Темный охотник (сборник) - Пехов Алексей Юрьевич - Страница 53

С пальмы упал кокос. И достаточно метко. Лезший на дерево мордоворот с воплем рухнул, и на его голову тут же полетел еще один орех. Этого вполне хватило, чтобы парень потерял сознание.

Я решил остаться. Стало ужасно интересно посмотреть, что будет дальше. Сверху градом сыпались кокосы, и троице оставшихся охотников пришлось несладко. Они едва успевали уворачиваться. Ситуация стала настолько забавной, что я не выдержал и расхохотался.

Меня услышали и, оставив товарища следить за пальмой, двое чужаков тут же пошли навстречу. У них на поясах висели короткие, широкие абордажные мечи.

– Тебе чего надо? – довольно неприветливо спросил тот, что встал слева.

– Просто интересно, сколько еще раз надо засветить по макушке, прежде чем человек догадается, что ему тут не рады.

Такой ответ им явно не понравился.

– Ты не знаешь, во что ввязываешься, летун. Проваливай, пока есть такая возможность.

– Да вы не обращайте на меня внимания, ребята, – я допил остатки рома и с огорчением взвесил опустевшую бутылку в руке. – Иначе за беседой вся ночь пройдет. А вы, как вижу, торопитесь.

Тот, что стоял справа, зло зарычал, но приятель успел схватить его за плечо:

– Разве тебе не понятно, летун? Иди прочь. Какое дело эльфу до чужих забот?

– У меня сегодня ночь добрых поступков. Не люблю, когда тупые уроды лазят по деревьям.

Они вновь раскрыли рты, а я подумал, что, увидь меня сейчас Ог, он бы без церемоний упек своего компаньона в больницу Летучих рыб как минимум на месяц.

Подлечить голову.

– Да он же пьяный! – неуверенно сказал тот, что слева.

– Тем лучше, – усмехнулся второй, обнажая меч. – Никогда не любил мерзких эльфов.

Вот и весь разговор. Никто не любит эльфов. В особенности пьяных. В особенности, когда они в меньшинстве.

Я швырнул в ублюдка бутылкой, промахнулся и выхватил из-за спины пистолет. Крутанул большим пальцем колесико курка, и, практически не целясь, нажал на спусковой крючок. Взвизгнуло, сверкнуло алым, и вырвавшаяся из дула огнепчела развалила голову парню, оказавшемуся на ее пути.

Дружок мертвеца с рычанием бросился на меня. Несмотря на то, что противник являлся человеком, двигался он с большим проворством, ничуть мне не уступая. А бросивший пальму громила уже был рядом и пытался зайти со спины.

У ребят обнаружились повадки опытных убийц. И, кажется, они не понаслышке знали, что такое настоящий абордаж. Я перехватил пистолет за дуло, а в левую руку взял нож.

– Зря ты с нами связался, – сказал первый, и его клинок рубанул меня по шее. Я даже испугаться не успел.

Грудь окатило холодом – между мной и вражеской сталью вспыхнул бирюзовый щит. Мечу не хватило всего лишь четверти дюйма для того, чтобы я испустил дух. Жалобно взвизгнув, клинок отлетел назад и ударил неудачливого хозяина прямо промеж глаз.

На этот раз моя «Отражающая стена» сработала идеально. Не только спасла жизнь, но и обратила оружие против владельца.

Второй противник отступил на несколько шагов.

– Не боишься пользоваться «горячим» товаром, эльф? – процедил он. – Если я сообщу об этом, у тебя будут неприятности.

Это точно. «Отражающая стена» находится в списке запрещенных артефактов. Обычные летуны, такие как я, не должны касаться защитных артефактов подобной мощи под страхом высылки на соляные копи. Но в данном случае я ни о чем не жалею. Добытая на материке «безделушка» только что спасла мне жизнь.

– Ты уверен, что сможешь об этом кому-то сообщить? – я поднял с земли тесак убитого, и сразу почувствовал себя гораздо увереннее, чем прежде.

– Считаешь себя всемогущим, да?

Его меч издал долгий звенящий звук, и клинок раскалился, став ослепительно-белым. Вот и все мое преимущество. Против такого никакая «стена» не поможет.

