Корпорация «Исполнение желаний» (СИ) - Мелан Вероника - Страница 116

• Предыдущая
• 116/121
• Следующая

А Чейзер посмотрел на Шерин и покачал головой, вспоминая всего несколько часов назад случившийся в машине разговор.

— Она сказала ему, что ты все давно уже понял. И что тебя нужно отпустить или хотя бы подумать об этом. Вот так вот она ему и сказала. Я бы сам не поверил, но факт остается фактом…..

Он прервался, потому что спящая девушка в этот момент пошевелилась, будто ощущая сгустившуюся в комнате атмосферу, потерла ладошкой щеку, устроилась поудобнее и снова мирно засопела.

Чейзер убедился, что она не проснулась, затем продолжил:

— Так вот, Дрейк, выслушав ее, сначала припугнул. Спросил, мол, знала ли она о возможных последствиях такого разговора? Понимала ли, что он мог ее в порошок стереть и прочее. И ведь не испугалась — дама твоя, а заявила ему, что ты того стоишь. Хоть в порошок быть стертой, хоть на край света закинутой. Тогда, ты не поверишь…. Дрейк подкинул монетку, поймал ее, сказал «Сегодня твой день. Скажи ему, что он свободен» и был таков. Оставил ее стоять там, в поле, а сам растворился, как и не было.

Халк вздохнуть не мог. Воздух просто не шел ни внутрь, ни наружу. Судя по вытянувшимся лицам друзей, они испытывали нечто схожее.

— Скажи, что ты не шутишь, старик? — Спросил Дэлл, вглядываясь в глаза друга. — Уж больно все это…. невероятно, что ли.

— Да, не говори…. — Мак потер шею, будто та затекла. — Рассказываю и сам не верю, что такое могло быть. Говорит (он кивнул в сторону Шерин), что прежде чем уехать, Дрейк остановился и сказал «Пусть заглянет ко мне, когда будет поблизости», после чего скрылся. Так что вот…. Никакого дерьма нам не светит, мы легально имели право тебе помочь, ну а ты, по всему выходит — свободен.

Последняя фраза была обращена, конечно, к Халку. А тот, со странным выражением в глазах, смотрел на Шерин. И никто не знал, как сильно щемило в этот момент у него внутри.

Он осознает все сказанное позже…. Что нет больше боязни перед будущим, что все уже разрешилось без его участия и разрешилось хорошо, но это все будет позже. А сейчас он смотрел на нее, спокойно спящую на диване, и чувствовал, как любовь, нежность, благодарность, забота и желание защищать и оберегать, сплелись в одно сильное чувство, названия которому не было. Но его крепкие корни уже проросли сквозь каждую клетку, оно разлилось по всему телу от макушки до пяток, заполнив собой все.

Вот она — его Шерин, которая смело прибыла на его ранчо, чтобы скрести полы, которая крала еду для рабочих и на свои деньги покупала им лекарства. Вот она — его Шерин, которая не побоялась сунуться в самое пекло, лишь бы вытащить того, кто был ей дорог. В этом она вся….. Она всегда была такой. И он не мог, просто не имел права отпустить ее от себя. Он должен был дать ей все, чего она заслуживала иметь и много, много больше….

Кто-то потрогал его за рукав. Халк с трудом оторвал взгляд о той, на которой был так сосредоточен последние минуты.

— Ты не теряй ее. — Шепнул Мак.

— Ага. — Подтвердил Рен, а Дэлл только кивнул.

И только Дэйн досадливо вздохнул, но досадливо не на Шерин, а на злодейку-судьбу, которая все никак не хотела сделать и ему такой вот пушистый «подарочек».

А Халк опустился прямо на ковер. Четыре года он носил в себе отчаяние и незнание того, что будет дальше. Четыре года он сдерживался от того, чтобы не завыть волком, запертый в клетке, без возможности реабилитации. Четыре года связанные руки саднили и ныли от боли бездействия. И вот впервые он мог отложить невидимый топор и желание отвоевать назад свою жизнь, свое счастье и право на свободу, потому что ничего из этого больше не нужно было отвоевывать.

Она взяла и все отвоевала за него. Вот так легко и просто….

Нет, наверное, не легко и совсем не просто, но так неожиданно, ничего не спросив, просто собралась силами и пошла в бой. А он стал свободен. Без страха скорой расплаты за новую ошибку, без страха, что снова придется разлучиться.

