Сулейман. Султан Востока - Лэмб Гарольд - Страница 15

• Предыдущая
• 15/84
• Следующая

Когда 28 июля Сулейман прибыл в приготовленную ему резиденцию на холме, расположенном напротив стен крепости, загрохотали пушки. Очевидно, он взял на себя руководство боем.

И сразу же проявились обескураживающие результаты его командования. Из лаконичного дневника султана известно, что ответный артиллерийский огонь с крепостных стен накрыл передовые траншеи его войск. Контратаки рыцарей вывели из строя батареи Пири-паши на несколько недель. Дневник свидетельствует:

"Султан меняет дислокацию своего лагеря, чтобы быть ближе к полю боя. Мощные бомбардировки крепости заставляют умолкнуть пушки противника.

(Защитники города попрятались в убежищах).

Для султана сооружено укрытие из веток деревьев, чтобы он мог лучше командовать своими войсками.

(Происходит что-то неожиданное. Дневник фиксирует слишком большие потери офицеров высокого ранга).

Командир орудия убит.., командиры команд стрелков из кремневых ружей и начальники орудийных расчетов ранены".

Проходят недели, а стены цитадели Родоса стоят, как прежде, несокрушимо. Заклинания европейских рыцарей действуют безупречно.

Крепостные укрепления Родоса сооружались по новейшим проектам и были, видимо, наиболее мощными в Европе для того времени. Вместо прямых отвесных стен с угловыми башнями времен изобретения пороха рыцари построили невысокие укрепления из бетона на большую глубину. Над ними выступали бастионы, сторожившие степную равнину. Орудийный огонь с бастионов сметал все живое перед крепостным валом. Обширная сеть переходов и укрытий позволяла защитникам крепости безопасно перемещаться с места на место. Половина цитадели демонов прикрывалась морем. Примыкающие с этой стороны два мола с крепостными башнями на концах служили волнорезами и образовывали небольшую бухту. Осада цитадели со стороны моря была невозможна. Благодаря хорошо защищенной бухте крепость могла снабжаться морским путем. Проход в бухту был настолько узок, что мог перекрываться цепью.

За стенами Родоса рыцари построили настоящую цитадель из массивных бетонных сооружений, таких, как дом-резиденция Великого магистра, собор Святого Иоанна и госпиталь. Там не было ветхих деревянных хижин, которые могли стать легкой добычей огня, или тонких, непрочных крыш, легко пробиваемых ядрами. В траншеях осаждавших турок, вырытых ценой больших жертв в непосредственной близости от цитадели, были установлены мощные орудия. Они располагали мощными длинноствольными пушками, способными снести стены, опоясывавшие крепости старого типа. В земле грузно сидели латунные осадные мортиры, стреляющие огромными ядрами и разрывными снарядами новой конструкции. Из них велся навесной огонь под большим углом так, чтобы снаряды разрывались внутри города. У турок были также фальконеты — легкие переносные пушки, которые можно было использовать во время штурма крепости и размещать на временных позициях.

Однако осаждавшие не могли преодолеть оборону рыцарей даже с таким мощным вооружением. В продолжительном соперничестве между огневой мощью турок и фортификационными сооружениями рыцарей последние имели в начале Явное преимущество. Доказательством является то, что их укрепления стоят до сих пор. Да, они подвергались ремонту, но остались неизменными, такими, какими их задумали рыцари, чтобы обеспечить неуязвимость острова.

Кроме того, среди приверженцев старых заклятий находился итальянец Габриель Мартиненго, который руководил крепостной артиллерией с большим искусством. Мартиненго доставал огнем своих пушек любую цель за стенами крепости.

Потерпев неудачу в наземном штурме крепости, турки начали рыть подземные шурфы, по которым надеялись доставить под стены крепости мины. Но Мартиненго изобрел «миноискатели» из врытых в землю верхних половинок барабанов. Как только где-то начинали делать подкоп, их поверхность вибрировала. Ждали атакующих и другие сюрпризы как в шурфах, так и на поверхности земли.

