Как выжить в Пасти Быка. Тайны телешоу «Последний герой» - Любименко Иван - Страница 3

• Предыдущая
• 3/52
• Следующая

Играть отправились в зал ЦСКА. В тот самый, где будут принимать Евролигу, где постоянно проходят чемпионаты и который показывают по телевизору. Удовольствие это платное: берут по 60 — 80 рублей с каждого желающего здесь поиграть, но это когда народу много. Нас всего четверо, однако баскетболисты по разуму все же настаивали на игре. В момент оплаты выяснилось, что деньги есть только у двоих. Так у меня стало на 350 рублей меньше.

Позвонили из офиса: нужно подъехать, чтобы получить направление на прививку от желтой лихорадки, а также и договор между кандидатом и проектом, который следует прочитать и подписать.

Ощущение от укола под лопатку не из приятных. Старенькая врач бескомпромиссно заявила, что спиртного нельзя употреблять семь дней, и отпустила с миром.

Ночью пытался прочесть вышеозначенный сборник пунктов, указаний, правил и директив, но хватило меня ненадолго. Усталость от очередной пробежки по Измайловскому парку плюс выпитая бутылка пива тянули к подушке, как камень на шее в воду.

Допивая пиво, вспомнил слова врача насчет спиртного, но было поздно.

Сегодня подписывали Соглашение с участником телеигры «Последний герой». Какой-то дотошный юрист с Украины (позже узнал, что это был не юрист, а слесарь Целованьский Александр) часа два спорил с консультантом проекта, но потом все же договор подписал. Через пару дней прошел слух, что кто-то отказался подписать договор и был исключен. А еще двоих якобы вычеркнули из списка по состоянию здоровья. Достоверность информации проверить не удалось.

Вообще об «утках» стоит сказать подробнее. Усердно раздувалась, к примеру, байка, что в наших номерах установлены подслушивающие и подсматривающие устройства или что преимущество будет отдано претендентам с артистическим опытом. Слухи возникали, как грибы после дождя, и, что отрадно, некоторые из них сбывались. Другие «убивались» более свежими фантастическими новостями либо наступлением того самого события, о котором ты недавно что-то слышал.

Вечером болела голова и чувствовалось некоторое повышение температуры. Как выяснилось, подобное испытывали все получившие прививку, но о ее побочных эффектах почему-то никого не предупредили.

Отсев идет непрерывно, но по каким критериям он происходит, никто определить не может. Замечаю лишь иногда, что какое-то знакомое лицо исчезло. То и дело принудительно милые психологи вызывают по нескольку человек. С интервалом минут в двадцать эти люди по одному возвращаются в толпу вечноожидающих и иногда, ничего не сообщая, просто уходят. Бывало, после ухода некоторых из них возникала неловкая пауза. Но через минуту, как правило, печаль улетучивалась, и перманентный шум небольшой толпы продолжался. Каждый понимал, что следующим может оказаться он сам.

В понедельник требовалось подъехать в офис, чтобы забрать подобранные для полигона МЧС одежду и обувь. Ждать пришлось долго. Толпа шутила, рождала новые слухи, томилась от безделья. Все ждали хоть какой-то информации. И она поступила…

Именно в этот ясный, не предвещавший ничего плохого день организаторы решили сократить состав. Эта участь постигла семерых. Их приглашали в офис по одному и там сообщали эту скорбную весть. Одни встречали ее чуть ли не со слезами на глазах, другие вели себя стойко. На глазах у всех, пугая собравшихся, злобный факс выдал полный список фамилий участников, покидающих проект. Третьим был Дима Малахов — один из новых хороших знакомых. Мы обменялись с ним адресами, Дима выкурил пару сигарет и пошел к главному редактору за деньгами на обратный билет. И вот сюрприз — главный редактор удивился его появлению и сказал, что это недоразумение. На его месте должен оказаться другой человек. Дима встретил известие с хладнокровной радостью и выкурил еще пару сигарет.

Получили спецодежду для тестов на полигоне МЧС. Куртки и плащ-палатки подошли по размеру практически всем, но камуфляж — это что-то такое несуразное и непропорциональное, что не знаешь, как с ним быть. Бурю восторгов вызвали у всех ботинки. Каждый весом с килограмм-полтора, негнущийся ни в одном направлении. Лучшее применение для этой обуви — роль холодного оружия или утюга, а нам в ней бегать. Ладно бы по дну реки или моря — водолазы бы точно не отказались от таких гирь, но бегать-то в этих пуле-водо-огне-морозоустойчивых башмаках нам предстоит по суше.

