А смерть подождет (СИ) - Глюк Ольга - Страница 1

Аннотация:Что делать, если в лучших подругах у тебя Смерть, а песня, спетая в твоем исполнении, является самым действенным способом убийства? Конечно же отправиться за приключениями! Там и разбойников встретим, и с эльфами повоюем, и новые таланты в себе откроем... А Смерть? А Смерть подождет: на что только Морена не пойдет ради своей любимицы.

Часть 1. Возрождение Смерти.

Согласно легенде, Сирин - это прекрасная птица, от головы до пояса имеющая ни с чем несравненное женское тело, от пояса же - птичье. Обличье самой темноты, посланница подземного властелина, черноперое зло. Стоит только Сирин запеть - и любое существо тут же забудет обо всем на свете, последует за этим голосом куда угодно, будет готово слушать его вечно... Но вскоре потеряет душу. Птица Сирин своим пением вытягивает жизнь, заставляя только что пылающее бодростью сознание постепенно умирать.

Первозданное, непобедимое зло.

Голос Сирин невозможно забыть.

Отрывок из сборника изречений жрицы Катонии 300 года до н.э.

1 глава, в которой Сирина уходит из дома и находит себе врагов.

— Сирина! — гневно окликнул меня Митяй, притопнув ножкой и взмахнув крошечными кулачками. Я виновато улыбнулась, пытаясь загладить свою вину перед домовым, но тот, похоже, уже не велся на жалобные желтые глазки с хрустальными слезинками.

— Митяюшка, я случайно...

— Это уже третья "случайно" за эту неделю! — заверещал старичок, кругами бегая вокруг очередной снесенной мною с краю стола кружки. — Терпения на тебя не хватает!

— Значит, придется смириться, — протянула я, пытаясь задобрить вредную, но такую родную нечисть.

Митяй был истинным хозяином этого домика на окраине города уже около семнадцати лет. Низенький старичок, чуть повыше моих коленок, с седой бородой до самого пола и противным характером появился сразу же после моего рождения, решив чуть помочь бедной матери-одиночке, которой выдали этот скромненький домик только после рождения второй дочери. Первая дочка умерла от голода, и Митяй, случайно заметив горюющую женщину, предложил ей свою бескорыстную помощь.

— Вот, помогу тебе парочку неделек, и уйду — всё-таки я свободное существо, ничем ни к кому не привязанное.

Как оказалось спустя месяц, свободолюбивый домовой привязался к новорожденной малышке с угольными волосами сильнее, чем к самым мощным амулетам, и в отрез отказался уходить от своей любимицы. Девочка росла, а Митяй постепенно передавал ей свой характер и учил всему, что знал сам.

Вот именно так у степенной крестьянки выросла такая своевольная дочь.

— Вот уйду я от вас, ей бог, уйду! — забурчал домовенок, сметая осколки в совок. На лицо матери, сидящей в углу рядом с мирно потрескивающей печкой, скользнула тень улыбки: Митяй грозился уходом уже не в первый раз. И что, до сих пор преданно убирает все следы разгрома за буйной мной.

Увидев эмоции на изможденном бледном лице женщины, мы с домовым быстро подскочили к ней, окружив и тут же завалив вопросами.

— Чаю? Кофе? Горяченького супчику? Настоечки? Иль еще чего госпожа изволит отведать?

— Мама, смотри, какой Митяй стал добрый... Может, ты хочешь что-нибудь? Может, попытаться проводить тебя на улицу, свежим воздухом подышать?

Взгляд мутно-синих, каких-то водянистых глаз медленно перешел с приоткрытого окна на меня, заставив мгновенно замолкнуть. Я устало потерла переносицу, стараясь не заплакать. Наплакалась уже, за полгода-то пора уже привыкнуть к этой мысли.

Но тут попробуй привыкнуть к тому, что твой самый близкий человек должен вот-вот умереть.

Мик, пушистый угольно-черный кот, прямо под цвет моих волос, ласково мурлыкнул, мягко дотронувшись холодным носом до морщинистой руки.

Больше года назад моя мать смертельно заболела. Врач сразу сообщил мне, что жить женщине осталось не больше полутора лет. С каждым днем она становилась всё слабее и слабее, а сейчас ей было сложно даже говорить. Тело парализовало еще несколько месяцев назад, а на днях уже подходила последняя, роковая дата...

