Последние дни Лориен (ЛП) - Лор Питтакус - Страница 15

На стоянке перед клубом вторым рядом запарковался фургон Муниса, и водитель спешил на помощь пострадавшим. Я взобрался на кузов для лучшего обзора города.

Этого я и боялся.

По всему горизонту виднелись следы других разрушенных знакомых мест. Северная Арена. Моя старая школа. Все они горели.

Я обернулся. Дыма не было, но и Шпили Элкина, самый большой комплекс зданий на Лориен, приходившийся домом едва ли не трети горожан, тоже исчезли, оставив в небе душераздирающую пустоту. Теперь злобно пульсирующий на горизонте столп света ничто не загораживало.

Это был не «Вестник».

В порыве озарения, я понял все четко и ясно. Ах, если б только я не считал всех в ЛАО важничающими дураками, то заметил бы это гораздо раньше! Теперь же было очевидно: колонна света предназначалась для перегрузки Сети. Кто бы нас ни атаковал, они должно быть прекрасно знали слабости Сети и послали этот свет, чтобы обезвредить наши единственные автоматические системы обороны. Все это время свет ослаблял нашу защиту.

Я схватился за голову, сердце бешено колотилось в груди. Агрессоры послали ракеты сквозь дыры в Сети, нацелив их на самые плотные скопления населения, такие как «Химера» и Шпили Элкина. Только недавно я заменил всю проводку в этом секторе, но участки безопасности взаимосвязанны, а мне как никому другому было известно, что они повреждены по всему городу. Мы оказались беззащитны.

Ночь была ясной, как никогда. Ни облачка. Только дым, огонь и ярко-голубое свечение Равнолуния.

Больше я не мог этого выносить. Спрыгнул с фургона Муниса и побежал к «яйцу», которое стояло там же, где я его оставил. Удивительно, но на нем не было ни царапинки.

Я должен был вернуться в академию, ну или к тому, что от нее осталось. Надо объяснить свою теорию, лишь бы выслушали. Наверняка Совет и профессоров академии уже оповестили об атаке на город, а Даксин проснулся и недоумевает, где его браслет.

Едва я распахнул дверцу «яйца», как услышал голос:

— Сандор.

Позади меня в тени стояли Девектра и Миркл. Я никогда не видел Девектру столь потерянной, даже во время той легкой истерики перед шоу. Вся злость за предательство, которую я чувствовал к ней всего пару минут назад, улетучилась, как только мы упали в объятья друг друга.

Через мгновение, она отстранила меня и печально помотала головой.

— Я пришла попрощаться. Вряд ли мы еще увидимся. Творится что-то неладное, Сандор, как раз то, о чем нас вечно предупреждали. Я хочу отыскать своих друзей из Гвардии и попытаться вместе с ними остановить это безумие.

Все это время Миркл стоял поодаль, глядя прямо перед собой мертвым взглядом. Какую бы внутреннюю борьбу он не вел, сейчас она, кажется, отступила.

— Можно мне пойти с тобой? — спросил я. — Я могу помочь.

Девектра покачала головой.

— Нет. Нам придется справляться по-одиночке. — Она взглянула на браслет у меня на руке. — Есть те, кому ты сейчас нужнее, чем мне.

Она была права, но я не мог так сразу ее отпустить. Еще нет. По щекам текли слезы. Я пытался сдержать их. Некогда плакать.

— Почему ты меня там бросила? — Я знал ответ. Но это ничего не значило. Я должен услышать это от нее.

Девектра приложила палец к моим губам, будто прося слушать внимательно.

— Сандор, я ушла, потому что испугалась, — ответила она. Так я, во всяком случае, понял — Мы никогда не были идеальными. На свете нет ничего идеального. Но для нас еще не слишком поздно. Мы все еще можем стать лучше.

Я запрограммировал «яйцо» возвращаться в ЛАО на автопилоте, сел на водительское сиденье и, скрестив руки на груди, уставился прямо перед собой, не желая видеть во что превратились знакомые с детства улицы, обугленную школу или другие памятные места родного города.

Но даже с таким отрешенным взглядом, нельзя было не заметить вьющийся над Садами Старейшин дым.

Наверное, число погибших уже перевалило за сотни.

