Серый Волк – зубами щёлк (СИ) - Минаев Дмитрий Николаевич - Страница 42

– Вы модуль забыли обозначить, – заметил препод.

– А что это такое? – абсолютно искренне изумился я.

– Да это палки такие прямые, – глядя на меня широко распахнутыми глазами, математик чиркнул рукой пару раз в воздухе.

Я изобразил искомое.

– Садитесь.

Опустился на своё место.

– Слушайте, молодой человек, а откуда вы к нам такой попали?

– Из армии, – честно признался я.

– А-а-а, тогда понятно… Но учтите, на экзаменах вам никакой поблажки не будет!

Да и не очень-то надо! Сессию я сдал на одни пятёрки, как и две или три следующие. Армия, при всех её недостатках, она, знаете ли, дисциплинирует.

Потом мне надоело корпеть над учебниками, и у меня появились четвёрки…

Ладно, дело прошлое, только сейчас я оказался в такой же идиотской ситуации. Вроде знаешь, как оно должно быть… Кажется ещё чуть-чуть… Но мысль в последний момент ускользает, теряясь где-то в закоулках памяти.

Над проклятой линейкой я трудилась по вечерам… Ни занятий, ни прочих дел никто ведь не отменял. Единственное, на что я решилась – сбежать на третий день с окончательно опостылевшей мне математики, чтобы воплотить свою идею в жизнь.

К тому времени жившая со мной в одной комнате Эна, уже стала на меня подозрительно коситься. А что вы хотите? Вот физика Ландау, который запросто мог в светлых брюках усесться на грязное крыльцо, чтобы накарябать на песке пару формул, думаете никто не принимал за идиота? А мне что прикажете делать, если, как Менделееву, во сне озарения не приходят? Вместо этого их приходится вырывать у памяти с боем. Вон эльфийский владыка тоже как-то слишком пристально на меня взглянул, когда я потребовала грифелей и плотной белой бумаги. Для этого мира, надо сказать, дорогое удовольствие.

Сложенная из неё линейка была слегка кривовата, но середина двигалась вполне сносно и не болталась. А чего ещё надо? График различных значений уже был построен, и я взялась за разбивку шкалы. Муторное, скажу вам дело, и очень кропотливое. Зато на следующий день я была во всеоружии.

– Нирта Олиенн, – ласково пропел Фергюс, лицо которого так и лучилось счастьем, – я приготовил вам новое задание, в довесок к тому, что вы не решили вчера. Надеюсь, что, взяв себе выходной, вы с ними теперь легко справитесь.

Угу, надеется он,… змей подколодный.

Сразу две доски… деревянные, покрытые чёрной краской, на которых мы писали мелом… по десять примеров на каждой. Я перевернула их на обратную сторону. Пусто. С хитрого патера станется, испещрить их и здесь, заявив потом, что с заданием я не справилась. Ну и фиг с ним, с этим мелким пакостником.

Ладно, не время рассуждать, слишком быстро оно тикает… то есть, льётся, часы были водяными… Полосы бумаги заскользили в моих руках. Хорошо, что весь ход счисления записывать не надо, достаточно лишь накарябать ответ. Я успела перещёлкать все примеры на одной доске и взяться за вторую, когда патер, наконец, заметил мои манипуляции.

– Что вы делаете, нирта?!

– Как что?! Считаю!

– А ну-ка дайте сюда эту штуку!

– Даже не подумаю! – я быстро спрятала свой "калькулятор" за спину.

– Тогда я сообщу о вашем поведении лаэрииллиэну Эрвендилтоллиону. Надеюсь, уж он-то найдёт на вас управу.

– Жалуйтесь.

У-у, ябеда-корябеда!

Патер сурово взглянул на меня, как на порождение Тьмы и быстро выскочил за дверь. И куда это он побежал. Чевой-то мне это совсем не нравится.

Предчувствия меня не обманули. Не прошло и пары минут, как в зале появился владыка.

Кстати, по-моему, я не сказала, наша школа располагалась на третьем этаже моего замка, который по леворскому счёту был вторым. То есть рядом с моими покоями и рабочим кабинетом.

К слову сказать, в таком же округлом зале, но этажом выше, жили табирские дети. Там у них была и спальня, и школа, и столовая. Каменная юрта – вот как обозвали они это место.

