Джанга с тенями - Пехов Алексей Юрьевич - Страница 28
- Предыдущая
- 28/97
- Следующая
— Ну ты и гусь, Фонарщик! — восхищенно усмехнулся Угорь. — Думаешь, стража не проверит, отчего метла и грабли занимают так много места и завернуты в эту дерюгу?
— Стража проверяет только карманы жителей этого славного города. Грабли представляют для стражи такой же интерес, как дворцовый этикет для воробушков! — хохотнул очень довольный собой Фонарщик.
— А я догадался, что у тебя там кроме метлы и граблей! — торжествующе сказал Кли-кли и в восторге от собственной проницательности запрыгал на одной ножке.
Я тоже догадался — любимый двуручный биргризен Мумра. Хитрец завернул его в тряпки вместе с граблями и метлой, резонно полагая, что бдительная стража Ранненга не станет проверять такой малопривлекательный для них сверток.
— А чего же ты его сквозь двери не вынес, а в окошко выкинул? полюбопытствовал шут.
— Если сквозь двери, Дядька бы заметил.
Резонно. Дядька бдительно следил за Дикими. Десятнику не очень-то хотелось платить деньги страже за провинившихся воинов…
Теперь Мумр был единственным в нашей компании, кто обладал хорошим оружием. Если будет стычка, то к моему кинжалу и гарракским дагам Угря (метательные ножи шута не в счет, они у него, как видно, для красоты) присоединится клинок Фонарщика.
Огромный двуручный меч, предназначенный для прорубания брешей в рядах линейной пехоты противника и уничтожения копий и пик, размерами мог поспорить чуть ли не с самим Мумром. А уж о тяжести этого клинка я мог только предполагать.
Ножен для биргризена попросту не полагалось, и Мумр таскал меч, взвалив его на плечо, а когда ехал на лошади, то просовывал его в специальные петли возле седла. Ничего удивительного, что при такой жизни лошадь Мумра отличалась вздорным характером. Животина попросту постоянно нервничала и боялась, что во время скачки Мумр ненароком приготовит из нее фарш.
В тот день, когда я увидел оружие Мумра в первый раз, вообще не поверил, что Фонарщик умеет владеть биргризеном. Техника работы и фехтования клинками такой длины, как я слышал, была крайне сложна, и для нее требовался не только опыт, но и физическая сила намного большая, чем у невысокого и хлипкого, на первый взгляд, человека. Но Сурок уверил меня, что Мумр способен перерубить страшным двуручным мечом летящего комара, и у меня отчего-то не возникло сомнений на этот счет. К тому же еще одним доказательством мастерства Фонарщика было золотое тиснение дубового листа на рукояти меча, говорившее о том, что владелец оружия — Мастер длинного клинка. Мумр — Мастер и почти что бог на поле боя и среди воинов-мечников. Таким, как он, в регулярной пехоте платили полновесным золотом наравне с тяжелыми кавалеристами, а то и поболе.
Но, думаю, не стоит терять время на описание любимой игрушки Мумра, тем более что утро сегодня выдалось замечательнейшее. Птички пели, радуясь лету, цветочки цвели, небо голубело, травка зеленела, солнышко светило. Если не вспоминать о том, что у нас из-под носа украли ключ и что мы до сих пор ничего не знаем о судьбе Горлопана, день казался чудесным.
— Далеко нам идти, Кли-кли? — спросил я у гоблина.
— Не очень, — пробормотал шут.
Правой рукой он держался за мой рукав и прыгал на одной ножке на радость себе и прохожим. Отодрать его от себя мне не удалось, шут вцепился в рукав рубахи, как клещ впивается в собаку, так что пришлось перейти к увещеваниям. На вежливую и проникновенную просьбу прекратить валять дурака и идти как все нормальные люди на двух, а не на одной ноге, Кли-кли ответил мне отказом, и пришлось не обращать на гоблина-попрыгунчика внимания. Ну не драться же с ним на виду прохожих, право слово!
— Насколько не очень? — вновь спросил я у Кли-кли после очередной безуспешной попытки выдрать рукав из цепких рук гоблина.
— Ну с часок, — безразлично ответил Кли-кли и перепрыгнул через лежащую на дороге палку. Я застонал.
— Но нам же надо в южную часть города на Пестрый холм. До него топать и топать.
— Вот в том-то и дело, что кому-то топать, а кому-то прыгать и строить из себя дурака, — не удержался я от комментария.
Кли-кли был горазд весь этот час пропрыгать на одной ножке и не отпустить мой рукав.
