые выдуманные заклинания и курить благовония, сколько вам будет угодно.

Девочка улыбнулась.

— Спасибо, Магги. Я и надеялась, что ты так скажешь.

Длинная вереница повозок ползла так медленно, что опушки леса они достигли, когда уже близился полдень. И хотя солнце еще не перевалило на восточную часть небосклона, под покровом первозданного леса уже притаилась ночь. Огромная толпа остановилась в молчании перед двумя могучими деревьями — дубом и буком, которые стояли по обе стороны от дороги, создавая живые врата, ведущие в совершенно иной мир.

Фиррина подозвала Оскана — тот как раз успел объехать все повозки и поговорить с людьми.

— Думаю, прежде чем мы войдем в лес, было бы неплохо провести какой-нибудь обряд для защиты от темных сил, — сказала принцесса.

— Верно. И кто же это сделает?

— Ты, разумеется! Ты — сын белой ведьмы и в то же время мой советник. Таким образом, у тебя есть и сила, и власть. Что тебе еще нужно?

— Почему я? — возмутился Оскан. — Я же не священник, и нет у меня никакой такой силы. И что именно прикажешь делать? Бурчать какую-нибудь абракадабру, потирая палкой о палку?

— Если нужно, то да, — упрямо отрезала Фиррина. — Мне все равно, что ты будешь делать. Главное, чтобы выглядело убедительно и люди успокоились.

— Вот как, значит? Надевай свой колпак с бубенчиками и пляши? Вот что тебе нужно? — запротестовал юноша.

Ему начало казаться, что его просто используют.

— Слушай, да мне плевать, как ты будешь это делать, только сделай что-нибудь! Пусть люди поверят, что могут спокойно спать посреди леса и им ничто не грозит, — устало вздохнула Фиррина.

— Я не могу. И не буду, — сердито прошипел Оскан. Ближайшие беженцы уже посматривали на них с любопытством, прислушиваясь к перепалке. — Я же… я же выставлю себя полным идиотом!

Маггиор Тот заставил свою кобылку догнать принцессу и знахаря.

— Оскан, дорогой мой, на этой войне всем приходится делать то, что в иных обстоятельствах нам бы и в голову не пришло. — Он мягко улыбнулся, и его спокойствие тут же передалось Фиррине и Оскану. — Взгляни на меня. Я видел больше зим, чем Джек Фрост[6], а сейчас разъезжаю верхом и веду за собой людей, как будто отродясь этим занимался! Нам нужна твоя помощь, Оскан.

Юноша упрямо смотрел в землю. Всем от него что-то нужно, а ведь до встречи с Фирриной он был свободен, как любой из диких обитателей леса. Неужели такова цена дружбы? Стоит ли она того? Он не был в этом уверен. Надо будет подумать на досуге…

• Предыдущая
• 25/92
• Следующая