Анти-Макиавелли, или Опыт возражения на Макиавеллиеву науку об образе государственного правления - Гогенцоллерн Фридрих Второй Великий - Страница 6

династии Меровингов и основал династию Каролингов.

Мне кажется, что Макиавелли без предварительного рассуждения приводит в

пример Моисея с Ромулом, Киром и Тесеем. Если Моисей не имел вдохновения от Бога,

чему никак верить нельзя, то его надлежит почитать не иначе, как обманщиком, который

имя Бога, подобно поэтам, использовал для разрешения тех вещей, которых сам понять не

мог. Итак, если рассуждать о Моисее, как о простом человеке, то он имел малые

способности. Сей человек вел еврейский народом в течение сорока лет по такому пути,

который можно было бы пройти за шесть недель.19 Он, не имел премудрости египтян и

поэтому не мог сравниться с Ромулом, Тесеем и другими героями. Если Моисей имел от

Бога вдохновение, чего никак оспорить нельзя; то его можно считать слепым орудием

Божьего всемогущества. Следовательно предводитель евреев, был гораздо менее

заслуженным человеком, нежели основатель Римского царства, персидский монарх и

герои, совершившие своим собственным могуществом и храбростью знатные дела. И они

в таком случае, почитаются в большей степени, чем те, которые Моисей совершил

благодаря непосредственному Божьему присутствию. Он предводительствовал только

народом в пустыне; но не созидал никаких городов, не основывал никакого царства, не

учреждал торгов, не пекся о распространении наук и не приводил их в цветущее

состояние. Поэтому следует в его лице молиться Божьему предвидению, а у других

героев, наоборот, следует рассматривать их рассудительность.

Я признаюсь без всякой позы, что требуется немало разума, отваги и способности,

чтобы сравниться с Тесеем, Киром, Ромулом и Магометом; но я не знаю, можно ли

приписать им слово «добродетельный». Храбрость и способность найти можно и в

разбойниках, и в героях; различие между ними состоит только в том, что победитель

считается знатным и славным разбойником, в противоположность этому другой является

неизвестным и ничего не значащим человеком. Один из них за свою наглость носит

лавровую ветвь и слышит похвалу, другой же, напротив, на шее своей носит петлю. В

самом деле, насколько кто-нибудь желает вводить новое, настолько часто встречаются

ему разнообразные препятствия, и поэтому пророк, сопровождаемый армией, в состоянии

сделать правоверными гораздо большее число людей, нежели тот кто действовал одними

только доводами. Поистине, справедливо, что если бы христианская вера ограждалась

одними только словопрениями, то она долго пребыла бы слабой и притесненной.

Распространилась же она в Европе лишь после того, как за нее было пролито много

человеческой крови. Равным образом справедливо также и то, что некоторые

общеизвестные ныне мнения и реформы введены были с небольшим трудом, однако как

много наберется таких вер и сект, которые возникли беспрепятственно? Поэтому

нововведения такого рода осуществляются за счет фанатичных поступков…

Если бы Роланд и Жан фон Лейден жили в то время, когда люди еще были дикими,

то их можно было бы поставить вровень с Осирисом20. В наши же времена Осирис уже

был бы не в почете.

Кроме этого мне остается еще сделать замечание о Гиероне и Сиракузах, которых

Макиавелли представляет в качестве примера тем, кто с помощью своих друзей и их

воинской силы взошли на высочайшую степень достоинств. Гиерон отрешился от своих

соратников и солдат, много сделавших ради успеха его предприятия и принял на их места

новых друзей и других солдат. Я защищаю вопреки Макиавелли и прочим, что гиеронова

политическая наука была негодной, и что было бы гораздо разумнее доверить себя тому

народу, храбрость которого испытана и тем соратникам, верность которых проверена,

нежели неизвестным, в которых еще нет уверенности.

Впрочем, хочу я заметить еще и то, что с разными именами, которые использует

Макиавелли, необходимо поступать бережно. Никто не должен быть введен ими

19 Речь идет о странствиях израильтян в пустыне.