— Прости, но карету нам сегодня не подали, — съязвил королевский шут.
Гаденыш откровенно наврал, наверное, чтобы меня позлить. От трактира до нашей цели идти было не больше двадцати минут.
Улица, ведущая к Пестрому холму, забиралась на него под немыслимым углом. Пока я добрался до района Больших шишек, с меня, в отличие от воинов, сошло семь потов, и слава Саготу, что гоблин меня все же отпустил и сейчас шел сам по себе.
— Вот бы прокатиться! — почти на самой вершине холма мечтательно пробурчал шут.
Я проследил за его взглядом. Возле одного из домов стояла старая рассохшаяся телега, под колеса которой был подбит деревянный брус, чтобы она ненароком не покатилась вниз и не придавила какого-нибудь нерасторопного прохожего.
— Даже не думай! — предупредил я Кли-кли.
— Ничего ты не понимаешь в объедках, Гаррет! Дурак, одним словом! Смотри, какая горка! Мы же как ураган помчимся!
— Не нравится мне твоя идейка.
— Какая идейка? Что помчимся как ураган? — уточнил Фонарщик.
— Нет, — ответил я. — Что мы помчимся как ураган. Если ты, Кли-кли, решил покончить жизнь самоубийством, то не надо впутывать в свои безумные идеи нас!
— Гаррет, ты все такой же бука! Расслабься, нам ничего не грозит! Почему сразу самоубийство?
— Да потому, дурья твоя голова! Эта горка длиной больше четырехсот ярдов! Поехать-то ты поедешь. Разогнаться разгонишься! Как ураган, передразнил я Кли-кли. — Но тормозить мы как будем? Твоей головой? Нам потом кости по всему Ранненгу собирать придется!
— О! — глубокомысленно сказал шут, обдумав мои соображения и с сожалением посмотрев на телегу. — Над этой проблемой я не подумал!
— И кто из нас дурак, а кто мудрец?
— Ты дурак, я мудрец — это даже тупому доралиссцу понятно. Кстати, мы уже пришли, вон поместье!
Вокруг поместья, находящегося на самой верхотуре холма, в ста ярдах никаких других построек не наблюдалось. Как и говорил Медок, размерами домине мог позавидовать королевский дворец. Правда, отсюда я плохо мог разглядеть изыски создателей этого маленького творения архитектурной мысли, от моего взгляда большую часть дома скрывали густые кроны деревьев, растущих в парке этого самого поместья. Вход в частное владение перегораживала высокая серая стена, на вершине которой находились замысловатые стальные фигурки. Вид этих фигурок нисколько меня не обманул в первую очередь они были шипами и преградой для тех, кто решится перебраться через стену, и только потом — украшением. Не сомневаюсь, что кроме шипов внутри нас поджидают или собаки, или гарринчи, или стражники (или все вместе).
Стальные ворота поместья пестрели от нарисованных на них изображений птичек. Тут были летающие, поющие и еще Сагот знает какие птахи. Я пригляделся к рисункам и понял, что на воротах нарисованы соловьи, а из этого следовало, что в этом гадючьем гнезде живет кто-то из милордов дворян Соловьев.
Надеюсь, пока мы тут торчим, Миралисса сможет разузнать, кому принадлежит эта берлога.
— Впечатляет! — сказал Фонарщик, оценивая взглядом дом. — Как тебе, Гаррет?
— Сложно.
— В смысле?
— В смысле выбраться оттуда.
— Но ты же мастер в таких делах. Не так ли?
— Угу. Но от этого дело не становится проще. Где Сурок и Эграсса?
— Наверное, притворяются деревьями, вот мы их и не замечаем, высказал предположение Кли-кли. — Спрятались они, Гаррет, спрятались. Или ты думаешь, чго два парня, постоянно крутящиеся вокруг дома на пустом участке земли, не привлекут к себе никакого внимания?
— Ну, раз спрятались, тебе их и искать. Я в прятки играть не собираюсь.
— А вот и найду! Потому как не такой дурак, как некоторые! — сказал наш мудрец и решительно принялся крутить головой.
Естественно, гоблин никого не нашел. Если эльф захочет, чтобы его не увидели, его не увидят. Да и Дикие, в особенности их разведчики, всегда славились хорошей маскировкой и умением спрятаться даже там, где спрятаться казалось бы, невозможно (например, в огромном пчелином дупле). Без хорошего умения спрятаться в Безлюдных землях, так и кишащих не слишком дружелюбными созданиями, делать нечего.
- Предыдущая
- 28/97
- Следующая
