Жут - Май Карл Фридрих - Страница 63

• Предыдущая
• 63/90
• Следующая

– Не смейтесь, сэр, иначе мы будем боксировать! А что там у вас с вашей феской? Может, и вас порадуют подобные компаньоны?

– Не имею чести их завести, мой милый лорд. Этих нахлебников я стараюсь держать подальше от себя, поелику я с ними вовсе не так обходителен, как вы.

– Какая неосторожность! Взять эту феску! От нее одни несчастья! И времени-то прошло всего ничего! Разве такое может быть!

– О, что касается этих вещей, то у турок есть пословица, которая звучит так: «Tschapuk ok gibi hem bit gibi!» («Быстрее только стрела и вошь!») В Турции знают толк в этих вещах.

– Но что же мне делать? С чего начинать? Дайте мне хороший совет! Не выбрасывать же сей дворец, населенный таким нечестивым народцем! Ведь было бы позором въехать в Ругову с непокрытой головой. И есть ли там магазин, где бы я мог разжиться новой шапкой? О, это еще вилами по воде писано.

– Именно так! Но перед нами вам нечего стесняться! Вы можете спокойно признаться нашим спутникам, какое несчастье постигло вас. Остановимся на пару минут.

Когда остальные узнали, в чем дело, Оско предложил провести экзекуцию. Он положил шапку на камень и посыпал ее тонким слоем земли; затем завалил ее сухими ветками и поджег их. Земля, камень и шапка изрядно прогрелись, что и требовалось. Возле скалы виднелась небольшая лужица; шапка была в ней остужена. Наконец, лорду вручили вожделенный предмет, оберегавший достоинство его головы, и мы продолжили путь. На Востоке к подобным эпизодам всегда нужно быть готовым, даже если вы, по случайности, лорд из старой, доброй Англии.

Мы поехали дальше. Через некоторое время скалы по правую руку от нас отступили; открылся вид на восток, тогда как слева все еще высились горы. Потом, справа вдалеке, мы увидели всадника. Нас разделяла равнина; в ту же минуту он нас заметил, и мы поняли, что он направляет коня нам навстречу. Поравнявшись, он вежливо приветствовал нас; мы раскланялись с ним. Вид у него был осанистый, а лицо честное, открытое; он производил приятное впечатление.

– Мы хотим попасть в Ругову, – сказал я ему. – Долго еще туда ехать?

– Еще с полчаса, господин, – ответил он. – Сейчас вам надо добраться туда, где сливается Дрина; дорога идет по левому берегу реки. Вы, похоже, люди приезжие. Я тоже еду в Ругову; я оттуда. Вы разрешите составить вам компанию?

– С удовольствием. Мы здесь люди чужие, так что будем рады что-то узнать у тебя.

– Я готов вам помочь. Скажите только, что вы хотите знать.

– Сперва хотелось бы знать, у кого там можно остановиться.

Я намеревался сделать остановку у Колами, о котором говорил алим, но не стал это говорить, чтобы для начала узнать побольше о постоялом дворе, который держал Жут.

– В Ругове есть два хане, – пояснил незнакомец. – Одно, что побольше, принадлежит персу по имени Кара-Нирван; живет он в стороне от деревни. Хозяин другого – того, что лежит у моста через реку, – Колами.

– Куда же ты посоветуешь отправиться?

– Никуда. Делайте сами выбор.

– Что за человек этот перс?

– Очень уважаемый. Жить у него приятно и дешево. Правда, Колами тоже старается потрафить гостям, а жить у него еще дешевле, чем у Кара-Нирвана.

– А что оба они дружат между собой?

– Нет, они враги.

– Почему?

– Только из личной неприязни. Нет, они не мстят друг другу; они ничего не замышляют один против другого. Просто, Колами терпеть не может перса; он ему не доверяет.

– Почему?

– Увольте меня от ответа. Вы люди чужие, и вам дела до этого нет.

– Тогда мы завернем к Колами.

– Ему будет приятно принять таких гостей, но я вовсе не отговариваю вас от поездки к Кара-Нирвану; я этого никогда не делаю, иначе меня могли бы счесть злыднем и завистником. Ведь я Колами.

– Ах вот как! Что ж, тогда, разумеется, мы остановимся в твоем доме.

– Благодарю тебя. Долго ли вы пробудете в Ругове?

– Пока не знаю. Мы стремимся к одной цели, но не знаем, достигнем ли ее и когда это будет.

