Аборигены Прерии - Калашников Сергей Александрович - Страница 28

– Кто эти люди и почему ты читаешь им лекции?

– Они с Земли. Колонисты. Заключили контракты с Управлением колонизации и прибыли сюда на жительство. Наши их всегда стараются подготовить немножко к местным реалиям, а то ведь погибнут ни за грош.

– Наши – это кто? – Степка умышленно не сказал «ваши».

– Старожилы, аборигены, местные, фермеры, пастухи, охотники – слушай, я не перечислю всех слов, которыми нас называют.

– А какой-то ключевой признак имеется? – Степке было все интересней и интересней.

– Так с лету не могу сказать. Большинство горожан – не наши. А из тех, кто живет в усадьбах или гоняет стада, – всех можно считать нашими. Или по-другому. Кто не полагается на государственную поддержку или заботу властей, а устраивает свою жизнь сам. Хотя нет, это ведь и про воров можно сказать. – Делла явно испытывала проблемы с формулировкой.

– Тогда не ищи краткого ответа, а расскажи, – чувствовал парень, что сейчас ему откроется нечто важное.

– Понимаешь, много десятилетий власти на Земле не особенно заботились о том, как люди здесь поживают. А населению приходилось несладко, поскольку все приехали сюда в расчете на то, что жизнь тут как-то наладится. Да вот беда – ну никак она лучше не становилась. Поэтому потихоньку стали возникать примитивные сообщества – выбирали мэров, назначали шерифов. Но это не особенно помогало. Вернее, дела налаживались, однако никаких перспектив никто не ощущал. А потом группа ребятишек, перезнакомившихся между собой, когда работали в экспедициях, взялась за торговлю.

Восстановили старенький вертолет типа Яг-А да и начали возить с места на место то, что у одних есть, а у других нет. Ну и сразу увидали, чего кому надо. А это оказалось много разного, что и взять-то неоткуда. Кое-что выменивали у военных на лакомства да деликатесы, что-то стали изготавливать. Средства связи по дешевке один интендант сюда в тушеночных ящиках возил, за что огребал от наших самые лучшие балыки и корейки и великолепнейшие сыры. То есть подростки в тот период решали те самые проблемы, до которых правительству дела не было.

Отпускалось это добро населению в кредит, и если порыться в долговых расписках, то станет понятно, что все до сих пор должны Яге всё, вплоть до последней рубашки. Да только постепенно как-то оно позабылось. Когда появился тут первый местный юрист, он качественно пооформлял собственность на разные нужные участки земли, и если смотреть на это со стороны администрации, то кругом фермы и промыслы. А на самом деле это роды или кланы, объединенные длительной совместной борьбой за выживание, и все друг у друга в долгу, перероднившиеся, перекумившиеся, перебратавшиеся с незапамятных времен.

Я не очень хорошо объясняю, потому что и сама не все себе четко представляю, но когда лет десять тому назад сюда привалила новая администрация, местное население в большинстве своем никаких перемен к лучшему от нее не ждало. Основная цель любого местного конгломерата не изменилась.

– А какая эта цель? – Степка снова почуял важный момент.

– Элементарная. Детей выучить на Земле в нормальных вузах по полезным специальностям. Ради этого, считай, и пашут. И, если кто-то на этом пути создаст препятствие – вот тут-то и огорчится здешний люд.

– Хм! И что же он сможет предпринять в этом случае?

– Создаст вузы здесь. Только никому на Земле про это не скажет. А что, физику твердого тела и я смогу преподавать. И по другим предметам учителя найдутся. Ты, Степушка, не волнуйся, люди тутошние многие задачи научились замечательно решать методом сложения сил. Те же ружья ведь делают не просто так, а пружины и кое-какие хитрые детали заказывают на Земле. Считай, только стволы и приклады выделывают на Прерии. Или, скажем, патроны сгорающие начали закупать с дробью. Так войлочные пыжи у нас получаются отлично. Мы туда жаканы вставляем и пользуемся – а ввозит это все акционерное общество «Морковкин и К^о».

Или, скажем, старому вертолету Яги не продлили разрешение на эксплуатацию, так она пересела на современный коптер, а сам ее аппарат перевезли на острова, про которые городские разрешительные органы и знать не знают, и думать не думают.