20 Египетское божество, с которым, по мнению европейцев XVII-XVIII вв., египтяне связывали

созидание всяческих благ цивилизации и представлений о нравственности.

заблуждение, ибо от этого может пострадать добродетель. Злодеяние — вот единственный

ключ, который помогает нам разобраться в неясных местах сочинения Макиавелли. Так,

например, итальянцы называют музыку и землемерие la virtu, у Макиавелли же это имя

употребляется неверно.

Вообще же, как мне кажется, в конце этой главы стоит сделать заключение, что

лишь в тех случаях частная особа может возвысится до королевского достоинства, —

когда она рождена в выборном королевстве, либо же если она свое отечество освободит от

опасности.

Собесский в Польше, Густав Ваза в Швеции и Антонин в Риме являют именно

такие примеры.21 Цезарь же Борджиа является примером только для Макиавелли. К числу

же моих героев следует отнести Марка Аврелия.

ГЛАВА VII. КАК ДОЛЖНО УПРАВЛЯТЬ ЗАВОЕВАННЫМ ГОСУДАРСТВОМ.

Если сравнить фенелонова принца22 с макиавеллиевым государем; то в первом

найти можно благодушие, справедливость и все остальные добродетели, и, кажется, что

он состоит из самых чистейших духов, мудрости которых, как считается, поручена забота

об управлении всем светом. В противоположность этому, в макиавеллиевом государе мы

находим злодеяния, неверность и все неистовства. Одним словом, он является чудовищем,

которого и сама Геена с трудом могла бы произвести.

Когда читаем фенелонова Телемака, то кажется, будто мы приближаемся к

ангельскому, но если читать о государе Макиавелли, то кажется, что мы тем самым

приближаемся.к дьявольскому.

Цезарь Борджиа, или герцог Валентино, считается примером, в соответствии с

которым Макиавелли изображает своего государя. При этом флорентиец столь бесстыден,

что представляет Цезаря как пример для тех, кто прославился с помощью своих друзей,

или их оружия.

Поэтому я почел необходимым познакомится с Цезарем Борджиа подробнее, чтобы

иметь точное представление и об этом герое, и о восхваляющем его ораторе. Нет ни

одного злодеяния, которого бы Борджиа не совершил. Борджиа велел убить своего брата в

присутствии своей сестры, он приказал казнить папских швейцарцев23 для того, чтобы

отомстить тем из них, которые разозлили его мать, он, утоляя свою корысть, отобрал у

кардиналов все их владения, он лишил законного имения герцога Урбинского, он повелел

казнить бесчеловечного своего слугу д’Орко, он сжил со света с помощью гнуснейшей

измены нескольких принцев в Сенегалии, жизнь которых, как он считал, стоит на пути его

корыстолюбия; он повелел утопить одну знатную венецианскую женщину, которой

овладел по своей прихоти, и сколь многие еще злодеяния были исполнены по его

повелению.24 Но кто может перечислить все его злодеяния? Вот тот самый человек,

которого Макиавелли ставит в пример всем великим мужам и героям, считая его жизнь

достойной быть образцом всем тем, кто с помощью удачи прославились в свете!

Однако я намерен опровергнуть Макиавелли еще более верным способом, чтобы

те, кто придерживается с ним одних мыслей, не могли себе отыскать никакого убежища, и

не могли бы защитить свою злонамеренность. Цезарь Борджиа создавал основания для

21 Ян Собесский (1629-1696 гг.) — знаменитый польский полководец, избранный в 1674 г. королем

Речи Посполитой. Густав Ваза (1496-1560 гг.) — шведский аристократ, вождь антидатского восстания в

1521-23 гг., после которого был избран королем Швеции. Антонин Пий (86-161 гг.) — римский император (с

138 г.). Был усыновлен императором Адрианом и назначен наследником престола за свои выдающиеся

способности администратора.