— Сира, — еле слышно прошептала мать, заставив вздрогнуть — это первое слово, которое я услышала от неё за последние несколько недель. — Ты... — она чуть прикрыла глаза, стараясь справиться с дикой болью, раздирающей её изнутри, — ...уходи.

— ..Что? — не сразу справилась я с голосом, когда горло сдавил спазм непонимания. — Куда уходить? Я не оставлю тебя! Не оставлю дом! Митяя!

— Считай это последним моим желанием, — вдруг почти своим привычным, чуть командным тоном заявила мама, поджав тонкие губы. — А не выполнишь мою волю — буду приходить к тебе по ночам неусопшим призраком и мучить кошмарами.

В этот момент она как будто бы помолодела на несколько мгновений, кожа выровнялась, а в глазах появился жизненный блеск.

Мик поднял голову с зелеными глазищами и непонимающе посмотрел на женщину. Похоже, он, как и мы с Митяем, чуть растерялся от такой неожиданной бодрости. В сознании промелькнула надежда, что ей стало лучше, но холодок приближающейся смерти пробежал по спине, оставив армию мурашек. Я всегда чувствовала приближение смерти заранее...

Я её видела.

— Привет, Морена, — глухо поздоровалась я с высокой девушкой с бледной кожей и черными волнистыми волосами ниже талии. — Хорошо сегодня выглядишь.

Смерть в элегантном черном платье в пол повернулась ко мне, оторвав красные пылающие глаза от своей жертвы, смотрящей на неё из-под полуприкрытых глаз. Мама не видела её, но едва заметно чувствовала присутствие темных сил в доме, видела, как колеблется воздух, замечала, как нервно пошатывается икона в углу комнаты.

— Здравствуй, сестра моя, — улыбнулась девушка, притушив хищный огонь в прекрасных и чарующих очах. — Спасибо за комплимент, ты всегда умеешь порадовать меня в рутинные будни скучной работы. Но, тем не менее, вижу, что сейчас ты говоришь неискренне, — Мора задумчиво оперлась локтями на свой высокий посох с черепом на его изголовье. — Это твоя мать, верно? Хочешь вымолить у меня её жизнь?

Я вытерла слезы со щек, усмехнувшись.

— Нет, Мора, ты кого пытаешься обдурить? Как будто я не знаю, что ты предлагаешь. Такая "жизнь", если её еще можно так назвать, хуже самой смерти, — я облокотилась об стол. — Таких мучений я своей матери не желаю.

— Сирина, с тобой неинтересно играть, — обиженно повела плечиком девушка и со вздохом достала из воздуха маленькую черную книжечку в комплекте с изящным золотым пером. — Итак, последняя воля... — взгляд бордовых глаз забегал по строчкам. — Ух ты, как интересно! Сира, будешь выполнять?

Я посмотрела на женщину, лежащую с умиротворенным лицом и чуть прикрытыми глазами. Грудь ровно вздымалась, а под боком лежал Мик, громко мурлыкая. Прямо, как и раньше...

— Конечно, буду, — согласилась я с грустной улыбкой. — Она же не угомонится даже после... — глубокий вдох еле помог мне справиться с собой.

Я не в первый раз встречалась лицом к лицу со Смертью. Первый раз она пришла, когда умерла моя старшая, на тот момент пятилетняя сестра. Этот случай рассказывала мне мама, когда на ней еще не было и следа болезни. Красивая бледная девушка зашла в комнату и, увидев ревущую грудную малышку в самодельной колыбельке, поняла, что и эта юная душа должна отправиться за ней, в подземное царство. Смерть спела ей колыбельную своим чарующим голосом, который вводил сознание в вечный сон. Когда она забирала ту, за которой и пришла, — отощавшую пятилетнюю девочку, лежащую в обнимку с крепко уснувшей матерью. Мора обернулась к колыбельке и увидела, как малышка молча смотрит на неё широко открытыми желтыми глазами, буквально сверкающими в темноте. Смерть удивилась, не веря в то, что её голос не сработал на это человеческое создание, и на секунду потеряла контроль над сном матери. Больше времени и не требовалась — женщина мгновенно проснулась и увидела — в первый и последний раз! — Мору, стоящую над колыбелькой. Мать рыдала, умоляла оставить хотя бы младшую дочь, которая была единственной ниточкой, связывающей обезумевшую от горя женщину с реальностью. Забирающая Жизни согласилась, но только с одним — на мой взгляд, слишком безобидным — условием: имя малышке она даст сама.