Жизнь собачья - Магуто Н. - Страница 40

• Предыдущая
• 40/44
• Следующая

А ему, что с гуся вода. Махнул хвостом и в сторону. Хоть бы рыкнул. Тогда бы я ему популярно объяснил, что значит к прохожим приставать. Но он хитрый, в драку не лезет.

Знает, что я ему уши надеру. Пошел я от него. Что себе нервы портить.

Отошел я метров на сто, обернулся и что же вижу – Стоит этот проходимец возле моей девочки и что-то такое ей говорит. А она улыбается, глаза жмурит, кокетничает, в общем.

Озверел я, в момент озверел. Подлетаю к слюнявому и говорю, жестко так говорю:

– Проваливай, если не хочешь без ушей остаться!

Перепугался он, чуть под себя не наделал, а Дези как заверещит:

– Не мешай разговаривать, пес противный! – Это я?! – Я противный? – Защемило у меня в груди, кровь тут же в голову ударила. Не совладал я с собой, вцепился Джеку в загривок и давай его трепать. Он как заорет: – А – а – а! – А моя, знай, кричит: – Отпусти его! – Слышишь! – Отпусти! – Ну, уж, думаю, нет, так просто он не отделается. И тут, откуда не возьмись, Цезарь.

– Ричард! Слышишь, Ричард! Прекрати! Ты что с ума сошел?

Цезарь, это Цезарь. Выпустил я Джека противного. Он бегом от меня. Забежал за угол дома и тут же скрылся. А Дези как пошла на меня орать:

– Что ты себе позволяешь? – Думаешь, я всю жизнь с тобой, бестолковым, нянчиться буду?

– Дези – как же так? – Зачем ты так? – Я же тебя люблю – А я тебя нет! Отвечает. Отстань от меня. Понял?

– Зря ты так, – Цезарь вмешался. Он же ради тебя на все готов. Где ты еще такую любовь встретишь?

– Не нужна мне его любовь – и сам он мне больше не нужен – Надоел, как незнамо что, – и он, и его семья – Слушаю, а у самого сердце болит. Как же так? – Ради нее я дом родной готов был бросить, уйти, куда глаза глядят. Неожиданно, не знаю, что на меня нашло, я как выпалю:

Стою, ни жив, ни мертв. Глаза поднять боюсь. Все, думаю, сейчас засмеют, и Цезарь, и она.

Как я такую белиберду вслух выдать мог? – Что они обо мне подумают?

– Ричи – Ричи – Ее голос. – Пойдем домой. Что-то мне больше гулять не хочется. И голос какой-то странный. Я такого уже давно не слышал.

Поднял голову, взглянул на нее и, как когда-то, утонул в ее глазах. В них и любовь, и нежность, и доброта.

– Пойдем, – отвечаю.

– Не переживай, Ричард, все образуется. Принялся успокаивать меня Цезарь. А поэт ты классный. Не ожидал я… правда, не ожидал. Надо же…

Вернулись мы домой. Я какой-то полудохлый, словно пыльным мешком убитый. А Дези вокруг меня крутиться, то в нос поцелует, то к боку прижмется. Совсем я от ее ласк отвык. И почему-то они меня больше не радуют. Как вспомню ее глаза, голос, когда она с этим Джеком любезничала, так сразу настроение портится.

– Ричи, посмотри на меня – Видишь, у меня шерсть на животе отросла? Красиво?

– Красиво, – отвечаю, а сам вспоминаю, как она Джека защищала. Чувствую, начинаю заводиться.

– Что ты такой мрачный? Настроения нет?

Ха, дурочкой прикидывается. Как будто не понимает, почему я такой мрачный.

– Какое уж тут настроение – Отвечаю. – Как же ты так могла, Дези?

– А что я такого сделала? Залепетала она. – Подумаешь, с парнем поговорила. Что же мне теперь и парой слов ни с кем нельзя перекинуться?

– Поговори с Цезарем или еще с кем – А с этим подхалимом зачем?