– Это что-то вроде спрятанного государства тут получается? – Степка был не на шутку озадачен.

– Нет. Живем по тем же законам, армии не содержим, налоги, опять же, платим в российскую казну. Просто не свистим на каждом углу, что мы тут умнее всех, а так, даже ни от кого не прячемся. Потому что до нас никому нет дела… Слушай, хватит об этом, меня опять волнует прочность ножек кровати. Как полагаешь, хватит у нас решимости еще на одну полноценную проверку?

Решимости хватило. Ножки оказались прочными. А потом, отдышавшись от трудов честных, Степка снова приступил к расспросам:

– Дел, а зачем ты так народ приезжий здешним зверьем пугала? Ведь на самом деле все не так страшно. Помнишь, была история, когда группа детишек после аварии коптера несколько дней шла через дикие места? Они даже гиену от добычи рогатками отогнали и мяса поели.

– Забыл уже про серого амфициона, что около Стального водопада хотел тобой поужинать?

Лукавая какая улыбка у любимой!

– Этот котик там что, специально меня дожидался?

– Меня. Подстерегал, когда я из балка выйду, а тут ты на своем коптере, словно главное блюдо ужина прямо на накрытый стол. Если бы не твое ко мне огромное желание, дожил бы зверь до утра. Ну да ладно. Среди местных поверий есть и такое – если пастух наш небесный Гаучо побеспокоится о ком-то, – девушка даже глаза прикрыла, видимо, пытаясь вспомнить текст дословно, – то не даст он его в обиду ни зверю, ни рыбе, ни птице. Да вот беда, не хватает внимания защитника нашего на всех, кто под лучами его обитает. Так что, если сам о себе не побеспокоишься, – придет тебе кирдык. В общем, снаряжать патроны тут учат в первом классе каждой местной школы, а если руки ребенка не пахнут порохом, то до занятий его допускают только после поражения подряд не менее трех учебных мишеней в тире.

– Радость моя! Ты ведь родом с Земли! Откуда тебе это известно?

– Я пятый год здесь, Степушка.

– А вот я еще что хотел спросить. Ведь отдачу при выстреле можно погасить за счет отката ствола и дульного тормоза. Ты ведь почему с детским ружьем расхаживаешь? Из-за того, что у других отдача сильная. А если ее ослабить – тогда тебе можно будет хоть и из восьмого калибра стрелять.

– Специально об этом я никогда не думала, а только стрелковое оружие, построенное по схеме с подвижным стволом, военные на вооружение принимали неохотно. Пулеметы такого рода – да, встречались. А винтовки или карабины – не припомню. Знаю, что образцы делались и даже проходили испытания, но потом они чем-то кому-то не нравились. – Делла выглядела задумчивой, а Степка тщательно контролировал нижнюю челюсть. Он только что решил блеснуть эрудицией. Перед кем? Вот! И откуда его супруга столько всего знает?

Потом уроки продолжились. Делла рассказывала о хищниках и их повадках, способах охоты и излюбленных приемах нападения. Степа был вынужден признать, что познания его супруги тянут как минимум на магистра зоологии. А ведь она еще совсем ребенок! Нет, как в эту маленькую стриженую головушку столько всего помещалось?!

Забавно. Дядя Ляпа сегодня куховарил, то есть опять выполнял вспомогательную работу. А «немеченых» малолетних бандитов тут не было. Осенние каникулы короткие.

Дома сообщил родителям, что в этот раз хозяйку острова он видел, но ничего примечательного при этом не случилось. То есть они теперь просто знакомы. Собственно, чего-то большего папа и мама от него и не ждали.

Наслушавшись всякого на острове Полигон, Степка сходил в тир и хорошенько потратился на то, чтобы сравнить результаты стрельбы по мишеням из самых разных видов оружия. Инструктор, плененный щедростью молодого неискушенного клиента, не скупился на пояснения, и в результате стало понятно – в отношении задачи самообороны Делла права полностью. Выхватывать пистолет из кобуры ничуть не быстрее, чем пальнуть из ружья, которое держишь в руках. Но из ружья результат значительно надежней. Да и освоить прицельную пальбу из короткоствола не в пример сложнее.