Я закрыл глаза. Не хотелось об этом думать. Все чего я хотел, это просто вернуться в ЛАО, сделать что-нибудь.

Я снова открыл глаза лишь когда «яйцо» проносилось мимо Алвона. Химеры по-прежнему резвились в свете костров, а Кабаракцы развлекались тесными компаниями. Они еще не подозревали о разрушениях на западе. Пройдет не так много времени, прежде чем они узнают.

Первым делом я хотел убедиться, что работники академии и представители Совета уже предупреждены об атаке на столицу. Хотя наверняка они уже в курсе, но все равно оставался шанс, что моя информация из первых рук может оказаться важной. Придется признаться в побеге и поведать обо всем, что произошло со мной во время атаки. Необходимо поделиться моей теорией о том, что та колонна света предназначалась для разрушения нашей Сети в преддверии ракетного удара, который и привел к уничтожению столицы.

Потом следовало разыскать Даксина, извиниться перед ним за то, что стащил браслет и вернуть ему его.

Затем Рапп. Надо удостовериться, что с ним все в порядке.

Но еще не видя академии, я все понял по запаху. Привкус меди и гари в воздухе был столь силен, что пробивался даже сквозь мощные воздушные фильтры «яйца».

Вообще-то, первое, что я заметил — это отсутствие учебного корпуса ЛАО, транспортного ангара и зала Совета за ними, где всегда горели фонари. По мере приближения «яйца» к координатам академии, я не видел ничего, кроме черноты.

Академию разбомбили.

«Яйцо» с жужжанием затормозило в темноте. На мониторе высветилась надпись: «Путешествие окончено». Ошеломленный, я вышел в черноту ночи.

Когда глаза приспособились, я начал различать крошечные очаги света на земле.

Ничего не осталось. Все стерто с лица земли. Весь комплекс был разрушен оружием, которое мне даже не снилось. Академгородок уничтожили и расплавили одновременно. И зеленоватые очаги света, на которые я сейчас пялился, были дымящимися краями этого черного, токсичного пирога на поверхности Лориен.

Еще сотни погибших, подумал я, на нетвердых ногах блуждая по черному шлаку в поисках уцелевших кусочков академгородка и не находя ни одного. Мои профессора… Студенты-техники… Все нынешние и будущие Чепаны-Наставники… Все их дети-Гвардейцы…

Оркун. Даксин.

Рапп…

Я рухнул на колени прямо на шлак. Он был еще теплый, пепельно-черный, но на удивление мягкий. На этот раз я не сдерживал слез.

«Как я мог такое допустить?» — промелькнула мысль.

Вившиеся над шлаком пары — наверное химикаты из бомбы, смешанные со строительной пылью от разрушенных зданий академии — обжигали горло и глаза. Но я не шевелился.

Пусть лучше убьют меня, решил я.

У меня больше не было плана, как и дома, в который можно вернуться.

Правда еще оставались родители. Делун, маленький городок на другой стороне планеты, возможно еще не тронули. Только надолго ли? Но даже если он еще цел, меня все равно тошнило от идеи провести остаток жизни в буржуйском уединении с родителями на их двухкомнатной даче. Единственное, что мне когда-либо было дорого, уничтожено. Но хуже всего — только сейчас я понял, что потерял.

Так я и сидел, уткнувшись головой в колени, когда сквозь головокружение и пульсацию от ядовитых испарений вдруг прорвался звук. Что-то приближалось. Какой-то транспорт.

Враги, подумал я. Началось наземное вторжение.

А у меня нет ни оружия, ни желания защищаться. Нападающие, кто бы они ни были, скорее всего, явились проверить, есть ли выжившие. И обнаружив меня, обязательно прикончат.

Здесь был мой дом — не только академия, но и вся планета. Сколько помню себя, я вечно был ей недоволен, вместо того, чтобы оценить то хорошее, что она мне давала.

Вероятно, я уже ничего не мог поделать. Какой толк от заурядного Чепана с разбитой ногой, без Наследий и оружия? Но я все равно поднялся и повернулся, дабы встретиться лицом к лицу с кем бы то ни было, и приготовился сражаться.

Тяжелые и уверенные шаги становились все громче, и мне послышалась в них мелодия последней песни Девектры. Я стал напевать. Но отключился, рухнув на землю, так и не успев разглядеть врага.