– С Цезарем – С Цезарем – Сам с ним разговаривай! Нужен мне твой Цезарь! Он на меня, как на мебель смотрит. Ему, что я, что десяток других, все без разницы. А я женщина молодая, видная, мне внимание нужно. Я нравиться хочу – Вот так – А ты на меня совсем смотреть перестал, словно я не жена тебе, а так, псина приблудная – В ее голосе зазвучали слезы.

Обидно. – Всхлипнув, закончила она.

– Что ты, милая – Я люблю тебя, больше жизни люблю. Принялся я оправдываться. Вот женщины, сами виноваты, а крайний – всегда мужик. Ты же сама на меня последние дни смотреть не хотела – Я к тебе и так, и этак, а ты поешь и носом к стенке. Что же мне делать?

– Так значит, это я во всем виновата!? Тонким, противным голосом поинтересовалась она.

– Нет, нет, что ты, – сломался я. Просто у меня последние дни настроения не было.

– Вот, вот, у тебя настроения не было, а я совсем счастливая ходила. Растила деток, растила, а мать твоя взяла и сбагрила всех. Вот злодейка – Какая же она злодейка? Удивился я. – Правильно сделала, что пристроила. Им свою жизнь нужно строить, а не за наши хвосты держаться.

– Вот, вот, – вновь повторила она уже значительно злее. Ты всегда на ее стороне. Все-то она делает правильно, все-то у нее хорошо – А разве нет? Не понял я.

И тут она как закричит: – Пошел вон, дурак! Ненавижу тебя и мать твою!…

Бог мой, – поговорили. Нужно же было так нарваться.

Выскочила она пулей из комнаты и в коридор. Встала у входной двери и давай лаять, мол, открывай. Дед в первый момент ничего не понял. Конечно, он видел, что между нами согласия нет, но чтобы такое – Этого он конечно не ожидал.

Вышел он в коридор, попытался отогнать скандалистку. А та совсем с катушек сошла, раз и цапнула его за палец. Ругнулся он, послушал еще пару минут ее ор и дверь все-таки открыл.

– Ступай, – говорит, – Непутевая.

– Сам такой, – выдала моя и рванула с лаем вниз.

Подошел я к деду, лизнул ему палец. Посмотрели мы по-мужски друг на друга и стали на улицу собираться. Не бросишь же ее на произвол судьбы.

Конечно, Джек только этого и ждал. У него нюх на всякие пакости. Вышли мы, а он тут как тут.

Моя глаза закатила, хвостом перед ним помахивает, в общем, ведет себя некрасиво. Я ей и говорю:

– Ты порядочная женщина, а ведешь себя, как последняя сука. Не зря люди так некоторых собак называют.

– А сам-то? – Заголосила она. В хозяйку свою влюблен, жить без нее не можешь, а мне сказки про любовь рассказываешь. Уходи! – Рыкнула она. – Знать тебя не желаю!

Стоим, ругаемся, а этот нахал рядом вертится, слушает и улыбается. Морда довольная, можно сказать, счастливая, словно банку тушенки только что слопал.

– Вон пошел, – наехал я на него. Нечего тебе наши семейные дрязги слушать.

– Ха – Ухмыльнулся он.

– Не понял что ли? Заводясь, поинтересовался я.

– Оставь его в покое, – встала моя на его защиту. Сам уходи. Это ты здесь лишний.

– Лишний, не лишний, а ты пока моя жена. Нравиться тебе или нет, но веди себя соответствующе.

– Что ты мною командуешь?! – Что хочу, то и делаю! Ты мне не указ! Выпалила она на одном дыхании.

Надоела мне эта ругань до чертиков. Повернулся я к деду и говорю: – Не могу я больше ее слушать. Хочешь, пошли, хочешь, оставайся, а я пошел домой. Развернулся и вправду пошел – Дед стоит, не знает, что делать. То ли за мной бежать, то ли с ней оставаться. Попытался он ее на поводок посадить. Да куда там – Она рычит, к себе его не подпускает, вот-вот укусит.

• Предыдущая
• 40/44
• Следующая