Ранним утром толпа в камуфляже с шутками и прибаутками отправляется в Ногинск. Нас сопровождает очень приличная толпа нормально одетых людей — продюсеры, операторы, журналисты, администраторы. Близится час роковой.

Первым испытанием стал уже знакомый нам тест на терпение. Ужасно хотелось полазить по огромному полигону и испытать свои силы, но нас никуда не пускали. Макеты взорванных домов, самолеты, вертолеты, какие-то полуразрушенные здания, изувеченный поезд… Все виды человеческих несчастий были представлены в полном ассортименте для того, чтобы спасатели МЧС могли здесь отрабатывать свои действия в экстремальных ситуациях.

Наши режиссеры ведут себя точно в плохом фильме. Они недовольны нами и нашей бестолковостью, погодой, днем недели… Мы им, похоже, нравимся меньше всего. Наконец первое испытание.

Напялив каску, вслед за профессиональным спасателем лезем по веревке на крышу дома, потом на скалу. Особых проблем нам эти испытания не доставили. По возвращении на равнину меня постигло телеинтервью. Таня Семкив — красивая девушка с безумно красивыми глазами и порой с противоречивыми процессами в голове — спрашивала об ощущениях.

Вообще-то раньше у меня проблем при общении с журналистами и психологами не возникало, тем более что говорить приходилось на самую простую тему — о себе. Но сейчас улыбка дергается, не могу продумать речь на два слова вперед. Это объясняется тем, что говорить надо в камеру и попутно что-то делать. Никогда не думал, что это так сложно. К счастью, пора идти на следующее испытание, стремительно удаляюсь.

С некоторым опозданием замечаю, что, оказывается, не так важно быстро залезть или пролезть куда-нибудь. Главное — насколько ярко и красочно ты это делаешь. Надо, чтобы это хорошо смотрелось, чтобы тебя заметили режиссеры. Группа товарищей явно не провинциального вида, которых, кстати, прежде в очередях видеть не приходилось, ведет себя абсолютно раскованно. Особенно выделяется Наташа Тэн, от которой режиссеры просто в восторге. С некоторой завистью наблюдаю, как они уверены в себе, громко смеются. И продюсеры держатся с ними по-свойски. Уверен, что сделал бы все не хуже их, имей хоть какую-то практику работы перед камерой. Не успел по-настоящему расстроиться, как позвали к одному из самых интересных и безбашенных испытаний — «трубе».

Суть в следующем: в герметичную трубу диаметром 0,5 — 1 метр, куда не проникает ни лучика света, один за другим влезают участники. Метров через десять труба начинает петлять. Причем не только влево вправо, но и вверх-вниз. Обычной ситуацией внутри является следующая: человек, пробирающийся внутри на ощупь, упирается руками в холодную железную стену, нащупывает поворот налево, но тут же понимает, что теперь надо изогнуться на другие девяносто градусов, на этот раз вниз. Это не просто. С моими метр девяносто я пару раз даже застревал, но клаустрофобии при этом не испытывал. Некоторая паника, когда застревал, все же была, и тогда суматошно орал ползущему сзади: «Стой! Не приближайся, подожди, пока я проползу!» Что уж говорить о других участниках отбора, чьи антропометрические данные куда круче моих. Именно здесь, кстати, окончательно помирился с Надей Семеновой, когда помог ей выбраться из трубы.

Когда вылез на свет, эмоции меня, как и других прошедших это испытание, захлестывали. Первым под руку попался оператор, встречавший с камерой. Все понимали, что он ни при чем, но на этом этапе молчащих было мало.

Кросс на пять километров должен был, по моей задумке, ясно показать товарищам продюсерам, кто в доме хозяин. В школе и институте на длинные дистанции я всегда неплохо бегал. К тому же не зря ведь я тут по Измайловскому километры накручивал. Точно идя по размеченной трассе, обогнал всех и гордо примчался к финишу первым, набрав по дороге цветов для Тани. Каково же было мое изумление, когда увидел еще троих участников кросса, спокойно прохаживающихся вдали. Я ведь точно знал, что меня никто на трассе не обгонял. Где же они срезали путь? Интересно, что стыда никто из них не испытывал.

• Предыдущая
• 3/52
• Следующая