Нет, не придется. Эта мирно спящая кудрявая «игрушка» уже обо всем позаботилась. Он поверить не мог, не мог поверить, что она все сделала. Смотрел на ее отдающие рыжиной локоны, на длинные ресницы, скрывающие большие наивно смотрящие на мир зеленые глаза, смотрел на надувшиеся во сне, как у ребенка губки, сидел на ковре и качал головой….

Наверное, если бы я просыпалась в самом раю, мое мировосприятие не было бы лучше, чем оно было в ту минуту, когда я, пробудившись ото сна и нежась на мягчайших простынях, раздумывала, открыть ли мне глаза сейчас или потратить еще минуту-другую на рассматривание ярких солнечных бликов, что пробивались сквозь закрытые веки. Откуда-то долетал теплый ветерок, шуршала ткань занавески, играющая в прятки с солнечным днем, а птицы вовсю распевали радостные трели, будто и не ранняя осень стояла в этот день на дворе, а цветущая весна.

Рай, да и только.

Я улыбнулась и медленно открыла глаза.

В первую секунду меня постигло легкое разочарование от того, что кровать, на которой я, по всей видимости, проспала всю ночь, оказалась пустой. Как и комната.

Я огляделась по сторонам, разглядывая незнакомый интерьер уютного помещения, оказавшегося просторной спальней, выдержанной в бежевых тонах — обнаружила то самое окно, украшенную затейливым узором занавеску, ковер, залитый светом, прикроватные тумбы и еще несколько предметов фурнитуры, но, к сожалению, ни живой души вокруг.

Не успев подумать о том, куда делся мой ненаглядный, я обнаружила прикрепленную к соседней с моей подушке записку, которая гласила:

«Любовь, я не стал тебя будить, потому что знал, как сильно ты устала прошлой ночью, а мои страстные порывы могут подождать до вечера (но не дольше) Х.»

Все мои волнения тут же растворились, а на щеках тут же выступил румянец. Я облегченно вздохнула и счастливо улыбнулась — главное, все было в порядке, а если у Халка нашлись какие-то дела на утро, то значит, мы встретимся чуть попозже, когда он вернется.

Вернувшись к записке, я обнаружила постскриптум, приписанный мелкими буквами, который гласил, что ванная комната находится сразу за дверью, слева от стенного шкафа.

Я машинально повернула голову и нашла глазами указанную дверь. Отлично! Есть время принять душ и освежиться. Конечно, ни косметики, ни туалетных принадлежностей у меня с собой не было, но я не стала переживать. Да и глупо это было, после стольких дней, проведенных в Тали, где Халк видел меня в наивысшей степени оборванки и замарашки. Но освежиться все равно надо было. Поэтому я бодро откинула одеяло и коснулась босыми ступнями пушистого ковра. Поискала глазами одежду. Не нашла. Задумалась.

Судя по тому, что на мне было одето только нижнее белье — некто (известное дело «кто») раздел меня, перед тем, как уложить в кровать. Вспомнив, что вчера вечером я прикорнула прямо посреди комнаты на диване у Чейзера, я на мгновенье смутилась, но тут же вернула бодрость духа. Ну, что с того, что нет у меня той фантастической выдержки, присущей этим парням — зато я маленькая и пушистая, и миссия у меня совсем другая, а посему стоит ли переживать, что мы разные? Ну, подумаешь, заснула….

Я хихикнула.

И все-таки, куда же делась одежда? После секундного осмотра, вместо одежды мной был обнаружен пушистый белый халат, лежащий на краешке кровати, с очередной приколотой к отвороту запиской. Я улыбнулась и потянулась, чтобы достать ее.

Я улыбнулась, прочитав это. Если честно, додумывать бы я все равно не стала. Та уверенность, которая поселилась во мне, стоило мне оказаться в объятьях Халка вчера вечером — уверенность в том, что он целиком и полностью принадлежал мне, а я ему, теперь была моей постоянной спутницей. Я просто знала это. Ощущала ее всем сердцем и радовалась.

Скользнув в белоснежный халат, мягкий, как пух и пахнущий новизной, я, напевая, направилась в ванную, где плескаясь и намыливаясь всем подряд, до чего смогла дотянуться, я провела добрую половину утра.

• Предыдущая
• 116/121
• Следующая