Все ученики тут же бросили свою писанину, удивлённо воззрившись на вошедшего. Быстро же владыка появился, как будто под дверью стоял.

– Нирта Олиенн, можно вас на минутку? – лаэрииллиэн был предельно вежлив.

По опыту знала – ничем хорошим мне это не светит.

– Патер Фергюс, дайте детям новое задание, думаю, у меня к вам появится несколько вопросов.

Чего он так раскомандовался? Впрочем, как-то так само получилось, что у нас в Золотом лесу владыка стал кем-то вроде министра образования, инспектора учебных заведений и их директора по совместительству. Уж слишком часто в последнее время ему приходилось заниматься улаживанием конфликтов, выступая в роли третейского судьи.

В основном они, так или иначе, были связаны именно со священником. Преднамеренно или нет, но патер всем пытался навязать веру в Светозарного. В принципе, в этом его миссия и заключалась – нести Свет во Тьму людских душ, но математика-то тут при чём?

Взять хотя бы задачу:

"На постройку талареллы кузнец Топ дал одиннадцать серебряных леворов, булочник Зир восемь, старуха Арла две серебрушки, а купец Гнос – империал. Спрашивается, сколько всего денег удалось собрать отцу Синтерусу?"

Вот вы бы в момент сосчитали – один золотой и двадцать один левор или двести одна серебряная монета. А друидская и табирская детвора вместо этого глазами хлоп-хлоп, хлоп-хлоп. Как иначе, если из того, что сказал Фергюс, они не поняли ни слова. Ведь ни у тех, ни у других храмов нет.

У язычников есть что-то вроде молельных домов, но у них это, скорее, клуб по интересам, дом собраний, где они обсуждают свои дела, но никак не храм в нашем понимании этого слова, потому что храм для них – это Лес. Даже выбор места будущего жертвенного алтаря происходит произвольно и может быть затем перенесено в другое место. Иногда жертвенников бывает несколько… вроде бы в одном лесу… Впрочем, тут я не специалист, чего не знаю, того не знаю.

Да, и сами друиды… в смысле колдуны, маги, как их лучше назвать… не рядовые общинники… никаких денег не собирают. Откуда и как они получают продукты и что едят, я как-то не спрашивала… Вроде, неудобно. Лишь как-то раз предложила Гуру отобедать с нами, но тот отказался:

– Простите, нирта Олиенн, у меня трапеза.

– Вам религия запрещает принимать пищу совместно с иноверцами?

– Нет, но у нас это как-то не принято. Мы больше в своём семейном кругу.

– Ну, извините, коли так.

– Вы извиняетесь?! Передо мной?! – изумлению друида не было предела.

– И что тут такого? Вы ж, вроде, – лицо духовного звания?

– А вот многие из ваших подчинённых меня за человека не считают.

– Ну, и кто этому виной? Выходит, если ваш учитель едва не отправил Ванва на тот свет, тот должен быть ему благодарен?

Гурионолен промолчал. А что он мог ответить?

Вот и поговорили по душам.

Н-да… А вот у табиров вообще нет ни храмов, ни алтарей. Есть, правда, какие-то священные места, родники, рощи. Но это как-то не очень серьёзно что ли. Их боги везде и конкретно нигде. Обратиться к ним можно в любом месте. И сделать это может кто угодно, без посредников. Но дождётся ли ответа?

В общем, из арифметической задачки, заданной отцом Фергюс, табиры ничего не поняли. Более того, ни Ора, ни Юся даже её условий перевести не смогли, запнувшись на середине. Священник же расценил всё это, чуть ли не как саботаж. Заблудшие души не хотят приобщаться ни к знаниям, ни к Свету Истинной Веры. Всюду Мрак и Тьма!

Примерно это он и выдал мне, пулей влетев в зал Дома Совета, и потребовал разобраться с виновными.

– Отец Фергюс, это же просто дети. Наверное, они вас не поняли.

– Но руководят-то ими взрослые. И вообще, нирта, вы на чьей стороне?!

Действительно, на чьей?! Что будет, если я сейчас поддержу священника?! И дело не во всяких там толерантностях! У нас в Золотом лесу сложился хрупкий паритет, временный союз, который замыкается на мне самой и данных мною клятвах. И того бы не было, не будь внешней угрозы, от которой мы едва отбились общими усилиями.