Выбери любимый жанр

Все лучшие повести о больших приключениях - Успенский Эдуард Николаевич - Страница 79

Предыдущая
79/79

Изменить размер шрифта:

* * *

В аэропорту города Симферополя шла посадка на самолет, следующий рейсом 10–11 в 11–10 на Москву. Жаб Жабыч и трое детей ждали инспектора с билетами и ели пирожки на лавочке в скверике.

Вдруг возник фотограф Стенькин.

— Ага, попались, — злорадно сказал он. — Хотели моего напарника украсть, моего друга! Отдавайте!

— Он у вас не напарник. Он у вас раб! — смело сказал Владик Устинов.

— Мы его вам не отдадим! — добавил Витя Верхотурцев. — И не мечтайте. Это наш друг.

— Я сейчас позову милицию, — заявил фотограф Стенькин. — Она вам покажет!

— Не надо звать милицию. Я и есть милиция! — сказал подоспевший инспектор Пистолетов. — Они вам его не отдадут.

Он показал Стенькину удостоверение.

— Тогда я мафию позову, — сказал Стенькин.

Из кустов вышел здоровый хрен с чугунным затылком и в кожаной куртке.

— Не надо звать мафию. Я и есть мафия. Кто тебя обижает? — спросил он фотографа.

— Вот эти, — показал фотограф на детей и милиционера.

— А ну пошли отсюда вон! — приказал громила. — А то как дам по башке! — Он достал из штанов гантелю.

— Руки вверх! — приказал Пистолетов и направил на бандита красное удостоверение.

Бандит размахнулся гантелей. Еще секунда — и инспектор упал бы на землю без сознания (но с огромной шишкой). Тут сверкнула зеленая молния, и гантеля была вырвана из рук хулигана. Это Жаб Жабыч стрельнул в него своим клейким языком.

Бандиту не повезло. На его несчастье, сегодня ночью Жаб Жабыч впервые в жизни начал сердиться. В нем стал возникать и вскипать гнев. К моменту прибытия в аэропорт гнев кипел уже на полную катушку.

— Ах ты, пучеглазое чучело! — крикнул бритоголовый. — Да я тебя!

Он схватил двумя руками лавочку и поднял ее над головой. (Люба едва успела с лавочки спрыгнуть.) Тут же ему прямо в лоб влетел тяжелый резиновый кулак языка Жаб Жабыча.

Жулик рухнул на землю. Мозгов у него было не очень много, но, видно, кое-что еще оставалось. Потому что первое, что он сказал, было:

— Понял… Больше не буду.

— В следующий раз я с тобой еще не так разделаюсь, — пригрозил ему решительный милиционер Пистолетов.

И они все вместе — инспектор Иван Пистолетов, Жаб Жабыч Голиццын-Сковородкин и трое детей — направились на посадку.

* * *

В самолете стюардесса смотрела кто как сидит: кто пристегнут, кто нет, — и разносила на подносе сосучие конфеты.

— Граждане пассажиры, пристегните свои ремни. Граждане пассажиры, «Аэрофлот» угощает вас минеральной водой и конфетами. Конфеты очень полезны при взлете.

Все пассажиры охотно угощались.

Жаб Жабыч сидел последним. Не дойдя до него, стюардесса остановилась:

— Ой! Я его боюсь. Он очень страшный. В Симферополь эту репу с глазами везли в наморднике.

Она попятилась назад со своим подносом. И тут сверкнула зеленая молния, и липкий язык Жаб Жабыча аккуратно скользнул по подносу. Все конфеты до одной прилипли к нему.

— Спасибо, милочка, — вдруг сказал он. — Воды не надо!

Жаб Жабыч явно начал расти. Он делал первые самостоятельные шаги.