– Это какая-то сделка? Лошадей, наверное, продаете? Тогда вам, конечно, надо обращаться к персу; он торгует лошадьми. Я же вижу, что вы трех лошадок с собой ведете.

– Да, двух мы хотим сбыть с рук, но едем сюда вовсе не за этим. Есть у нас и другие планы. Тебе, похоже, доверять можно. Поэтому я признаюсь тебе, что мы намерены подать жалобу на Кара-Нирвана.

– Жалобу? О, вашу затею трудно выполнить. К кому бы вы ни обратились, всюду будут его дружки. Он вам денег должен?

– Нет, я хочу уличить его в преступлении.

При этих словах Колами быстро выпрямился в седле, осадил лошадь и спросил:

– Ты считаешь его преступником?

– Да.

– Что же он совершил?

– Убийство, даже много убийств, а еще разбои.

Его лицо покраснело; глаза засветились. Сжав руку ладонью и задыхаясь, он выпалил:

– Господин, скажи мне быстро, ты из тайной полиции?

– Нет, не оттуда. Я прибыл из другой страны и намерен туда вернуться. Вот только прежде мне хотелось бы увидеть, как покарают человека, который со своими сообщниками не раз покушался на чужую жизнь. И этот человек – перс.

– О Аллах! Я не ослышался? Разве такое возможно? Неужели я, наконец, встретил человека, который думает так же, как и я?

– Так ты тоже считаешь его злодеем?

– Да, но такое нельзя говорить. Однажды я разок обмолвился, так чуть не лишился жизни.

– Почему же ты так относишься к нему?

– Он ограбил меня. Я был в Персерине, стремясь разжиться деньгами. Там я встретился с ним, и он узнал от меня, что я вожу с собой полный кошелек. В пути на меня напали и отняли деньги. Их было четверо; лица закрывала маска. Тот, что говорил, был одет по-особенному, и все же я узнал его по голосу, по остренькой бородке, выглядывавшей из-под маски, и по пистолетам, которые он направил на меня. Это был перс. Но что же мне оставалось делать? Двое жителей моего местечка на следующий день сами признались, что видели его в определенное время в Персерине, и это был тот самый час, когда на меня напали. Так что, он сумел доказать, что не был на месте преступления. Мне пришлось промолчать.

– Оба свидетеля наверняка тоже замешаны в этом деле. Ты так не думаешь?

– Я уверен в этом. С того времени я слежу за ним. Я видел и слышал многое, но вот связать все это не удается. Наконец, я пришел к мысли, что он не кто иной, как… как…

Он не осмелился вымолвить слово, поэтому я решительно продолжил:

– Как Жут!

– Господин! – воскликнул он.

– Что такое?

– Ты говоришь именно то, что я думаю.

– Так мы одного мнения, и это хорошо.

– Ты можешь это доказать?

– Да. Я прибыл в Ругову, чтобы навести о нем справки. Он от меня не ускользнет.

– О Аллах, если бы все было так! Тогда бы мы избавили страну от ужаса, охватившего ее. Господин, я тебе сказал, что мы с персом друг другу ничего не сделали. Мне пришлось так сказать, потому что я не знал тебя. Теперь же признаюсь, что я ненавижу его, как дьявола, и очень хочу помочь тебе справиться с ним. Его считают человеком честным, набожным, уважаемым, хотя на поверку он – самый большой злодей на свете!

По нему было видно, что он произнес эти слова всерьез. Встреча с ним была нам только на пользу. Поэтому не колеблясь я поведал ему, что мы намерены делать в Ругове, что нам довелось пережить и что мы узнали о Жуте. Особенно подробно я описал события, случившиеся у Чертовой скалы и в долине, где жил углежог. Он часто прерывал меня возгласами, в которых перемешивались изумление, страх и радость. Взволнованный моим рассказом, он так часто осаживал лошадь, что весьма замедлил нашу поездку. Когда я умолк, он воскликнул:

– Мы вообще не думали, что такое возможно, но все точнехонько сходится, да и сам я подозревал, что этот перс удерживает у себя людей! Многие, кто к нему заезжал, исчезли. И почему он так часто ездит на прогулку к реке? Живет он за деревней, и у него есть лодка. Говорят, едва он сядет в нее, как мигом скрывается из виду. Теперь понимаю, что он забирается в штольню!

• Предыдущая
• 63/90
• Следующая