Дневник Сулеймана повествует:

"Подрывники приходят в соприкосновение с противником, который использует большое количество горящего гарного масла, без успеха…

Войска проникают в крепость, но вытесняются оттуда с большими потерями из-за того, что гяуры применяют новый тип катапульты…

В крепость прорывается несколько черкесов, сорвав четыре-пять флагов и большую доску, на которую противник насадил металлические шипы, чтобы ранить ноги штурмующих…"

Никаких брешей в обороне фактически не существовало. Волны штурмовавших войск, накатывающиеся на проломы в стенах, отбрасывались и уничтожались. Все турецкие артиллерийские батареи одновременно вели огонь по позициям приверженцев заклятий Ольхи из Испании, Англии, Прованса, воротам Святой Марии и Святого Иоанна. Пушки не могли одолеть отвагу защитников крепости, упорство старого дель Исла Адама и гения Мартиненго.

Миновал август, подходил к концу сентябрь. Сулейман отважился на отчаянный шаг — всеобщий штурм. Вечером перед ним к защитникам крепости вышли глашатаи со словами:

— Земля и каменные сооружения на ней будут принадлежать султану, вам же достанутся только кровь и разграбление.

Всеобщий штурм захлебнулся.

В голове Сулеймана никак не укладывалась мысль о неспособности его войск преодолеть каменные укрепления, защищавшиеся силой, которая была в десять раз меньше, чем у него. Султан дал волю своему гневу на военных советах.

"26 сентября. Совет. Разгневанный султан сажает под арест Аяс-пашу.

(Аяс-паша, прямолинейный албанец, весь день атаковал позиции рыцарей Ольхи и немцев, понеся наибольшие потери).

27 сентября. Совет, Аяс-паша восстановлен в своей должности".

(Упрямый албанский воин получил подкрепления из войск, которыми командовал Пири-паша. Сам Пири-паша, больной подагрой и усталый, был неспособен продолжать сражение).

Несомненно, Сулейман испытывал угрызения совести. Ведь он отдавал приказы, которые невозможно было выполнить. Где бы он теперь ни ездил верхом в расположении войск, на него обращались взоры солдат, ожидавших приказа покинуть Родос и вернуться на континент.

Больше всех пострадали невооруженные крестьяне, которые во время осады производили земляные работы под дьявольскими залпами орудий над их головами. Они страдали от недоедания, болели и дрожали от холода под проливными осенними дождями. На одного погибшего в траншеях приходился один умерший от болезни. А ведь наступило время, когда эти крестьяне стремились домой с особым рвением, чтобы принять участие в уборке урожая… Армейские лошади дохли от голода из-за недостатка подножного корма.

Между тем с разведывательных судов сообщалось о концентрации венецианского флота на Крите. В любой день к осажденным могла подойти помощь. Сулейман мог быть изолирован на острове вместе с армией, которую он был не в состоянии кормить.

Правда, командующие типа Аяс-паши и славянина Фархад-паши думали только о новых атаках, о скрытых бросках войск через проломы стен и бомбардировках. Но Сулейман прекрасно осознавал свои ошибки. Султан Селим Угрюмый никогда не допустил бы такой ситуации — сидеть на острове в беспомощном состоянии в шатре под ветвями деревьев, поливаемых дождем. Селиму было знакомо чувство упоения войной. Он знал, как упредить противника скоростным маршем, напугать его внезапной атакой или иным неожиданным маневром. Важно было никогда не стоять на месте, не оказаться жертвой планов неприятеля и его беспощадного удара…

Из дневника известно, что в периоды затишья Сулейман ездил в места, где росли сады, посещал развалины древних крепостей Родоса, в которых в глубокой древности проживали викинги. Султан приказал восстановить крепости из развалин, чтобы армия могла разместиться в них на зимний период. Наблюдая за восстановлением садов и древних замков, он мог хотя бы ненадолго отвлечься от грохота орудий и зрелища измученных лиц своих людей.

• Предыдущая
• 15/84
• Следующая