Оружие в моих руках было точно таким же, но гореть белым пламенем не захотело. Я не знал нужных слов. И поэтому проворно отскочил в сторону, начав отступать к дальней стене. Тот бугай, что получил кокосом по башке, так и не пришел в себя, но мне и одного хватит. Артефакт в руках убийцы мерцал от всполохов пламени, то и дело пробегающих по клинку.

– Стража Караула! Бросить оружие!

Я, не задумываясь, выполнил это требование и поднял руки как можно выше, чтобы не давать повода. Мой противник, наоборот, бросился в сторону служителей закона, и с ним больше не церемонились. Грянул выстрел, и ночь пронзил алый росчерк огне-пчелы. Незадачливый убийца упал с развороченной грудной клеткой.

Не шевелясь, я ждал, когда блюстители порядка подойдут ко мне.

– Твой друг оказался глупее, чем ты, – сказал сутулый полуорк, держащий наготове мушкет.

– Он не мой друг, – я не спешил опускать руки. – Я вообще не с ними. И рад, что вы поспели вовремя.

– Еще бы ты не рад, летун, – усмехнулся второй караульный, человек. – Оставь его, Игги. Парень безобиден.

– На нем два мертвеца.

– Я защищал свою жизнь! – возмутился я.

– Поговори у меня! Знаешь его? – последний вопрос полуорка был обращен к человеку.

– Видел. Он курьер. Из Логова. Рассекает с орком уже который год.

Меня видели многие. Единственного эльфа на этом клочке суше не так сложно запомнить. Старина Игги с сомнением убрал мушкет.

– Твоя работа? – человек кивнул на труп застреленного мной урода.

– Моя. Курьерам разрешено использовать вместо обычных пуль огне-пчел. Это в законе острова.

– Без тебя знаем, что в законе, а что нет, – довольно неприветливо бросил полуорк, внимательно изучая один из мечей. – Похоже у нас тут кое-что «горячее», Октавио. Целых четыре «Прута света». Третья категория, если мне не изменяет память.

Список «горячих» предметов, признанных опасными для процветания островов и жизни жителей (а также большой угрозой для власти), насчитывает около ста пятидесяти наименований. Естественно, они запрещены к ввозу в Союз.

Первые двадцать безделушек в списке (первая и вторая категория) помечены особой красной графой. Владеть подобными артефактами разрешено только верхушке магов, да и то после письменного разрешения губернатора. А дальше начинаются разнообразные поблажки и исключения. Третья категория – разрешена адмиралам, но никак не головорезам. Если приводить примеры дальше – моя «Отражающая стена» находится в восьмом десятке, и найти такую штуку можно лишь у офицеров абордажных команд губернаторского флота…

– Не наше дело. Пусть маги разбираются, – пожал плечами человек.

– Подобные клинки достаточно редки. А тут сразу четыре, да еще у каких-то хорьков. Что-то не вижу у них на плечах адмиральских лент. Рассказывай из-за чего все эти – покойники, эльф, – обратился ко мне полуорк.

– Шел домой. Услышал крики о помощи.

– И решил стать спасителем?

– В точку.

– Ладно. Ври дальше, – позволил он, отстегивая с пояса одного из убитых кошелек. Деньги поменяли владельца. Я, конечно же, предпочел этого не заметить.

– А дальше просто. Эти дурни пытались снять кое-кого с пальмы. Но увидели меня и решили прикончить. Вот, собственно, все. Вон, один из них пока жив. Получил по башке орехом. Расшевелите его, да спросите.

– Допросим, – сказал человек, и я понял, что потерявшему сознание ничего хорошего не светит. Возможно, он даже не очнется.

– С пальмы, говоришь? – полуорк подошел к деревьям и, задрав голову, рявкнул:

– А ну, слезай!

Послышались звуки возни, и я с открытым ртом уставился на спрыгнувшую с дерева девчонку. Она была невысокой, мне по грудь, и худенькой, словно тростинка. Курносый нос, очень короткие рыжие волосы. Длинная, по щиколотку, юбка из тонкой материи и рубашка с узкими рукавами. Через ее плечо была переброшена небольшая темно-зеленая сумка.

Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что это – гнома. В отличие от мужчин, женщины недомерков даже симпатичны. А эта была из тех, что «очень даже».

– Ай да эльф! – заржал полуорк. – Так вот кого он спасал!

Я нахмурился. Если бы знал, что вся эта канитель ради одной из подземного племени, пальцем бы не пошевелил. С гномами, в отличие от орков, у меня отношения отнюдь не безоблачные.